Никита Бураковский - Аркхимир [СИ]

"Неужели ловушка гоблинов?!" - пронеслась в голове мысль.

Инстинктивно пытаясь схватиться за что-нибудь, я выпустил факел, но левая рука поймала лишь поглощающую меня пустоту. От падения в бездонную тьму захватило дух. Впрочем, через несколько мгновений свободный полет был прерван раздавшимся всплеском, за которым последовал отчасти смягченный водой удар о неглубокое дно. Стремительное движение продолжалось, хотя теперь уже в виде скольжения по наклонному каменному желобу вместе с потоком воды.

Я едва сумел сунуть все еще сжимаемый мной мертвой хваткой меч в ножны и вновь попытался уцепиться за что-нибудь. Однако дно было покрыто скользким илом, а стен я так и не нащупал. Сначала отдаленно, но с каждой секундой все нарастая, слышался шум водопада. Зацепиться за что-либо не было больше никакого шанса - дно пещерной реки стало еще круче. Все что я мог сделать - вознести молитву Светлым Богам. Впрочем, делать этого я не стал.

Вылетев стрелой из желоба, я вновь оказался в воздухе и на этот раз летел довольно долго, что позволило мне сгруппироваться. Наконец, мое тело с громким плеском погрузилось в ледяную воду. Преодолевая силу тяжести, я постарался как можно быстрее всплыть. Это оказалось не так-то просто: мои доспехи хоть и были легкими, в воде стали многократно тяжелее и камнем тянули меня на дно.

Я рвался вверх изо всех сил подобно мотыльку, упорно стремящемуся к одиноко горящему во тьме огоньку, однако водяная тьма продолжала цепко держать меня в своих объятиях. Легких окончательно опустели. Я уже начал задыхаться, когда неожиданно достиг долгожданной поверхности. И вынырнув, принялся жадно хватать ртом драгоценный воздух.

Лишь через некоторое время мне удалось немного отдышаться, и я смог оглядеться. Меня все еще окружала непроглядная тьма, но где-то сбоку я заметил едва различимое призрачное свечение, к которому немедленно поплыл.

Раны, полученные во время боя с гоблинами, давали о себе знать, и мои силы таяли с каждой секундой. Не знаю, сколько я плыл - время словно перестало существовать. Методично, преодолевая боль и усталость, я делал рывок за рывком и в итоге достиг загадочно мерцающего в темноте сияния.

Это была слегка возвышающаяся над уровнем воды протяженная платформа. Собрав последние силы, я подтянулся и забрался на нее, широко раскидывая руки и растягиваясь на выложенном каменными плитами полу. Именно он являлся источником тусклого свечения.

Какое-то время я просто лежал, наслаждаясь вдохами и выдохами, однако вскоре почувствовал, что начинаю замерзать: взбудораженный и разгоряченный, я и не заметил, насколько здесь было холодно, а каменная плита оказалась ледяной, как рука самой смерти! К тому же вся одежда насквозь промокла, жадным насосом выкачивая из меня остатки жизненного тепла.

Я вскочил на ноги и быстро стал раздеваться, решив выжать липнущие к телу полотняные рубаху и штаны. При этом те плиты, на которые я наступал, начинали светиться ярче, открывая взору сложный орнамент доселе невиданных мной ломаных рун. Хотя сейчас мне было плевать на них. Холод цепкими пальцами медленно сжимал свою безжалостную хватку, пробирая до самых костей.

Стуча зубами, рыча и выпуская пар точно древний дракон, я скручивал тяжелые мокрые вещи. Вдобавок ко всему я принялся активно приплясывать, попутно костеря всю родословную огров. Эти незамысловатые действия, что со стороны могли выглядеть как некий варварский ритуал, помогли мне немного затормозить неумолимую атаку холода.

Как только это произошло, я немного поумерил активность и решил осмотреть свое тело. Благодаря хоть и исходящему снизу, но довольно яркому свету, я смог разглядеть раны: в принципе, ничего серьезного, но две из них - более глубокие, чем остальные - несмотря на холод, все еще продолжали кровоточить. Недолго думая, я оторвал нижнюю часть рубахи и крепко перевязал их - этого должно было хватить, чтобы остановить кровь.

После этой небольшой передышки я был вынужден возобновить свой дикий танец, одновременно с которым принялся натягивать все еще влажную одежду, надеясь, что тепло тела постепенно высушит ее. Когда я оделся, то непослушными от холода руками стал надевать кожаные доспехи. Даже при столь беглом осмотре они оказались в довольно плачевном состоянии и требовали серьезной починки. Впрочем, сейчас у них была другая задача - хоть немного согреть меня.

Справившись-таки с ремнями, я активно зашагал куда-то вперед. Сейчас следовало двигаться. При этом было бы неплохо еще и выбраться из этого загадочного места, ведь мои люди, скорее всего, все еще продолжали сражаться с гоблинами. Не то чтобы я сильно переживал - отряд находился в более чем надежных руках Малишы. Однако некую тревогу у меня вызывал тот шаман, с заклятием которого не смог совладать наш целитель.

Все эти мысли внезапно вылетели из моей головы. Я поднимался по ступеням и как раз наступил на очередную плиту, когда передо мной неожиданно, как по волшебству, предстала удивительная картина: я стоял на подступе ко внушительных размеров конструкции - ярко вспыхнув голубоватым светом, она буквально вынырнула из темноты!

Тяжело было назвать ее зданием, так как потолка у него вовсе не было. Скорее это больше походило на древнее сооружение, стены которому заменяли массивные, стоящие друг на друге камни. Сложенные в виде букв "П", эти многочисленные валуны окружали огромную иссиня-черную глыбу. Стоя в самом центре и возвышаясь над всей конструкцией заостренной вершиной, она прямо полыхала ярким голубым пламенем.

Словно зачарованный, я направился к этому здоровенному куску скалы, по пути замечая, что пол здесь уже не покрывали плиты: ровный и гладкий, он был расчерчен прямыми линиями. Направленные к глыбе, они состояли из тех же ломаных символов, которыми были изрезаны плиты. Вспыхивая возле П-образных камней, по линиям лучами стремительно пробегали искрящиеся ярко-голубые огоньки. Приглядевшись, я увидел, что этот эффект создавали зажигавшиеся одна за другой руны. Такие же письмена горели и на центральной глыбе, только тут они были гораздо крупнее.

Когда я подошел к ней вплотную, мой взгляд приковал самый ее центр, где на ярком фоне чернел единственный несветящийся знак. Я почти физически почувствовал, как внутри меня словно что-то оборвалось.

Узким кошачьим зрачком на меня равнодушно взирал темный глаз. Этот знак был как две капли воды похож на мое родимое пятно.

Я распахнул дверь и остановился на пороге, пытаясь отдышаться. Яркие потоки света проникали через маленькие резные окошки и заливали небольшую уютную комнатку, которая служила нам одновременно и как гостиная, и как кухня.