Владимир Атомный - Меч Ужаса [СИ]

Ещё недавно, когда с гномами бросился в погоню за гоблинами, не мог представить нынешнего себя. Смотрю на зелёных полуросликов, и нет плохих чувств. Да, воспринимаю по-особому, всё же не гномы, но без вражды и даже, как боевых товарищей. Чего скрывать — они не раз спасли мне жизнь. Что бы не двигало в эти мгновения созданиями Тёмного Ока — это так.

Удивляюсь им, удивляюсь себе. Заглядывала худая мыслишка, что не зря ли выступил поход к эльфам? Может напрасно вызвался, ходил бы в дозоры как прежде, но я тут же отогнал паршивую мысль. Внешний мир представлял совсем иначе. Там, живя под землёй, слушая мерную музыку недр Тверди, я строил предположения и мечтал. Настоящее же путешествие оказалось другим, полным приключений и острых ощущений. Сколько раз за несколько дней мне угрожала смертельная опасность? А как себя показал Атакаун, Анна и другие! Поэтому я рад, что выбрал сей путь.

Когда впереди показался лес, уже не хилый, а стоящий уверенной стеной, гоблины заметно оживились. Все устали, вымотались и даже мне хочется скорее оказаться в Большом Лагере. Возможно, что уже вернулся отряд, посланный во Второе Королевство. Прибавил шагу, а зелёные соратники и не думают отставать.

Весь лагерь высыпал навстречу. Это уже не тот раз, когда они напали возле пруда. Сейчас в жёлтых глазах надежда, а глотки верещат пуще прежнего. Не прошло и нескольких мгновений, как новость о победе разлетелась и Верховный, появившийся из-за спин народа, имеет крайне довольный вид. И пока ликующий рёв лагеря сотрясает лес, мы отошли на разговор.

— Он очьень довольен, — оповестил нас Атакаун. — Говорьит, штьё тьи тьеперь его ш’друйг. И штьё пришьёл отрьяд сьё снарьяженьем.

— Отлично, — улыбаясь отозвался я. — Скажи, что он тоже мой друг. Монстра мы убили, теперь болота безопасны. Проблема решена.

Атакаун взялся доносить мысль, а вождь внимательно слушает с серьёзным выражением, периодически кивая. Он ожидаемо попросил пересказ похода и я оставил их. Мне и Анне важна посылка из Королевства — сердце забилось в предвкушении. Удалось ли собрать запрошенное?

Гоблины сложили всё под высокую раскидистую ель. Железа зелёные не терпят, поэтому всё завёрнуто в ткань или уложено в заплечные мешки. Я начал с брони — есть полный комплект для лунарки и пара лёгких арбалетов. Потом внимание привлёк ранец — как у меня, только меньше и любопытная конструкция снизу, вроде пояса. Вернувшись к разбору, нашёл и заказанный для Атакауна комплект стёганной одежды. Оказалась, что к моему уже бывалому ранцу, тоже полагается такой пояс. Я довольно быстро смекнул, что он освобождает плечи от нагрузки, передавая основную тяжесть сразу на ноги. Приладил и проверил — всё отлично. Потом мы вместе прочли длинное письмо, где многие из Королевства передают наилучшие пожелания и выражают благодарность. Мы рассмеялись. Анна даже всплакнула, вслушиваясь в строки, словно видела перед собой писавших их. У нас прибавилось оружия, снаряжения и уверенности. После приключений на болотах, дальнейший путь выглядит вполне преодолимо. Выход намечен на завтра, а вечером предстоит пир. Благодарные гоблины добыли всякого съестного для себя и нас, припомнив, чему учила лунарка.

Поясная система на ранцах оказалась очень практичной и удобной. Вещей мы несём больше, но плечи и спина почти не испытывают нагрузки. Вышли из Большого Лагеря Гоблинов рано, ещё роса не просохла. Глядя вверх, где в просветах крон просматривается небо, я вообще сомневаюсь, что влага высохнет — сплошняком плывут тяжёлые тучи. Восходящее солнце слегка подсвечивает их, добавляя теней. Как бы не угодить под ливень.

Впереди, между могучих стволов, показалась знакомая заводь, где меньше недели назад, нас схватили гоблины. Останавливаться здесь не хочется, о чём я и заявил спутникам:

— Я нье йустьял, — невозмутимо отозвался гоблин, в который раз поднимая к лицу кисть, чтобы полюбоваться перстнем на большом пальце.

— Ой, совсем не хочу! — живо отозвалась лунарка.

— Ну, теперь-то мы защищены, — произнёс я, окидывая взглядом девушку в доспехах.

— Спасибо, Ворк. Мне тяжелее идти, но чувствую себя под защитой. Ты не боишься, что стану спать в броне рядом с тобой? — хихикнула она.

— Эх, тебе бы всё шутки шутить, — буркнул я, смущаясь.

— А тебе, герой? — охотно переключилась она, вновь делая акцент на последнее слово.

Заводь осталась за спиной, и мы углубились дальше в лес.

— Грустно немного.

— Ой, а мне так хорошо и весело, — пропела последние слова лунарка. — Но я понимаю тебя — привязался к гоблинам и грустно уходить из лагеря, да? — участливо спросила она, заглядывая в глаза.

Я отвёл взгляд, ибо признаваться в какой-то симпатии к гоблинам не хочется.

— Ну, не знаю даже, — только и удалось сказать. Попробовал сменить тему: — С другой стороны, меня очень успокаивает наличие лат. Мы ведь даже Жабоеду их нашли.

Дружно оглядели Атакауна в стёганной рубахе и штанах. Смотрится непривычно и комично. Отсмеявшись первое время, теперь поглядываю спокойно. Нутром владеет уверенность за безопасность отряда, особенно после болот.

— Ты посмотри какой лес красивый, Ворк! — обратилась Анна. — Листва такая зелёная, а как прекрасны небо и грозовые тучи… А эти птичьи песни… не то, что на болотах. Как же хорошо!..

Я глянул на её счастливое и беззаботное лицо, огранённое линией шлема. В груди стало тепло и всё же говорю:

— Ты как бабочка-однодневка.

— Хи-хи, с тобой такой можно быть. Ты надёжный, — бесхитростно заявила она, вгоняя в краску.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — передразнила она мой буркающий тон.

Атакаун, вновь полюбовавшись перстнем, говорит:

— У ньяас ньебольшьяя пьёбрлемья.

— Говори, — отозвался я.

— Пьють бьёльше не чьюствую.

— Чего? — не понял я.

— Путь не чувствуешь? — попробовала подсказать Анна.

Зелёный кивнул, и я даже остановился, уставившись на него.

— Только что перестал?

— Ниет, этьё начьялось ранееше. Пьёрсто сьейчас сьёвсьем.

— Вот ведь… — проговорил я.

— Может тогда отколем кусочек от моего самородка или другое украшение используем? — предложила Анна, снимая ранец.

Мне идея тратить золото не нравится, но и выхода нет.

— Направление же пока верное? — спросил я.

— Угу, — отозвался Атакаун, моргнув.

— Давайте до обеда так пройдём, может удастся найти ещё. Я периодически чувствую эхо.

Лунарка улыбнулась и кивнула:

— Но ты знай, мне не жалко золота.

— Хорошо, — решился я. — Поищем и если не найдём, то используем из того, что есть.

— Кьёрме ньего! — показал гоблин перстень.

Мы расхохотались, и я пообещал не трогать его подарок.

Путь продолжился. Мы столкнулись с приятным явлением, оказалось, что ливень прошёл только местами, и теперь идём по мокрому лесу, но под ярчайшим голубым небом. Аромат воздуха богатый и дурманящий, лунарка готова в пляс броситься от проникновенной красоты природы. Чего не скажешь про гоблина, нашедшего радость от ливня в чёрном слизняке на пути, коего живо запустил в рот, довольно пережёвывая. В этом смысле, опасно смотреть в сторону него, ибо аппетит пропадает напрочь и на долгое время.