Ирина Орлова - Тёмная радуга

Из-под развороченной земли полезли на свет божий глубинные обитатели, всякие там жучки и паучки. Выкопались испуганные мыши, из-за трухлявого пня высунулась довольно большая ящерица и с удивлением уставилась на нас серо-зелеными бусинами глаз, потом, заметив мышей, занялась охотой и потеряла к нам всякий интерес. Мыши бросились врассыпную, мгновенно скрывшись из поля зрения, и ящерица исчезла вслед за ними.

— Ну, что ж, пойдем теперь. Можешь сесть к нему на спину, ты ведь устала. Дик, вези свою хозяйку домой, — только и смог проговорить Бес, разводя руками.

Я больше ни о чем не жалела и ничего не боялась. Раз со мной моя собака, такая родная и любимая, все действительно будет в порядке. Дик никому не даст меня в обиду. Я уселась на широкую собачью спину, и мы двинулись дальше.

Дорога свернула и моим глазам открылась милая полянка. На ней стоял деревянный дом о двух этажах, увитый плющом по самую трубу, с резным крылечком и распахнутыми ставнями. Рядом притулились одноэтажные постройки, к ним тянулись укутанные тем же плющом галереи, соединяя их с домом. Все было продумано, и поэтому уютно. Единственную дисгармонию вносила сломанная воротина, валявшаяся в нескольких метрах от забора, около которой суетились двое зеленоволосых ребятишек, пытавшихся приподнять ее и приладить на место.

— Дик, это ты натворил? — строго спросил Бес.

Дик опустил уши и поджал хвост, однако на его лукавой морде явственно читалось, что он абсолютно ни в чем не виноват, а это она сама, то есть воротина, попалась у него на пути и не хотела пропускать, за что и поплатилась, а у него как раз случилось очень важное дело.

С крыльца нам навстречу спустилась лешачиха в длинном расшитом сарафане и легкой светлой кофте. Ее зеленые волосы были заплетены тугой косой и уложены вокруг головы, а на груди, на кожаном плетеном шнурке, висел большой зеленый камень овальной формы, похожий на малахит.

— Вот оно в чем дело, — певуче сказала она. — А я-то думала, что это пес, который днем постоянно спит, вдруг сорвался с места и умчался, сметая с пути все, что попалось под лапы.

— Это мой пес. Там, откуда я пришла, он жил у меня дома, пока не погиб. Я сама сначала его не узнала и испугалась до смерти. Ведь в моем мире собаки гораздо меньших размеров, — улыбнулась я.

— Это потому, что у него больше нет двойника. С животными такое случается.

Я слезла с Дика и погладила его по загривку, за что удостоилась очередного умывания.

— Как мне тебя здесь называть? — спросила я, к великой радости узнав в лешачихе двойника своей замечательной подруги Наташки, она же Татик. Те же лучистые глаза, та же мягкая ирония в уголках губ, то же тепло, что исходило от нее всегда, когда мы общались. Но зеленые волосы немного изменяли картину. А, впрочем, какая разница, какой цвет волос у человека? Может быть, мода теперь такая или здесь так принято. Хотя… тут-то она все-таки лешачиха. Значит, все правильно. Какой же еще у нее может быть цвет волос? Не фиолетовый же.

— Меня зовут Татушка, а ты можешь звать, как хочешь.

— Татик, — сказала я. — Я привыкла звать тебя Татик, а вообще тебя зовут Наталья, и ты кандидат наук, и мы вместе с тобой работаем в храме знаний.

— Все правильно. Здесь же я лесная жительница, званий не имею, и знания мои немножко другого рода. Собственно говоря, я и есть твой первый учитель. Так что, пойдем. Банька натоплена, и обед скоро поспеет. А все разговоры потом. Времени у нас много.

Мы пошли в дом. Дик попытался сунуться следом, но его самым непочтительным образом остановили.

— Дик, где у собаки место?

Пес с надеждой посмотрел на меня и жалобно заскулил, всем своим видом выражая смертельное отчаяние.

— Песка, — сказала я, — не плачь, мой хороший, я теперь всегда с тобой буду, никуда не исчезну, обещаю тебе. (Никогда не давайте непродуманных обещаний!.. Но где ж мне в тот момент было знать?..)

Я обняла собаку и поцеловала в холодный мокрый нос. Дик еще раз тщательно меня облизал и улегся у крыльца, прикрыв морду пушистым хвостом. Бес отправился чинить ворота вместе с детьми, а я вслед за Татушкой вступила под сень обретенного приюта.

На меня пахнуло травами, терпким запахом дерева, уютом и удивительным покоем. Избушка была ладная, сделанная с любовью и заботой. В просторных сенях вдоль стен размещались какие-то бочоночки, кадушки, традиционный сельский инвентарь и находилось несколько дверей. Татушка открыла одну из них, и мы оказались в предбаннике, добротно обшитым деревом. Здесь стояли лавки и внушительных размеров странный агрегат с несколькими небольшими дверцами.

— Раздевайся, а одежду давай сюда. Не бойся, к тому времени, когда ты вымоешься, она будет постирана и высушена.

— Как это?

— А очень просто. Я положу ее в чан, и он сам все сделает. Видишь разные дверцы? Это для разного белья.

Мы вошли в парную, и я увидела интерьер настоящей финской бани. Удивляться я уже перестала, полностью успокоившись и доверяя тому, что меня окружало. Я чувствовала себя счастливой оттого, что нашла свою собаку, что повстречала здесь Татушку, и мысленно уже согласилась учиться чему угодно, хотя пока еще абсолютно не представляла, чему же конкретно. Я наслаждалась этой атмосферой и своим безумным приключением, в которое угодила неизвестно каким образом.

Тревоги отступили, а на смену им пришло какое-то полное умиротворение. Я понимала, что оно не может длиться вечно, но сейчас мне не хотелось об этом думать. Непостижимым образом мои мысли, постоянно скачущие в голове диким аллюром в совершенном беспорядке, тоже куда-то подевались. Татушка что-то колдовала в углу, и оттуда все явственней пахло лесными травами. Голова слегка кружилась, но мне было очень хорошо. Я закрыла глаза. Запахи мяты, земляники и хвои обволакивали, но почему-то не смешивались. Я чувствовала, как тело мое, становилось легким, а я очищаюсь от всякой моральной дряни — обид, разочарований, потерь, накопившихся за многие годы, ну и, наверное, от каких-то болячек, которые скромно ждали своего часа, чтобы проявиться во всей красе. А потом пришел необыкновенный прилив бодрости и сил, чего со мной не случалось, наверное, с детства.

— Здесь ты оказалась потому, что очень хотела учиться вещам, каковые в твоем измерении непосвященным людям кажутся чудесами. И попала ты именно ко мне по двум причинам. Первая — в незнакомом мире всегда нужна поддержка, и лучше, когда она исходит от человека, которому ты можешь доверять. Вторая — моя задача разбудить то, что жило в тебе изначально, прежде чем ты поступишь в Академию Магов, — сказала мне Татушка и закончила, — всё, пойдем. Перегрузки без необходимости только навредят. Мы ведь здесь уже почти полтора часа.