Кира Соловьёва - Небесные корабли (СИ)

- Ясно, - произнес парень, лишь бы отвертеться, и уставился на крохотные буквы. Тот, кто их вывел, явно обладал превосходным зрением и сильно мельчил.

Под заголовком "Нежить неестественная, колдунами и демонами созданная", был неуклюже нарисован некто низенький, сгорбленный и клыкастый. Никого подобного Эльва нигде не встречал, а потому с интересом прочел: "Дильган обыкновенный. Является помесью человека, выверны и лесовика; его часто ошибочно принимают за последнего. Нападает, спрыгивая с высоких веток, и отрывает своей жертве голову. Поедает лишь мозг, а тело бросает на милость лесных зверей или иной нежити, охочей до падали и гнилья".

- Жуть, - вынес вердикт Эльва. - Я счастлив, что ни разу с ним не сражался.

- А я сражался, - с удовольствием вспомнил декан. - Еле убил, помилуй меня Боги. Эта тварь быстрая, как тысяча эльфов, и кровожадная, как наши палачи. Едва не избавила меня от скальпа, - он картинно вздрогнул и захихикал.

Аудитория понемногу заполнялась детьми, хотя "заполнялась" - это, пожалуй, преувеличение. К началу занятия перед Сулшератом и Эльвой оказалось четверо людей, один остроухий полукровка и малыш-вампир, по-прежнему укутанный в плащ.

Младшего некроманта заинтриговал мальчик, сидевший справа от кафедры, сразу за Арисольмом. У него были светлые, почти белые волосы, ядовито-зеленые глаза и тонкая, немного кривая линия губ. Аура темного колдовства вокруг этого ребенка переливалась, шла волнами и порой вспыхивала, словно зарница. Пришлось отказаться от магической перспективы и следить за ребенком без участия магии.

- Очень сильный дар, - шепнул Эльва, наклонившись к декану.

Тот улыбнулся:

- Верно. Это Хастрайн Неш-Тавье, сын госпожи Виттелены из Братства Отверженных. Перед ним - малыш Арисольм, у него способности так себе. На следующем ряду - Виста, за ней Зангет... похоже, он опять приуныл... дальше Кеорн, с ним вы уже поладили... и крошка Лингат.

Лингат была девочкой с мышиного цвета волосами и очень блеклыми голубыми глазами. Она о чем-то беспокоилась и грызла кончик пера, стараясь не смотреть на людей за кафедрой.

- Начинайте лекцию, господин Тиез, - неожиданно приказал Сулшерат. - Вы человек молодой, сильный, читать наверняка умеете... а бумаги я вам передал. Давайте, не стесняйтесь.

- Э-э-э... ладно, - согласился Эльва. Встал, перехватил листы поудобнее и вышел из-за кафедры. Ему было интересно, как ведут себя тальтарские дети на занятиях, а наблюдать за ними поверх столешницы не хотелось. Поэтому некромант принялся ходить вдоль окон, зачитывая те фрагменты из подготовленной Сулшератом информации, которые не выглядели глупо и не являлись лирическими отступлениями. Последними, кстати, научная работа перемежалась с завидным постоянством.

Когда парень дошел до описания земляных гильвиров, Арисольм поднял тонкую ладонь:

- Извините, можно вопрос?

- Конечно, - радуясь передышке, разрешил Эльва.

- Почему их называют гильвирами? В изначальном языке эльфов есть слово gaellevier, и оно означает "ранний", иногда - "незрелый".

- А что непонятного? - вытаращился на однокурсника Хастрайн. - Их называют гильвирами потому, что эти твари просыпаются ранним вечером. Едва солнце начинает клониться к горизонту - они тут как тут, голодные и полные энтузиазма. Правильно, господин Эльва?

- Правильно. И, раз уж мы начали беседу, - парень сверился с записями, - я должен вам сообщить, что целью сегодняшней практики будет именно охота на этот класс нежити. Для слишком самоуверенных и слишком беспечных предупреждаю: гильвиры быстры, изворотливы и вполне разумны. Пока вы будете размышлять, не повесить ли их рога на стену в качестве боевого трофея, они оторвут вам все, до чего дотянутся, и нарежут на тысячи лоскутков.

- А что, вам подобные твари попадались? - уточнил Арисольм.

- Да. К моему немалому счастью, эта встреча произошла в холмах, где гильвиров мало и они слабы. Если же вы наткнетесь на их стаю в лесу, то... кхм... есть небольшой, размером с пылинку шанс, что ваши останки найдет отшельник через пару месяцев.

- Неправда, - обвиняющим тоном заявил Кеорн. - Дикое зверье найдет их быстрее!

- И слопает, - побледнела Виста.

- Еще как слопает, - серьезно подтвердил Хастрайн. - Волкам, лисичкам и легендарному медведю тоже надо кушать. Все мы живем благодаря еде и воде.

- Верно, - горячо поддержал его Кеорн. - Я не понимаю, какого черта мы молимся Богам, если не они, а хлеб помогает нам выжить?

- Традиция...

- Тихо, - угрожающе сдвинул брови Эльва. - Замолчите. Я не призывал к обсуждению.

- Но у нас урок, - искренне удивились дети. - На уроках мы всегда делимся своими соображениями, а господин Сулшерат объясняет, что правильно и что ошибочно. А вы приперлись и путаете весь план.

- Вот как? - некроманту удалось скрыть возмущение и разочарование. Он повернулся к старику, шутливо поклонился и произнес: - Отличный розыгрыш. Надеюсь, я оправдал ваши ожидания. Вот бумаги, вот строка, на которой я закончил. Удачных занятий.

- Но... - начал было Сулшерат.

Скрипнула дверь, неторопливые шаги прозвучали в коридоре.

Эльва, к своему собственному недоумению, успокоился довольно быстро. Подумаешь, обманули - в современном мире это происходит всякий раз, когда кому-то хватает глупости не подозревать о подвохе. К тому же старику в Академии скучно, а новые коллеги не спешат приходить.

Парень добрался до выделенной ему спальни, присел на краешек застеленной кровати и ощупал грудь. Рана отозвалась тревожным покалыванием, намекая, что еще пару дней небрежного отношения - и она в порядке мести откроется и загноится. А Эльва-то, идиот, распинался перед маленькими коллегами, наивно верил, что выглядит хорошо и может зарекомендовать себя, как опытного и умного мага. Ха.

Он лег, чувствуя спиной все неровности одеяла, и уставился в потолок. Кто-то вырезал в свежих досках гротескную картинку - змей, дерево и дикие шипастые лозы. Во всяком случае, эти три детали увидел некромант - но не в силах был поручиться, что кто-нибудь другой увидит то же самое.

Эльва сам не заметил, как уснул. Провалился в зыбкую бездну, где звенели колокола и напевала молодая женщина. Ее интонация, мягкая, нежная и вкрадчивая, заставляла напрягать слух. Парень волновался, переживал, что на фоне гула медных чаш не сумеет различить ее песню. И бесконечно висел над пропастью, полной шелестящих крыльев, где его терпеливо ждали неизвестные, но красивые и жуткие существа.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ЭХЭЛЬЙО

Вечером, когда стемнело и похолодало, Эльва ощутил себя сосулькой.

Он бродил по коридору туда-сюда, хлопая себя по плечам и неуместно подпрыгивая. Хастрайн, Виста и Кеорн, вооруженные до зубов и уже готовые отправляться на практику, косились на парня с милым недоумением. Тот, памятуя о своем дневном провале, сохранял напряженное молчание.