Владимир Пекальчук - Оружейник [СИ]

Поразмыслив, Данила решил действовать наверняка. Трофейные аркебузы послужат благому делу, с их помощью можно начинать обучение солдат прямо на следующий день, и когда армия получит первые партии огнестрельного оружия, из него уже будет кому стрелять.

В полдень появились новости, как хорошие, так и плохие.

Данила, пытаясь пойти к королю для согласования мелких деталей, внезапно наткнулся на еще одного гвардейца-полуорка, который не выпустил инженера ни из крыла, ни даже с этажа.

— Приказ короля, — сказал громила и пояснил: — никто не входит и не выходит, кроме тех, на кого действует исключение.

Данила понял, что оказался буквально в заточении. Хреновый признак.

Правда, охранник согласился послать слугу за Роктис. Та вскоре появилась, неожиданно мрачнее тучи, и повела инженера в зал совещаний.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросил Разумовский, — а то на тебе прям лица нет…

— Да все в порядке, просто настроение не ахти, — замогильным голосом ответила Роктис.

Данила отлично видел подрагивающие уголки губ, тяжелый взгляд и дергающуюся щеку. Ни фига не в порядке, она просто взбешена — но из последних сил держится. Что же произошло — видимо, и правда лучше не расспрашивать.

Хорошую новость Разумовский увидел сразу: вокруг стола с расстеленными картами, помимо уже знакомых лиц, стояли трое здоровенных орков, таких же, как те двое, что спасли его в том проклятом лесу. Оказалось — наблюдатели, посланные вождем Лагатцом, чтобы быть в курсе событий. Явились они сразу же, как заслышали о новом оружии и первой победе, и теперь с любопытством изучали мастера-оружейника.

Данила сразу же смекнул возможные выгоды от появления столь сильных ребят. Если обычные орки еще сильнее низших — а то, что видел он своими глазами в лесу, именно об этом и свидетельствовало — то в генеральном сражении можно будет применить контр-гренадеров. Разумовский не сомневался, что уже в следующем бою у гоблинов будут гранаты, и бросать их будут именно низшие орки, которые легко закидают порядки людей издали. А вот если с людьми будут эти вот ребята с габаритами, которым позавидует любой шкаф — перевес в дальнобойности гренадеров может стать решающим. Надо бы только проверить, действительно ли орки способны на дальний бросок.

Взгляд Данилы упал на массивную бронзовую перьедержательницу, выполненную в виде кувшинчика. Сгодится. Он вынул перья, взвесил в руке: килограмм есть. Открыл окно, выходящее на сад, обернулся к оркам:

— Сделайте одолжение — продемонстрируйте, насколько вы сильны. Мне надо убедиться, что вы справитесь с оружием, которое я планирую вам дать. Который из вас троих самый слабый? Вот, бери это и бросай!

— Куда? — глубоким рокочущим басом уточнил орк, детина ростом почти в два с половиной метра, с кулаками побольше головы Данилы и вчетверо шире в плечах.

— Вперед. Как можно дальше.

Кувшинчик исчез в огромной лапище оливкового цвета. Детина с ленцой, словно нехотя, размахнулся, его рука, покрытая бугрящимися мышцами, внезапно мелькнула со скоростью жалящей змеи. Сверкнув в лучах солнца, отполированная бронза унеслась вперед и вверх, прочертила красивую дугу, перелетела через ограду дворца и врезалась в крышу ближайшего дома. С расстояния в добрых сто пятьдесят метров Данила увидел разлетающиеся осколки черепицы.

— Ни хрена себе, — присвистнул он.

Сэр Кэлхар только хмыкнул:

— Ты еще не видел, мастер, как они швыряют свои топоры… Я в бою потерял двоих рыцарей — их убили вместе с лошадьми. Броском дубинки.

— Вместе с лошадью?! Это ж какая дубинка должна быть?!

Рыцарь показал пальцем в угол:

— Вон, любуйся.

Там, аккуратно прислоненные к двери, стояли два двуручных топора и молот огромных размеров. Длина рукоятей — метр восемьдесят или около того, общий вес, скорее всего, просто ужасен.

— А посмотреть можно?

Владельцы благосклонно разрешили, перекинувшись несколькими словами на своем языке. Данила взялся за молот и с усилием поднял его. Мама дорогая, килограммов сорок!

— И далеко вы можете такое бросить?

— Будешь сидеть в карете — убью тебя с пятидесяти шагов вместе с кучером и слугами на запятках, — буркнул владелец оружия.

— Я что-то не то сказал? — насторожился Данила.

Граф Гаунт наклонился к нему и негромко пояснил:

— Он только что поспорил с товарищем, что ты не поднимешь. И проспорил.

— Хех. А что, правда может убить человека, сидящего в карете?

— Лет сто назад король Тархалона именно так и был убит, в собственной карете. Броском топора с сорока шагов. Карета-то деревянная, а топор — очень тяжелый…

Тут вмешался король:

— Топоры топорами, но у нас есть дела поважнее. Наша победа обернулась против нас же. Разведка доложила, что серая чума перешла в наступление. Перебрасывает драконов вперед. Так что нам срочно нужно что-то предпринять!

Данила склонился над картой, где войска, свои и врага, представлялись в виде фигурок, очень похожих на шахматные. Придворные мастера уже успели изготовить крохотные, но искусные фигурки гоблинов, орков, кабаньих наездников и драконов.

Рассказ эльфа-разведчика и уточнения королевских офицеров воссоздали достаточно понятную и не очень утешительную картину. Сразу же после разгрома колонны фуражиров гоблины резко повысили активность и начали продвигаться вперед. Обустроили перевалочный пункт в двух днях пути от столицы, разместив в покинутой деревне около трех тысяч живой силы и собрав там по меньшей мере сотню телег-водовозов, постоянно подвозят припасы. В качестве подкрепления туда с большим трудом перегнали одного дракона.

Почему с трудом, Данила догадался и без подсказок: дожди прошли короткие, но частые, дороги развезло, а дракон — суть паровая повозка, проходимости настоящего танка у него нет, а большой вес и малая мощность паровой машины только усугубляют расклад. В самом деле, сколько ж тот дракон, которого Разумовский видел, весит? Тонны две, это как минимум и при условии, что в конструкции использовано дерево. Если же корпус цельнометаллический — то и все четыре, если не восемь. А сколько может развить примитивный паровой двигатель крайне малых размеров? Лошадок пять-десять, не больше. Даже беря крайние значения, получится удельная мощность от силы пять лошадей на тонну. А пять лошадей на тонну для танка — это уже не удельная мощность, а удельная немощь.

Данила задумчиво побарабанил пальцами по столу, понимая, что все взгляды сосредоточены на нем.

— В общем, стратегия гоблинов мне вполне понятна, — сказал он, — и свидетельствует, что нам все же удалось их удивить и выбить из колеи…

— Вот только почему-то это подвигло их на наступление, а не на задержку!