Игорь Осипов - Сквозь Навь на броне [СИ]

- Нон-тар, пусть ваши воины стреляют непрерывно, мне нужно проверить выносливость полководца тьмы.

- Из-за чего вы воюете? - спокойно спросил Бурбурка, поглядев на винтовку, вокруг которой дрожал воздух, и перед которой висела линза с голограммой.

- Мы защищаем свою Родину, - ответил я.

- Это понятно и вызывает уважение. А за что воюет ваш враг?

- Не знаю, - пожал я плечами, выискивая глазами черный цветок эмиссара, лавирующий между деревьями. В темном пологе леса его очень сложно было различить.

- Та не бывает. Все воюют за что-то. Мы тоже воюем за земли, за женщин, за богатства. Это просто и понятно. Он тоже за что-то воюет.

- Нон-тар, я не знаю, и никто не знает. Мы пытались отправлять послов, но их убивали. Мы пытались брать пленных, но его воины - бездушные полуживые марионетки, помнящие только приказ идти на смерть. Мы наблюдаем за ними издалека, но видим только подготовку к войне и ничего больше. Наш враг куда более сумасшедший, чем ваш Великий Дом.

Бурбурка, вздохнул и на три пальца вынул фамильный клинок из ножен. Полированное песком и кожей лезвие бросило солнечный зайчик вечно неподвижного светила на колесо Тигра.

- Я думал, что втянул вас в чужую войну. Думал, что победа с вашей помощью будет легкой и быстрой. Я верну крестьян, возьму чужие богатства, отомщу за убитых сыновей, но это вы меня втянули в вашу войну, и мне теперь не укрыться и не отступить.

Он поднял голову и посмотрел на провал, оставшийся на месте подъёмного моста, ворот и части стены. Пыль осела и стали заметны обитатели твердыни, пугливо озирающиеся на всех нас, и собирающее раненых и убитых.

- Я готов принять власть вашей империи, лишь бы не оказаться в пламени ваших чародейских войн, - продолжил лорд. - Я лучше буду платить дань и улыбаться каждому вашему человеку как другу, чем хоронить своих подданных, не имея возможности отомстить либо умереть с честью.

- Успеем умереть, сейчас нужно думать как жить дальше, - вспомнил я слова домового, пришедшиеся как нельзя кстати, а потом повернулся к требушету.

У него щит, значит, будет испробовать его прочность, как тогда испытывал он, обстреливая меня из старых танков. Я потянулся чародейками нитями к механизмам и просто голой силой дернул за балку, отсоединив при этом червячный механизм от остальных шестерен. Тяжелый противовес плавно поднялся на самый верх, словно кабинка колеса обозрения. Сам требушет повернулся как подъемный кран на своей станине, нацеливаясь на врага.

- Заряжай! - прокричал я, и два воина-нарони быстро положили алюминиевую сферу в пращу, закрепив тросик спускового устройства.

Стоило им это сделать, как я легко повел ладонью, высвобождая защелку. Противовес привел в движение балку требушета и шар по дуге ушел в сторону войска мертвых нарони. Все замерли, провожая взглядом колдовской снаряд, а он пролетел всего четыре сотни метров и упал на траву, словно обычный камень, лишь подняв пыль и оставив вмятину на траве. Войско эмиссара остановилось, и от него сразу отделилась одинокая фигурка, направившаяся к серебристой сфере.

- Очкует! - выкрикнула Оксана, сопровождая разведчика в прицеле.

- Да, согласен. Этот поосторожнее будет, чем предыдущие. Он видел взрыв и не знает, настоящий это снаряд или нет.

- А он настоящий? - спросил Бурбурка.

- Да, - ответил я, подождав, когда фигурка подойдет ближе к сфере, покинув периметр чужого заслона, и высвободив энергию фокусного импульса.

У ходячего мертвеца разорвало голову, и он мешком упал на землю. Тремя секундами спустя поле залила ослепительная белая вспышка, поднявшая тучи пыли, камни и комья земли н воздух. Пыль застлала все поле боя, но я увидел, как по огромной сфере неприятельского щита прошлась радужная волна, сам щит дрогнул, но устоял.

- Уходим! - заорал я, - за мной.

- Куда?! - закричала в ответ Ангелина.

- В замок!

- Нахрена?! Нам сваливать надо!

- Нет! В замке мы сможем отбиться, а на дороге он нас легко блокирует и окружит. У него еще резерв наверняка есть. Быстрее пока пыль не осела, и он не пришел в себя после удара!

Все рванули с места. Я не стал запрыгивать в броневик, а схватил за руку Александру и побежал своим ногами, но перед этим бросил на землю лампочки с приготовленными Шурочкой заклинаниями.

Воины Бурбурки, сам лорд, его сын и я, запыхавшись, добежали до провала, гремя доспехами и оружием. Мы совершенно не думали о том, что защитники замка могли на нас напасть, они не дураки, видели, что происходит нечто выходящее за рамки нормального. Да и защитников не так много осталось после взрыва моста. Машины въехали после нас, так как прикрывали отступление, к тому же им пришлось преодолевать обломки стены и ров. Дольше всего ревел двигателем Урал, забуксовав на въезде. Когда вбежали и отдышались, пришлось еще раз тратить драгоценный запас волшебных сил и поработать вместо эвакуатора.

На входе на противоположной стороне небольшой площади выставили БМП и Тигр, готовясь к сосредоточенному огню. Ангелина выскочила из кабины и встала рядом со мной, стажер достал все свои четыре Каштана, зависших в воздухе, и готовых обстреливать цели, в руках он держал РПГ-7. Я встал посередине, спрятав за своей спиной Александру.

Воины Бурбурки, укрывшиеся за щитами, ахнули, увидев в проеме нас же на прежнем месте у подножия замка. Это я подготовил подарочек для эмиссара, надеясь, что он в пылу сражения не отличит обманки от нас настоящих. Это прием я позаимствовал у Булычёва.

Еще пару минут ничего не происходило, а потом обманки дрогнули и растаяли, чтоб их место заняла орда нежити, атаковавшие иллюзии. Войско эмиссара замерло в станинном оцепенении, словно кукловод был сбит с толку. Я подождал немного и стиснул кулак, активируя заряды оставшихся шести сфер.

Проём в стене заполнило ярким светом, вычертив резкие тени на донжоне. А следом пришла ударная волна, ослабленная дрогнувшим щитом эмиссара. С крепостной стены посыпались камни, а деревянные надстройки с той стороны замка, что, была ближе к взрыву, упали вовнутрь.

Жители замка так и не высунулись наружу, попрятавшись где-то в его глубине.

Мы ждали врага, и когда в проеме возникла одинокая фигура нарони, не выдержали нервы. Раздались выстрелы. Но мужчина-нарони даже не замедлился, он прошел до середины двора и остановился, разглядывая нас. Мужчину трясло, словно его сильно озяб, но злое лицо говорило об обратном. Я ничего не понимал, но чувствовал, что это не один из войска эмиссара.

- Больно, больно, больно, - часто дыша, зашептал нарони в тишине, опустившейся на замок, а потом заорал во все горло, - Где она?! Где она?! Где! Отдайте ее мне!

- Это Великий Дом! - крикнула Александра, обхватив руками голову, и присев на корточки. Давление силы божества приносило ей боль. Я тоже узнал это, вспоминая наказание Имиринки.