Владимир Атомный - Меч Ужаса [СИ]

— Хьяросшо, но тьи должьен знаить штьё гоблеены тьют же убьегут, прье вьиде тьебя, — буднично объяснил Атакаун.

— Хм, понятно, — отозвался я, действительно несколько освободившись от переживаний.

Лагерь мы свернули быстро. Я забросил тяжеленный ранец на плечи и, к своей досаде, не сдержал стон боли. Вспомнились слова Щитора об оленях — хорошая идея для долгих походов. Только нам претит понукать животными.

Лес с готовностью распахнул бесконечные просторы, густо заросшие могучими деревьями, раскидистым кустарником и молодой травой. Часто приходится искать проход в сплошных зарослях или обходить старые буреломы. Кривящемуся и шепчущему гадости от груза на плечах гоблину, конечно, проще преодолевать такое, но обходит вместе с нами. Я с удивлением ощущаю некое новое, едва слышимое чувство путешественника.

Анна затянула красивую песню о хрустальном плеске подгорных вод, о холодных глубинах озёр, скрытых от светила и Луны толщей горных пород. Я с удовольствием внемлю, припоминая слова, а также места, где приходилось слышать песню. Может поэтому и не заметил двух гоблинов, тоже навостривших зелёные лопухи ушей. Наверняка, им тоже понравилось пение Куницы — наш проводник, вон, ловит каждый звук. Парочка его собратьев подпустила нас довольно близко. Наконец, их глаза вылупились со страху и сопровождая бег визгом, гоблины умчались прочь. Анна и сама испугалась, шмыгнув за спину, а вот Атакаун вдруг рассмеялся, напоминая юных гномов с их высокими голосами.

— Говорьил жье! — подытожил он.

— И вправду, — отозвался я, смотря вслед пропавшим в зарослях коротышкам.

— Ворк, а они не вернутся? — высунулась из-за спины лунарка.

— Думаю нет. Видела, какого стрекача дали? — хохотнул я.

— Нет, — покачала она головой, робко улыбаясь.

Пересказав ей на пару раз неожиданный случай, продолжили путь. День понемногу разогревается, как и мы, поэтому, когда время начало подбираться к обеденному, и повстречалась хорошая заводь, я скомандовал привал. Первой на водные процедуры пошла Анна, мы же разбрелись в поисках дров.

Пришла наша с Атакауном очередь. Зелёный, полюбивший плескаться, тут же бросился в холодные объятья заводи. Я же, осторожно привыкая к воде. Лунарка отправилась за вершками-корешками, получив на всякий случай арбалет. Сейчас, оценивая положение, я жалею, что не удалось решить вопрос с её участием в самом начале. Мы бы подобрали броню, оружие и прочее снаряжение. И в то же время, понятно, что принимай я решение заранее, низачто бы не согласился на участие хрупкой Анны в походе.

Я окунулся и вынырнул с вскриком, усилено натираясь водой. Уловил далёкий отголосок, тряхнул головой, чтобы выгнать воду из ушей. Прислушался, и с трепетом уловил крик Анны.

Выскочил на берег и бросил гоблину:

— Тащи вещи к лагерю!

Не чувствуя ног, прорываюсь сквозь заросли. Мелкие ямы, кочки и ветки оставляю в прыжке. Глаза и уши на пределе — ловят звуки и мелькание. Наконец вижу Анну, бегущую навстречу, а следом масса гоблинов. Настолько много, что на ширину полукруга не видно просветов между деревьев.

Куница в слезах, арбалет болтается на поясе. Я хватаю одной рукой девушку, а второй срываю оружие. Выстрел — и пара гоблинов покатилась кубарем. Бежим в сторону лагеря, и я судорожно пытаюсь найти выход, но кроме дальнейшего бегства ничего в голову не идёт. В лапах у коротышек какие-то палки с костяными навершиями. Когда врагов множество, то даже такое оружие весомо, учитывая, что я без доспеха.

Атакаун успел подтащить одежду к мешкам и ранцу. Глаза огромные, морда растерянная.

— Мешок надевай! — ору я, подбегая. — Так, это тебе!

Протянул Анне кольчугу и шлем. В пару движений, оставшаяся часть доспеха оказалась в ранце, как и выложенные вещи. Взвалил на плечи. В левой руке ножны с мечом, в правой арбалет. Вытянул болт и быстро привёл оружие в готовность.

Лунарка, воспротивилась, но всё же надела тяжелую кольчугу и здоровущий шлем, не спадающий только благодаря ремню

— Ходу, друзья, ходу! — скомандовал я и мы побежали от накатывающей зелёной волны.

Забрезжила надежда. Острый её луч вбросил в жилы огня, а тяжеленный ранец почти не стесняет движения. Но всё рухнуло вмиг, когда впереди показался ещё один полумесяц нападающих. От количества врагов свело живот, я застонал от бессилия — шансов на спасение нет.

Гоблины стремительно окружили, визжа, горланя и покрикивая. Одна эта какофония способна свести с ума. Меня начала грызть совесть за то, что взял Анну в поход.

— Пьёгоди! — вскрикнул Атакаун и обратился к своим перекрикивая гвалт. Шум почти утих и наш проводник смог снизить тон. Я, судорожно сжимая эфес обнажённого меча, перевожу взгляд с вдруг ставшего близким гоблина на его сородичей.

— Оньи не убивять пришили! — обернулся он. — Говорьят, штос им нужьен тьвой мьеч и сьямострел.

— Хотят забрать оружие?

— Ньет! Оньи говорьят, штос Вьерховний Вьёждь приказьял привьестьи ньяс. Он хьёчьет убьить главьенняго мьёнстра на ш’болотьях!

Удивление в пару с недоверием, убеждали меня в невозможности происходящего. Однако, пришлось подчиниться орде гоблинов, что на радостях вновь взялась бегать, верещать и выражать эмоции всеми доступными способами. Атакаун с трудом пояснил, что их вождю было видение, в котором он узрел гномов шедших на болота, чтобы убить самого главного монстра. Я задал Атакауну множество вопросов, полагая, что ошибся и неверно понял, но, судя по всему, на нас действительно возлагают какие-то надежды, и кто — мерзкие коротышки, тёмнооковское семя! Дальнейшие размышления отложил до встречи с их вождём.

В окружении сотен гоблинов мы идём по лесу. Они забрали ранец и заплечные мешки. Я настоял на одежде, ибо постоянные указывания пальцем в область паха и горячие обсуждения, просто выбешивают. Меч с арбалетом не отдал. К счастью, они к голому железу даже прикасаться боятся. Атакаун пояснил, что гоблины верят в злых духов, живущих в металле. Он тоже верил до недавнего времени, а сейчас немного избавился от страха. Покрепче обнял перепуганную Анну, шепнув слова поддержки.

С приближением к лагерю стали видны следы большого числа жителей: земля истоптана и траве удаётся вырасти только ближе к деревьям, грибы, встречавшиеся часто до этого, вообще исчезли. Гоблины порядком подчистили лес на предмет дров. К безмерному удивлению, мы подошли к настоящей изгороди — весь лагерь окружён забором из переплетённых веток. Я начал понимать, что ситуация у зелёных и правда не очень, ведь гоблины, как правило, не умеют и не считают нужным строить защитных ограждений.

Гоблины — народ смрадный, не привыкший к гигиене, это только Атакаун ненормальный по их меркам — любит воду. Когда мы приблизились и вошли в лагерь, вонь поднялась просто неимоверная. Стоянка используется гоблинами давно и растительность вытоптана до каменного блеска. Кругом множество кострищ; остатки еды не сжигаются, а выбрасываются за ограду. Гниение отходов дополняет гоблинское зловоние. Сюда же примешались и отхожие места, также загуливает душок с болот, которые не так далеко. Искренне посочувствовал Анне, уж точно не готовой к такому.