Ирина Орлова - Тёмная радуга

Через некоторое время ворота приоткрылись, и из них показался сморщенный старичок, неспешно направившийся в сторону леса. Гури застыл с открытым ртом. Старческой шаркающей походкой к ним приближался не кто иной, как старик Мойса!

— Черт подери! Вот уж не ожидал! — только и смог пробормотать Гури под веселый смех дракона.

— И ты здесь, горшечных дел мастер! — Мойса хитро улыбнулся. — Таки я тебя не ждал. И уж тем более этого пернатого.

Дракон ловко перебежал с плеча Гури на протянутую руку старика и потерся носом об его ладонь.

— А ты успел вырасти, малыш, — старик погладил серую ящерицу по спине. — Ну, рассказывайте, с чем пожаловали. Да не бойтесь. Наши мысли здесь никто прочитать не сможет, разве вот моя приемная внучка, да она таки девушка скромная, лишнего не болтает. Я-то давно чуял неладное, а, покумекав своим хилым умишком, понял, что главное зло так или иначе с этим поганым храмом связано. И тебя, значит, из-под «прикрытия» выдернули, Гури, раз ты здесь оказался, да еще в такой компании. Давно? Что-то долгонько ты сюда добирался, это при твоих-то возможностях.

— Выдернули, дед, как морковку из грядки. Я чуть было кучу глупостей не наделал перед этим. Хотел на все плюнуть и с Алисой отправиться. Да мой учитель, видать, почувствовал, какие мысли у меня в голове бродят. Ну и наказал мне в этот чертов храм явиться, потому что именно отсюда ниточки тянутся к черным. И молчать обо всех своих талантах и умениях, как и раньше. Ну и намекнул, что в храме я не один такой замечательный буду. А вот что встречу именно тебя, даже в голову не пришло. А что касается долгонько добирался…

Ох, Мойса, я сдуру решил телепортироваться поближе к храму, минуя обычный путь. Думал время сократить, а попал почему-то в такое странное место… Представляешь, кругом желто-белая пустыня, кое-где маленькие оазисы и все. Магия не действует, хоть плачь. И все ориентиры сбиты. Ночь вообще не наступает, чтобы хоть по звездам сориентироваться. Хорошо еда с собой была, да колодцы в оазисах. Ох, как мне твоего эликсира тогда не хватало. В общем, не знаю, сколько я там блуждал, насилу выбрался. И это самое большое чудо за всю мою жизнь. Как будто держала меня проклятая земля, выпускать не хотела. Я вроде бы Церру неплохо знаю, но о таком месте даже от учителя не слышал. Кеша вот тоже не знает, а уж он-то должен. Наверное, не для людей оно, это чертово место. И не спрашивай, где находится. Потому что в один прекрасный момент, когда я уже потерял надежду вырваться, меня выбросило прямехонько на Твиллитт на границу с болотами. Пришлось снова топать пешком. Может, я вообще не на Церре все это время был.

— Я о таком тоже ничего не слышал, разве что спрошу при случае одного знакомого, он-то наверняка знает. Ты пока забудь об этом странном месте, у нас с тобой таки есть дела поважнее. Значит, так. В храм тебе, Гури, просто так не пробраться, — продолжал дед, нахмурившись. — Ты не хилый старик, чтоб тебя пожалели и переночевать пустили. Придется тебе, видимо, стать идолопоклонником. Другого пути не вижу. Нарядим тебя по всем правилам в дурацкую одежду с бубенчиками, явишься к настоятелю и будешь изображать фанатика веры, давшего обет провести в главном храме три года, ибо был тебе глас свыше. Верховное указание должно быть абсолютно дурацким, иначе не поверят. Они ведь своих прихожан только дурью и заманивают. Так что будешь изображать полного идиота. Между прочим, из них и получаются самые качественные фанатики. Настоятель не глуп, да и его приближенные тоже не дураки. Но магией сами не владеют. Пользуются услугами перекупленных колдунов. А пернатый будет твою маскировку прикрывать. Потому как за всю свою жизнь я не слышал, чтобы людская магия драконью одолела.

Что-то здесь вскорости затевается. Не знаю как, но с черной заразой монахи связаны напрямки. Пока хоронитесь в лесу. Мы с Ясонькой, внучкой моей приемной, будем вас навещать. Скоро у монахов великий праздник. Какая-то там годовщина того знаменательного события, когда первый придурок получил ботинком по заднице. В такой день сам святой Пафнутий велел явиться в этот поганый храм. Надеюсь, что сильно удивляться не будут. Может быть, и выгорит дело. Ну, а если нет, то будем думать дальше. Назовешься, ну скажем, Нури, стекольщиком. Мастерство свое, коли спросят, не выказывай, постарайся, чтобы твои изделия были корявыми, это если таки проверять начнут. Все может быть. Потому что мастера Гури не только на Латирэне знают.

— Трудно это, дедушка. Руки-то привыкли к хорошей работе.

— А ты вспомни, как начинал. Ведь не сразу же у тебя получалось все как надо, если без магии работал. Историю свою продумай. Ладно, мне идти надо, — старик щелкнул пальцами и тут же у него в руке появился довольно внушительный пучок разных трав. — Одежду-то ритуальную сотворить сможешь?

— Смогу, а если что, Кеша поправит.

Старик неспешно заковылял прочь, а Гури задумался о «легенде» и вспомнил, что стекольщик Нури существовал на самом деле. Он действительно был жутким растяпой, ничего у него не получалось. Родился Нури на Кордэлле. Никто не знал, каким ветром его занесло на Латирэн, включая самого хозяина. Бродяга по натуре, Нури шлялся по городам и весям, нигде не задерживаясь надолго. Свою бесшабашную жизнь парень окончил в Соле, свалившись из окна второго этажа и крепко приложившись носом и зубами к булыжникам мостовой. Спасти его знахари не успели, хотя в местную лечебницу забрали. Маг, что работал при лечебнице, в это время спасал жизнь молодой роженице и ее ребенку, а когда освободился, то кровоизлияние в мозг стекольщика уже сделало свое дело. Так что белолагу Нури тихо похоронили за городом на кладбище. А вот как прототип он подходил идеально. Рассказ Гури решил дополнить тем, что аккурат после падения, когда он хорошенько шмякнулся башкой о землю, перед ним вдруг предстала во всем величии незабвенная Левая Нога, и повелела ему отправляться в храм, чтобы служить ей в течение трех лет под сенью святого крова, а потом идти «в народ», пропагандировать истинную веру. Так что после лечения он собрал вещи и отправился прямиком за путеводной пяткой. Если учесть, что Великое Левоножие начиналось приблизительно также, «легенда» выглядела до одури идеально. Вопрос о том, как он нашел храм — был самым простым — его вела Великая Левая Нога, сияя несказанным светом и день и ночь. Во всяком случае, на таких идиотах в большинстве своем и держалась паства.

Болота не кончались. Их нельзя было ни обойти, не перелететь. Жители Твиллитта переходили их только зимой, когда вода промерзала не меньше чем на метр, а в остальные времена года пользовались морским путем или шли по береговой кромке. Это являлось опасным мероприятием, так как бурный прилив практически сразу сливался с болотом, пересекавшим материк с запада на восток, не оставляя свободного пространства. Конечно, мы с Сашкой могли бы (может быть) одолеть трясины в полете, но Слай и Дик этого не умели, да и наших с Шаманом магических сил это отняло бы много, а лишний раз колдовать, да еще так мощно, мы не решались. Приходилось топать по щиколотку в воде, звереть от комаров, на которых не действовали никакие заклинания и травы. Вернее, травы действовали, но комаров над нами клубилась такая несметная туча, что, сколько не натирайся отваром из листьев, — все бесполезно. Юмор тоже помогал слабо. Мы тихо зверели, а проклятым болотам все не виделось конца и края. Тем не менее, мы шли по дороге. Сквозь мутную воду, подернутую ряской, порой пробивался ее желтый цвет. А к ночи она выводила нас на относительно сухие участки. Дика приходилось держать на поводке, чтобы ненароком не свалился в трясину. Слай рассказал, что еще никто, кроме магов и эльфов, не проделал в теплое время года путешествие, подобное нашему. Но даже причисление к элите настроение не поднимало.