Сергей Варлашин - Лууч (СИ)

— Прыгай по зеленым и синим камням, как я, быстро!

Танцор из меня, как из козы скрипач, но под возбужденным взглядом ХайСыл, находящиеся в каком-то слепом исступлении, я осознавал дело серьезное и надо делать все, как он говорит, от этого возможно зависит его и моя жизнь. Я старался изо всех сил. Навешанные сувениры только мешали, но мне было некогда скидывать их с себя. Издалека, я мельком заметил, как к нам, бежали сотрудники. Значит, воспользовались новым лабораторным изобретением, быстро они сообразили, что к чему. Однако настигнуть нас, им было не дано, свечение усилилось, и я перестал видеть даже свои ноги, не то чтобы напарника. Тело мое потеряло свой вес, и я блаженно будто воспарил, куда-то вверх и влево. Меня немного закрутило, и я очень сильно захотел спать. Усталость навалилась сама собой, и я поддался ей и сну, со всем удовольствием, давно не спавшего и сильно уставшего человека.

Сознание стало приходить ко мне, как пробуждение от приятного сна, в мягкой теплой кровати, когда утром никуда не надо вставать, идти и торопиться и можно еще лежать, как если бы это было в морозное зимнее утро. Утраченная, невесть куда чувствительность тела, медленно, едва заметно возвращалась в меня, начиная с конечностей рук, а потом ног. Я действительно лежал, на правом боку. В мое лицо упиралось нечто холодное и жесткое, но это не доставляло мне дискомфорта, несколько минут мне не удавалось открыть глаза и понять что происходит. А когда я, открыто, увидел прямо перед собой заросшую высокой травой железную оградку, ржавую, в нее я и упирался скулой, вместо подушки. Медленно отвернув голову от нее, я обнаружил, что лежу в лесу, под могучей, стройной сосной. Кажется сейчас раннее утро, птицы летают и поют. Я присел и убедился в обратном, своему явному предположению. Нас занесло на кладбище, старинное, находящееся прямо в лесу, заброшенное, ибо не было никаких следов о посещении живыми усопших. Не рискуя быстро встать, я еще некоторое время посидел, разминая ноги, втиранием ладоней прямо через самохват. Встал, осмотрелся, повсюду, где стояли, где покосились, а где лежали могильные памятники и плиты. ХайСыл нигде не было видно. Наверно очнулся раньше меня и пошел на разведку. Тогда логично будет никуда не уходить, дождаться его прямо на этом самом месте. До моего слуха, из-за недалекого памятника, донесся хриплый стон. В какое место нас мог занести напарник, остается только догадываться. Крупные мурашки пробежали у меня прямо по спине, от макушки к копчику. Я не шевелился, а стон повторился, тогда, набравшись смелости, я в обход полукольцом пошел проведать источник звуков.

— Тайше шастанэк. — Членораздельно и голосом напарника прохрипело нечто, к которому я почти подошел, похоже на мольбу, а может и ругательство.

— Ты меня изрядно напугал ХайСыл. — Облегченно признался я ему. — С добрым утром.

— Я ног не чувствую и рук Лууч. — Болезненно застонал мой смелый напарник.

— Полежи еще немного, скоро пройдет. — С тоном знатока, мастерски угомонил я его истерику.

— Где мы?

— А разве мы не близко к дому? — Спросил я по привычке, вопросом на вопрос.

— Смотря, что считать домом. — Заметил справедливо напарник.

— Ну мы на кладбище, продолжай философствовать, дальше.

— Значит мы еще не дома. — Хмуро заметил ХайСыл. — Я таких мест не знаю в нашей округе, и никто не знает. Это вашему миру свойственно так бездарно портить будущий лес, нагромождением железа и камня.

— Похоже на то. — Согласился я.

— Допрыгались мы с тобой, только чтобы добраться до сюда вот, это не дальше чем соседний город или загород, кладовую как ты видишь, мы экстренно покидали, иначе бы они проникли с нами, куда им не следовало попадать в принципе. — Объяснил заминку в нашем путешествии, мудрый ХайСыл.

— Ну ладно, тогда скажи, раз они такие умные и хранилище у них под боком, так чего тогда живут так плохо?

— Расшифровать не могу и одной тысячной из всего, что имеют. Просто хранят сами того не зная, как дети алмаз, орехи им колют а воспользоваться не могут, да и не к чему им, я считаю, ну и не только я так считаю если честно.

— Ладно, куда мы теперь двинем? — Спросил с готовностью я, пробуждаясь этим светлым радостным утром леса, что сиял вокруг нас, несмотря на надгробия и каменные монументы вокруг.

— Да вон пойдем туда, видишь, поляна между деревьев виднеется, солнечная? — Он рукой, скрупулезно точно, указал ее направление для меня. — Вот там и порешаем, а то здесь в тени зябко несколько, все-таки осень, хорошо не околели, неизвестно, сколько лежим на земле хладной.

Мы дошли по поляны, но она оказалась вовсе никакой не поляной, а настоящим запущенным садом с крепким еще домиком в центре. Из каменной трубы над домиком курился легкой сизый дымок, из чего мы заключили — дом не пустует. Хозяева долго не открывали, а мы стучали в дверь не скромно, пока не зашли в прихожею, на свой страх и риск. В прихожей нас встретил рыжий кот и потребовал, чтобы мы дали ему еды, требование его отличалось настойчивой наглостью, поэтому нам пришлось зайти на кухню, пошарить по шкафам, и найдя какие то рыбные консервы, дать их содержимое ему, прямо в них и на полу. Кот довольно замурчал, а мы вместе с ним обрели спокойствие и немного расслабились, что не заметили вошедшего на кухню, милого улыбающегося старика. Он был одет в смешные шерстяные штаны с огромными заплатками на коленях, безразмерную бело-желтую застиранную рубашку, а его голову венчал серый, летний колпак. Рост маленький, а кулаки огромные, как и черты лица, делали его похожим больше на гнома, чем на представителя рода человеческого на этом заброшенном кладбище.

— Ишь че рыжий, не видишь, гости к нам пришли. — Сказал он коту, входя и хозяйничая на кухне, притом полностью игнорируя нас. — Где же оно у меня было, они ведь обязательно захотят горячего цикория с дороги.

— Мррр…мяу. — Отвечал ему кот на все.

— Да знаю, нашел уже, а вы не стойте так, как вкопанные, вы же не памятники, коих тут тьма тьмущая. Щас я вам цикория горячего сварю, а там расскажете, чего искали, может, помогу, чем смогу. — Добро отзывался старик, гремя склянками у печки, выложенной из камня.

— А вы кладбищенский сторож? — Спросил я мучавший меня вопрос.

— Мой прадед был, а я нет, просто живу здесь, как мой отец, когда то жил, за хозяйством слежу, а в город не хочу, тут знаете, привык уж с детства и все родное стало. — Отвечал самозабвенно занятый напитком из цикория старик.

— А не смущает обстановка? Фэн-шуй тут, знаете ли, так себе, посредственный должен быть. — Уточнил я самое, на мой взгляд, главное.

Да какое тут кладбище, так одно название уже, кладбищем оно перестало быть знаешь ли еще при моем деде, теперь тут заповедная территория и никто не живет, резервация практически, а обо мне никто и не знает, кроме внуков, снабжают меня знаешь ли, продуктами всякими, цикорием в том числе.