Татьяна Бродских - 3 бестселлера о сильной девушке [сборник]

Губы герцога слегка растянулись в коварной усмешке, сидящий напротив него министр торговли побледнел и покрылся крупными каплями пота. «Ай-ай, какие мы впечатлительные», усмехнулся про себя Двэйн, ставя галочку в голове, чтобы проверить этого типа. Кажется, придется подключать Анну, сам Двэйн плохо разбирается в финансовых махинациях, а вот у его малышки это получается превосходно. Вспомнив о жене, Двэйн заскучал еще больше. А еще возникло беспокойство, как она там? Вряд ли ей что-то грозит на территории его управления, но всегда есть место случайности.

После совещания он не остался на обязательный банкет, а поспешил к супруге. Подходя к кабинету, он издалека услышал многоголосый шум. Он ожидал чего угодно, но никак ни того, что увидел. Двэйн оперся плечом на дверной косяк и с улыбкой наблюдал, как Анна учит следователей правильно и грамотно заполнять документы.

– … виноват он сам» и как вы это прикажете понимать, господин Ларан? Это же вы писали? – распинала Анна молодого следователя.

– Ну, а кто виноват, если баронет напился и упал в реку? – не понимал парнишка.

– Вот так и надо было написать: баронет N выпил лишнего, не удержался на коне и упал в реку, в результате чего утонул. А у вас «в утоплении баронета виноват он сам», в утоплении какого баронета? Он что, еще кого-то утопил перед тем, как утонул в реке?

– Нет, миледи, – промямлил Ларан, остальные же присутствующие заржали.

– Это не смешно, господа, а очень грустно, потому что почти в каждой папке есть похожие казусы. Порадовал только господин Строн, примите мое восхищение, редко встречаешь бумаги в таком идеальном порядке, – супруга улыбнулась лучшему следователю управления, всегда хмурому, с тяжелым взглядом, которого боялись даже ярые каторжники. Сейчас выглядел смущенным, старательно пытаясь задавить довольную улыбку. Так, пора распускать эту теплую компанию.

– Добрый вечер, господа. Вижу, вы не скучаете?! Господин Ларан, как продвигается дело о краже фамильных драгоценностей леди Элоизы? А может, господин Строн уже нашел убийцу леди Элеоноры? Дорогая, именно этот человек, которого ты так хвалила, топчется на одном месте, – Двэйн понимал, что в нем говорит обычная ревность, но слова уже были сказаны, и оставалось поддерживать образ дальше.

– Правда? О, тогда у меня к господину Строну столько вопросов. Можно, он завтра покажет мне дело? – взгляд у Анны был такой просящий, что Двэйн не смог ее отказать.

– Конечно, любимая. А сейчас все свободны.

Откланявшись и пожелав герцогу Варрийскому и его жене приятного вечера, следователи покинули кабинет.

– Может, сходим куда-нибудь поужинать? – обнял он наконец-то супругу.

– Но мне надо переодеться, не могу же я прийти в приличное заведение в пыльном платье? – прильнула к нему Анна.

– А в неприличное?

– Это в какое? – брови у жены изумленно приподнялись.

– Увидишь, ну что, пойдем?

– А пойдем, но если ты решил затащить меня в какой-нибудь бордель, пеняй на себя, – рассмеялась Анна и погрозила ему пальцем.

– Солнышко мое, разве я похож на самоубийцу? – целуя в очаровательный носик, произнес Двэйн. – Пойдем, думаю, тебе понравится.

Домой мы возвращались поздно, в закрытой карете, с трудом сдерживаясь, чтобы от поцелуев не перейти к чему-нибудь большему. Вечер вышел просто замечательным. Двэйн привез меня в чайхану. Она была не совсем в традиционно восточном стиле, в нее женщин пускали. Также в традиционной чайхане не подавались спиртные напитки, в этой же для представителей других вероисповеданий делали исключения. Но это было не самое интересное. Меня поразило внутреннее убранство: посередине зала была небольшая сцена, а вокруг нее располагались отдельные альковы. Внутри низкий широкий диван, так, чтобы удобно было возлежать, много подушечек, столик, кальян, шелковые яркие занавески. Да всего и не перечислишь, в общем, красота и роскошь, мне даже неудобно стало за свой довольно скромный вид.

– Не переживай, – наклонился ко мне супруг. – Освещение сделано так, что из соседних альковов ничего не видно, да ты сама посмотри.

Двэйн оказался прав, за счет яркого освещения сцены альковы утопали в тени и разобрать, кто находится в них, не было возможности. Еще меня поразило, что муж в совершенстве владеет языком степняков, именно на нем он разговаривал с подошедшим официантом, или как там они у них называются? Нам принесли разнообразного мяса: и жареное, и в соусе, и на пару, а также много фруктов и легкое белое вино.

– В традиционной восточной кухне отдается предпочтение как раз такому сочетанию продуктов, – объяснял Двэйн. – Мясо и фрукты, мясо для мужчин, фрукты для женщин, для поддержания фигуры.

– Хочешь сказать, что мне пора ее поддерживать? – игриво пихнула в бок супруга.

– Знаешь, женщины востока отличаются пышными формами, – лукаво улыбнулся Двэйн, окидывая мое тело голодным взглядом. – У тебя же все идеально на мой вкус, но если что-то еще добавится, я буду только рад. Кстати, попробуй жареную баранину, ее надо есть горячей.

Дальше мы вкушали изысканные яства и смотрели представления. Акробаты, танцовщицы, заклинатели змей, но больше всего мне понравилась огненная феерия. Это было настолько захватывающее зрелище, мне такого не доводилось видеть ранее. Языки пламени взлетали и обволакивали молодого мужчину, типичного степняка, смуглого и черноволосого. Не знаю, как ему удавалось не обжечься самому и не подпалить кого-нибудь. Он не просто крутил горящие обручи в руках, он танцевал с ними, причем я видела, как огонь прямо струится по его коже, казалось, он весь горит. Просто завораживающее зрелище.

– Ты уверена, что за того мужчину вышла замуж? – ревнивый голос мужа отвлек меня от парня.

– Любимый, что ты выдумываешь, просто я впервые вижу что-то подобное, – улыбнулась я Двэйну. – А ты не знаешь, как добиваются такого эффекта? И как не загораются занавески?

– Занавески довольно далеко, а еще я слышал, ткань чем-то пропитывают, чтобы она не воспламенилась от случайной искры. А о каком эффекте ты говоришь?

– Ну как же, у него же языки пламени по коже пробегают, – недоуменно посмотрела на супруга, он не видит разве? Или он так же не смотрел на сцену, как тогда, когда выступали танцовщицы? На мои провокационные подначки, типа посмотри, какая красавица, он отвечал, что самая красивая женщина в мире сидит рядом с ним и другие его не интересуют.

– Дорогая, ты уверена, что это не игра света или твоего воображения? – взгляд у Двэйна стал цепким, как если бы он вел допрос.

– Милый, я еще галлюцинациями не страдаю. Не веришь, подзови его ближе, вдруг у меня и правда разыгралось воображение, – обиженно фыркнула. Сначала он думает, что я увлеклась каким-то степняком, когда в моем распоряжении был князь, а теперь, что я еще и слепая.