Ирина Орлова - Тёмная радуга

— Ну, это у вас такие шведы были, а наши на самом деле назывались шеведы, шиведы или шоведы, но со временем, как это бывает, одна гласная выпала, и получились шведы. Они жили на Твиллитте довольно долго, отличались непоседливостью, воинственностью и диким, необузданным нравом. А вот откуда эти шведы пришли — не ведомо. Это случилось так давно, что люди и не упомнят. Может быть, об этом где и сохранились записи, в каких-нибудь древних рукописях, но я их не читал. Но они точно наши, церрянские. Насколько я знаю, остатки шведов, потеряв то ли веру в себя, то ли в своих богов, с горя, наверное, потом слились с другими народами Твиллитта. А их потомки, смирившись с судьбой, практически утратили свою воинственность, — Слай откашлялся. — Ладно, слушайте дальше. Значит, так:

«Поглядел Сурт по сторонам, соображая, что к чему, и изрек:

— Отсель грозить мы будем шведу!

— А скажи ты нам, темным, сударь-воевода, кто такой энтот швед, которому ты грозить собрался, чтобы и мы как следует подготовились ему грозить, — спросил один из приближенных.

— Швед, деревенщина ты необразованная, это враг наш. Издревле так повелось, что врагов шведами называют. Хотя откуда слово взялось, не знаю. Да и не нашего ума это дело. Швед — он и есть швед. Коротко и ясно.

Потом подумал еще и добавил:

— Здесь мы поставим город-крепость. И будет она зваться Сурт.

— А река?

— Город мой и река моя! — изрек воевода.

— Ура! — заорала дружина. — Город Сурт и река Сурта! Будем отстраиваться! Бросай дубины, берись за кирки, топоры и лопаты! Жен с детишками сюда приведем, окрестные деревеньки провиантом снабдят — зазря, что ли, мы их завоевывали.

— А под крепостью, — снова выдал ценные указания военачальник, — ходы-тайники пророем. Мало ли что…

И построили они город-крепость. Место было торное — река рыбу давала, в лесах дичь водилась, деревеньки хлебом обеспечивали, торговый люд на ладьях приплывал. А когда ходы под городом рыть начали, обнаружили под слоем земли старую кладку. Видать, и до них люди здесь жили, значит, место выбрано правильно.»

Про катакомбы под городом я знаю не понаслышке. План подземных ходов сам чертил, дополняя уже известные карты, чудом сохранившиеся в той же Ратуше. Где-то ходы засыпало, где-то они упирались в каменную древнюю кладку. Говорили, что у эльфов есть полная карта древних катакомб с секретками, ловушками и прочим, но охотников спрашивать доподлинно в Сурте не нашлось задолго до меня. Однако служащие Ратуши клялись всем святым, в том числе и Великой Левой Пяткой, что слухи эти верные. Говорят, на месте нынешнего памятника градоначальнику, что на центральной площади, был раньше деревянный, Сурту Сосновой Шишке, да сгорел во время осады города. Остался только каменный постамент. А сам Сурт задолго до этого погиб в бою от стрелы какого-то лихого шведа, но город его дружина удержала. За это и памятник ему поставили.

В одной из рукописей утверждается, что город много раз завоевывали, но местные жители удирали по подземным ходам и возвращались обратно отбирать свои дома все у тех же шведов. В последний раз горожане обратились за помощью к эльфам, и те помогли им вернуть город. А чтобы никто больше не нападал, построили зачарованный дом, охранявший город от любого нашествия. Тут летописец мог, конечно, и приврать, но эльфийский дом и вправду стоял в центре города, отличаясь от прочей городской застройки. Его потом левоножники снесли и поставили там свой храм. Говорят, что эльфийский дом был неописуемой красоты, но этих левопяточников хлебом не корми — дай что-нибудь испоганить. А город с тех пор начал потихоньку ветшать, река Сурта обмелела и заболотилась, и даже старожилы не знают, что ров вокруг города — это бывшая полноводная река. Но монахам на это наплевать, они возвестили, что Великая Левая Конечность защитит горожан надежнее, чем чуждая эльфийская конура. Эти придурки-левоножники вообще чувствуют себя на Твиллитте, как дома. Распоясались, хуже некуда…

Ник, оказалось, тоже слышал об этой истории, хотя и без подробностей. Ну, он-то, понятно, менестрель, ему по штату положено.

Предстоящая телепортация на Кордэлл не сказать, чтобы радовала. Места там были странные. И как раз прямо на нашем пути лежали. Захочешь, не объедешь. Однако хотелось в тепло. Уменьшив животных, мы направились к телепортатору и очутились на Кордэлле.

Утро великого праздника Левой Ноги выдалось хмурым и пасмурным. Гури не стал облачаться в дурацкий наряд. Накануне они долго спорили с Мойсой, но молодой человек сумел убедить старика в том, что разноцветный балахон положен лишь посвященным монахам, а по легенде он пока посвящения не имел, а только всеми силами души надеялся его получить. Что касается дракона, то он снова превратился в маленькую серую ящерку и сидел у Гури на плече.

Новоиспеченный паломник, не скрываясь, вышел из леса и решительно постучал в ворота храма. Открылось маленькое окошко, и дежуривший на воротах монах хмуро посмотрел на незваного гостя.

— Чего надо? — процедил он сквозь зубы.

— Да будет с тобой благословение Великой Левой Ноги, друг мой! — Гури улыбался от уха до уха и сиял счастьем. — Искренне и от всей души я желаю поговорить с отцом настоятелем, ибо было мне явлено великое и неземное чудо.

Привратник собрался послать молодого человека куда подальше и закрыть окошко, но вдруг почувствовал странное смущение. Какое-то непонятное чувство остановило его и к своему удивлению он, пробормотав: «Хорошо, подожди», отправился искать отца Онуфрия, хотя еще минуту назад делать этого вовсе не собирался.

Монах нашел настоятеля внутри храма, где шло приготовление к торжеству.

— Отец настоятель! Там какой-то человек желает вас видеть и рассказать о чуде, которое ему было явлено.

Отец Онуфрий хотел отмахнуться от привратника и сделать ему выговор, чтоб не отвлекал его в такой важный момент, но преподобный Соул его остановил.

— Святой отец, давайте я выслушаю этого человека. Что там ему явлено, не знаю, но вдруг это можно обернуть на благо нашей религии? Давно мы не слышали глупых сказок. А вы ведь сами знаете, что порой сказку можно переиначить, подать нашим прихожанам под нужным соусом, вот вам и укрепление веры, — прошептал он на ухо настоятелю.

Отец Онуфрий, поразмыслив, кивнул — в словах Соула был толк. Пусть послушает.

— Гури, к нам идет не настоятель, но, судя по всему, его ближайщий помощник, приготовься, — раздался у Гури в голове голос дракона.

Ворота храма открылись, и привратник пригласил молодого человека войти.

— Да благословит вас Святая Левая Нога, — начал свое выступление Гури и поклонился в пояс.

— И тебя, сын мой, — ответил Соул, цепко приглядываясь к посетителю.