Владимир Атомный - Меч Ужаса [СИ]

Неожиданно моим разумом завладел участок стены, перевитый мерцающей жилой, с массивными вкраплениями золота. Жила очаровывает своим насыщенным голубым цветом. Голова опустела, осталось лишь желание добыть хоть немного драгоценностей. И я принялся за дело.

Остановился тогда, когда понял, что больше не унесу. Накидав за пазуху добычу, с любовью оглядел жилу — почти не оскудела, манит и зовёт.

Иду навеселе и довольный добычей. Вдруг, меня словно водой окатило — кожа сжалась, волосы вздыбились — впереди опасность. Охваченный ужасом я начал искать выход.

Нутром почувствовал, что за тонкой стеной справа — внешний мир. Схватив меч принялся копать. Сильно, с надрывом, спиной ощущая приближающееся нечто, от которого трепещет естество.

Я никогда так ещё не копал, тем более мечом, но рою столь быстро, что поспорю с лопатой. Позади во тьме что-то зашевелилось, пошел шелест. Тут же в глаза брызнул свет.

Вывалился наружу, трепеща, как камушек от обвала. Из круглой дыры, сопровождая, вырвался какой-то шум похожий на фырканье. Не оборачиваясь, я похватал выпавшие драгоценности и припустил в лес. Холм, и дыра в нём, остались сзади.

Успокоился не скоро. Пришлось отсидеться под крепким клёном и глубоко подышать. С трудом сориентировался по солнцу и двинулся по направлению к лагерю. Дабы не угодить в очередную яму — держался ближе к деревьям.

К счастью, удалось повстречать спутников раньше. На лице Анны буря эмоций вперемешку с ливнем слёз. Кинулась, голося на весь лес, а я вспыхнув в ответ, принял в объятия. Вдохнул родной аромат.

Маленьким ураганом она ворвалась в объятья. Посыпались вопросы, но время для разговоров будет после. Увидел место, где лунарка меня искала — провал в который совсем недавно угодил. Поспешил увести друзей, как можно дальше от проклятой дыры, пока где-нибудь ещё появилась очередная.

Отойдя на безопасное расстояние я начал рассказывать. Трепещущий голосок Анны вспыхивает ахами и охами в нужных местах. В её больших лучащихся глазах сейчас море чувств и эмоций, что несомненно отзывается во мне.

Пока я пропадал в подземельях, лунарка успела оборудовать место привала для неспешного и рассудительного обеда. Дрова уже догорели, а угли подёрнулись белым. Оглядевшись, подметил аккуратные стопки вещей и ранцы, что пристроились у крепкого ствола дерева. Даже места для сидения уже есть, как и горка собранных продуктов.

— Я очень беспокоилась за тебя — сказала Анна. — Мы долго искали в лесу, а потом набрели на ту ужасную яму.

— Слава Ору, что не провалилась! — воскликнул я и крепко прижал.

— Что там такое Ворк?

— Не знаю, но оно ужасное, — растеряно проговорил я. — Что-то огромное, способное рыть целые тоннели на глубине.

— Ох, Ворк, я так рада, что ты вернулся, — заглянула девушка в глаза.

— Не с пустыми руками, — перевёл разговор я и начал доставать драгоценности.

Анна потеряла дар речи от увиденных подарков. Даже, привычно безэмоциональный гоблин, скривил зелёную рожицу в восхищении. Я сам горю от вида добытого богатства — крупные топазы, дикие самородки золота — это каждому отрада. С любовью раздарил друзьям. Условно, конечно, потому, как нести их тяжело, лунаркину часть возьму себе.

Устало откинулся, а вся мерцающая от счастья девушка, взялась за готовку. Атакаун же пропищал:

— Тьеперь мьёжна пьють отквыть! — покрутил в пальцах небольшой кусочек золота он. — Я бьюду к рийтуалу готьёвиться.

— Хорошо, — одобрил я, вспоминая ещё одну пользу от находки и, собственно, цель поисков.

Пусть от блаженного отдыха мысли и текут вяло, как первый дымок над трубой, но я посматриваю на приготовления гоблина. Тот поднялся что-то выглядывая на земле возле себя. Перешёл на другое место, головой повертел, потоптался немного и опять переметнулся. Так продолжалось некоторое время. В итоге, Атакаун оказался в нескольких шагах от первоначального положения. Сел на, а самородок поместил между ступней.

Лунарка, колдуя над уже распространяющей желанные запахи кастрюлей, тоже поглядывает. Перед нашими глазами начало разворачиваться знакомое действо — гоблин возвёл ладони над золотом. Руки пришли в движение, словно разглаживая невидимую подушку, выгоняя каждую складку. Потом, ожидаемо, начали подгонять вверх, и я наяву увидел призрачный огонь в наметившихся сумерках.

Голова Атакауна запрокинулась и опять чернота заволокла желтизну глаз. Анна прикрыла рот рукой. Мы в тревожном ожидании ждём, когда гоблин придёт в себя.

— Всё теперь хорошо! — выдал наш спутник чистой речью. — Путь появился. Только золото жаль!

Мы переглянулись с лунаркой, поддаваясь смеху. Я отвечаю:

— Теперь можешь не жалеть, его вдоволь здесь. Вспоминать страшно, где пришлось брать, но ладно…

Переглянувшись с лунаркой говорю:

— Эх! Вот теперь можно и супа отведать.

— Прошу, — протянула миску Анна. — Мне было тревожно из-за того, что Атакаун потерял чувство, а теперь всё хорошо! Ещё я безумно счастлива, что ты, Ворк, вернулся невредимым.

С тёплой улыбкой посмотрел ей в глаза.

— Эти топазы хорошо бы смотрелись на кольчужном платье, — проговорил я, поминая о нашей традиции дарить избранницам подобные наряды.

— Уже вижу его на себе, — поддержала она. — Плести ты будешь?

— Конечно! Такой будет красоты и лёгкости — все лунарки начнут завидовать.

Она звонко рассмеялась.

— Я сейчас, Ворк…

Девушка направилась в сторону ручья прихватив посуду, а я ей вслед:

— Оставь на завтра — темень такая!

— Хорошо, только водой наполню.

Я глянул на гоблина — сидит довольный, пересыпая из ладони в ладонь песок, оставшийся от самородка. Всё же удивительно получилось и с ним, и вообще… Я мечтал о путешествиях, представлял их по-своему, но на деле всё оказалось совсем иначе — до сих пор волнительно и тревожно из-за пещер в этой местности. Какие твари роют такое? Можно ли их одолеть обычным оружием? Как быстро множатся и насколько глубоко обитают? Вопросов множество, ведь разработать эти места хочется, но и волнуюсь, как-бы не нагрянули к нам во Второе Королевство жители недр.

Вернулась лунарка, и я встал до ветру, всё ещё погружённый в размышления. В насыщающихся темнотой сумерках, ярится и блещет наш костёр. Вышел за линию света, отсюда лагерь имеет приятный и уютный вид, свет огня выхватывает вещи, лежаки, Атакауна и ближайшие стволы. Тёплое пристанище в бескрайних просторах молодого мира Тверди.

Гоблин успел заснуть к моему возвращению. Конечности поддёргиваются — то ли бежит от кого-то, то ли ещё что, лицо иногда морщится. Может болота вспоминает, а быть может и мои рассказы о пещерах. Я сел и Анна тут же приблизилась. Мы смотрим в уже переставший трещать костёр, где почти догоревшие ветки испускают дрожащие язычки огня. Крепкий жар печёт лицо и греет тело сквозь одежду. Лунарка млеет, нежась в его волнах и крепче прижимается.