Алексей Егоров - Угроза с севера (СИ)

Теперь же придется ждать утра. Если еще будет возможность выбраться на свет.

Каперед задремал, позволил довезти себя до цели. Он не беспокоился, что сгустившаяся тьма вокруг может стать его постоянным соседом. Не боялся он попасть в темницу. Видел он уже достаточно, душа и сердце разрывались, захлебнувшись эмоциями. Видел Каперед мало, но достаточно.

Повозка продолжала свой путь, ослик повиновался ударам воина, двигался в нужную сторону.

Уже глубокой ночью они добрались до ворот большого дома.

Проснувшись от того, что они остановились, Каперед увидел ворота, окованные железом. Видел он их хорошо, потому что над входом висел большой фонарь. Этот фонарь здесь не случайно. Сделано это для того, чтобы даже ночью граждане могли найти это место.

Это был не храм, не дворец, а особняк, где жил могущественный человек.

Каперед встал, проследил за бенефициарием, который скрылся за дверью. Цизиум так и осталась стоять посреди улицы, Каперед мог спокойно сбежать.

Никаких знаков, обозначающих семью или род, которым принадлежал особняк, Каперед не видел. Такие знаки патриции редко вывешивают на своих домах - всем и так известен хозяин. К тому же, дома часто столетиями передаются по наследству.

Каперед не знал, кому принадлежит дом. Может быть, днем он узнал бы это место. А сейчас видел только большие ворота, в которых имелась дверь. Дверь оставили приоткрытой. Закрывать ее непринято, если в доме живет действующий магистрат.

Гражданин всегда может прийти в дом, просить защиты.

Всегда, кроме особых случаев. Как, например Каперед. Его лишили возможности искать защиты у магистратов. И даже у статуй богов ему нельзя искать спасения. Ведь преступление его носило почти религиозный характер.

Каперед неловко спустился на землю. Тяжело спать в кузове, да и возраст.

На мостовой лежали подвядшие лепестки роз. Похоже, выход патриция прошлым утром был поставлен красочно. Каперед прошелся до ворот, заглянул в приоткрытую дверь. В доме привратника никого не было - он ушел с бенефициарием в особняк.

Можно сбежать. Путь открыт, никто не сторожит Капереда. Но ему не хотелось уходить. Он устал. Эта усталость шла изнутри, из самой глубины души.

Было еще любопытство. Каперед думал, что его повезут в один из особняков, принадлежащих фамилии принцепса. Куда-нибудь, где имеются хорошие подземелья. А привезли пленника в совсем другое место.

Да, это дом патриция. Не сложно догадаться, глядя на эти ворота, стены и усадьбу за ними. А главное - место, которое занимает усадьба. Конечно, на Головном холме располагаются главные храмы, базилики, а в низине раскинулись форумы и рынки. Золотой дворец располагается на противоположном холме, не менее важном. Там располагаются храмы, где хранятся реликвии Государства - щит бога войны, пророческие книги и тому подобное. Принцепс является хранителем всех этих богатств, ведь он верховный понтифик.

А эта усадьба расположена у подножия Головного холма, на расчищенной площадке. Огромная площадь, прекрасный сад - Каперед видел верхушки деревьев, возвышающихся над черепичной крышей. Кедровые макушки серебрились в свете звезд, запах леса доносился со стороны усадьбы.

Кедры были старыми, выращенные еще во времена прадеда семьи. Каперед вспомнил, кому принадлежал дом. Вспомнив, пленник окончательно передумал убегать. Он вошел в открытую дверь, закрыл ее за собой. Каперед не сомневался, что не найдется ни одного человека, способного украсть цизиум с ослом из-под ворот этого патриция.

Усадьба не поражала воображение архитектурой. Строению чуть больше ста лет. Не старше кедров, растущих в перистиле. Семья возводила новые постройки вокруг старой, темной усадьбы - этот новодел явно выделялся из ансамбля. Нынешний владелец и глава рода не стал портить внешний вид отчего дома, по его приказу даже снесли некоторые постройки, отличающиеся особой вычурностью.

Каперед пошел по мощеной дорожке к усадьбе. В правом флигеле горел свет, туда, похоже, ушел его проводник. Этот хитрец словно знал, что пленник не убежит. А раз он служил этому патрицию, то был не простым бенефициарием. Это был не воин, а соглядатай и наемный убийца.

Хотя философ, живущий в этом доме, не может пользоваться услугами сикариев. Так считает народ, видевший патриция только на форуме или судейском трибунале.

Каперед знал этого человека лучше. Этот патриций сумел уговорить лекаря совершить преступление, а затем и обвинил его. И ведь Каперед знал, что старому лису нельзя доверять, но все равно! Каким же глупцом он был.

Неужели патриций решил закончить дело. Похоронить свидетельства преступления. Или он решил обвинить принцепса, используя Капереда как орудие? Вряд ли второе, Каперед очень сомневался, что у патриция хватит сил справиться с неукротимым владыкой.

Добравшись до строения, Каперед остановился возле занавеси, закрывающей вход. За ней горел свет, но голосов не было. Похоже, что лампу оставили для пленника. А еще говорят, что принцепс обожает театральные эффекты!

Каперед одернул занавесь, вошел в помещение. Он оказался на кухне. Очаг был погашен, угли давно остыли. Чистые горшки и сковороды возвышались на большом столе, на огромной поверхности которого можно свежевать быка. Кухня, построенная для пиршеств, а не для скромных сельских обедов, о которых проповедует патриций в своих сочинениях.

Как и многие философы, этот гражданин был лицемером, лжецом и просто глупцом. Лишь смекалка помогала философу выжить, сохранять положение. Ведь удалось ему обмануть ученого человека - Капереда. В бытовых вопросах Каперед был весьма наивным.

На кухне обычно ночуют поварята, чтобы до рассвета подняться и разжечь огонь в очаге. Сейчас здесь никого не было. Театральщина. Патриций специально подготовил сцену, ставя трагедию.

Каперед посещал усадьбу пару раз. Он точно не помнил сколько. Прошло много времени, и те события казались не столь значительными. К тому же, он никогда не был на кухне, которую обычно скрывают от любопытных глаз.

Но раз патриций решил указать на этот вход, он наверняка оставил еще метки, куда идти гостю.

Так и оказалось.

Все рабы были удалены из этой части дома. Верное решение - рабы, несмотря на страх наказания, всегда заложат хозяина. События этой ночи должны сохраниться в тайне.

Как и события той ночи, когда был составлен заговор.

Другая лампа горела в коридоре, указывая на триклиний. Выбор этого места слегка удивил Капереда. Уж не собирается ли гражданин угостить его сытным ужином.

В пиршественном зале было темно, но Каперед разглядел расположившихся на ложе. Одна тень стояла у входа, разглядеть того, кто это был не удалось. Один из сидящих не шевелился, но Каперед слышал, как капает жидкость, чувствовал запах крови. От этого запаха он почему-то ощутил ужасный голод.