Наталья Григорьева - Мир Диорисса. Дилогия (СИ)

— Делаешь легко, как дышишь, — прокомментировал я его действия.

— Давай думать, — продолжил он, пофыркивая над водой, — следуя твоей логике, люди должны иметь дар обращения с землей и воздухом, а драконы с огнем.

— Да, у драконов и есть огонь, — подтвердил я.

— Это я и так знаю, — Лан пожал плечом. — Но у людей дара нет, а значит, он утрачен. Ведь когда Немиорон создавал расу людей, магии у него уже не было.

— Не-а, не совсем, — не согласился я. — Получается так, что утрачена только магия земли, а воздух он передал своим детям, драконам. Ведь тогда она у него еще была.

Лан замер, обдумывая мои слова.

— Слушай, а ведь и вправду, похоже. Драконы владеют огнем и полетом в воздухе. Очень может быть.

Корин только качал головой, слушая нас.

— Вы там еще не утонули? — раздалось из-за плаща, — а то мы уже кушать хотим!

Перед тем как усесться за ужин, мы дружно обиходили жеребца. Прошлись скребницей, протерли, потом накормили и напоили. И дружно отправились по-новому мыть руки.

Наш проводник развалился в противоположном углу пещеры и храпел так, что с потолка сыпались мелкие камушки. И нам, сначала усевшимся рядом с ним, пришлось перебираться на другой конец пещеры. Принялись за еду, попутно рассказывая нашим любимым о том, до чего додумались.

— Значит, — подводя итог нашему рассказу, произнесла Зира, — если ты получил кровь и светлого и темного эльфа, тебе можно попробовать и магию стихии воды, который владеет Лан.

— И, если Лан прав по поводу того, что огонь мы получили от Матери и Отца, Создателей Диорисса, значит, чисто теоретически, мы можем попробовать и с землей? — уточнила Эль. — Вот только воды у нас не будет, потому что это только дар Лана.

— С животными я могу, — задумчиво произнес я, — ведь тогда, когда я увидел саламандру, я с ней разговаривал. И она меня поняла. Сначала она просто сидела на земле, и не собиралась ничего предпринимать, а потом я с ней заговорил и… вот результат.

— И я ее видела, — кивнула Эль, — а это подтверждает нашу версию о даре общения с животными полученным мной от Аэлэниель.

— Правильно, — согласно кивнул Лан. — А я ее не видел, потому что мне этого не досталось.

— У меня голова идет кругом, — пожаловалась Зира, прислоняясь ко мне. Я с нежностью обнял ее и прижал к себе поближе.

— Давайте подведем итог, — подумав, сказала Эль. — Итак. У меня есть общение с животными. У Лана — управление стихией воды. Дар получил нашу кровь. Значит, если он может общаться с животными, как и я, значит и с водой он тоже сможет.

— Наверняка, — кивнул Лан, — завтра на привале будем тренироваться.

— Владение магией стихии огня, но не полное, а только маленький кусочек возможностей, мы все получили от Матери и Отца, Создателей Диорисса, — продолжила Эль. — Это тоже сомнению не подлежит.

— Правильно, — кивнула Зира, — А полное владение магией стихии огня Дар получит от меня, когда… — она опять засмущалась.

Я поцеловал ее в ее рыжую макушку и продолжил, — когда ты станешь моей женой.

Она, молча, кивнула.

— Тогда остается только магия земли, — задумчиво сказал Лан, — та самая, которая безвозвратно утрачена после того как Создатели лишили ее своего сына Немиорона.

— Будем пробовать? — спросил я.

— Будем, — уверенно ответил Лан, — если она досталась нам от Создателей, то всем и в небольшом количестве. Если же нет, то значит, она безвозвратно утеряна. Завтра на привале будем учить Дара управлению стихией воды, и все вместе будем пробовать стихию земли.

— Сложно, — покачала головой Зира, — землей не владеет никто, мы даже не знаем, как ее пробудить.

— Вот и будем учиться, — улыбнулся я. — Наше путешествие с каждым днем становится все интереснее и интереснее.

Ночью я внезапно проснулся. В самой пещере было темно, но из многочисленных каменных переходов долетали отблески магических светильников. Все спали, и только безудержный храп гнома нарушал тишину. Я пожал плечами, недоумевая, что меня могло разбудить, повернулся на другой бок и увидел его…

Он сидел на земле, подвернув одну ногу под себя, выглядящий точно так же как в тот раз, когда я увидел его под дождем, когда я плакал вместе с ним его слезами. Несмотря на темноту, я почему-то хорошо его видел. Его лицо как будто сияло изнутри, озаряемое каким-то особенным светом. В той же самой белоснежной рубашке, черном колете и брюках, он выглядел немного грустным. Поймав мой взгляд, он улыбнулся.

«А ты молодец», — услышал я его голос в своей голове.

«Ты Немиорон», — утвердительно подумал я.

«Ага» — снова улыбнулся Создатель, — «А ты еще и сообразительный».

Я приподнялся, и осторожно, чтобы не разбудить прильнувшую ко мне во сне Зиру, сел.

«Ты пришел поговорить?»

«И снова да», — он наклонил голову, — «Я тебя не пугаю?»

«Нет», — я улыбнулся ему в ответ, — «Мы все про вас уже узнали, прочитав в той книге легенд».

Создатель расхохотался в моей голове.

«Легенд? О нет, ты ошибаешься, это всего лишь дневник моей сестры, Аэлэниель. Она любила все систематизировать. Записи они для этого. Это как летопись вашего мира. Там многое есть».

«О, мы этого не знали».

Он усмехнулся, и неуловимым движением пригладил свои встрепанные волосы.

«Я сам был удивлен, когда увидел вас за чтением его».

«Ты видел?» — я был удивлен до крайности, — «Но ты же Создатель. Тебя больше не существует в этом мире».

«Кто знает, где я есть, и где меня нет», — он тихо вздохнул, — «Одно могу сказать точно, я есть в тебе. Моя душа. Часть меня возродилась с твоим приходом в этот мир. С тех пор я незримо рядом с тобой».

«Всегда?» — я понадеялся, что мой мысленный голос не дрожит. — «А как же покушения на меня? Ты сам Создатель! Ты не мог их отвратить? Я еле выжил в той реке».

И снова в моей голове тихий смешок.

«А ты никогда не думал о том, как именно ты смог выжить, пронзенный арбалетным болтом, начиненным ядом, в ледяной реке всю ночь? Ведь тебя нашли только утром».

Я в шоке осознал.

«Это был ты?! Твоя помощь?!»

«Всегда я! К твоим услугам, брат».

«Спасибо, брат!» — я склонил перед ним голову.

Он замолчал. Сидел, уставившись на землю печальным взором. Провел рукой по волосам, нырнул в карман и достал оттуда носовой платок. Красивый, мне даже в темноте была видна его филигранная вязь плетения кружев. Крутя его между пальцев, он думал.

«Скажи, зачем?» — рискнул я задать волнующий меня вопрос.

«Зачем?» — он поднял голову и взглянул на меня. — «Скажи, зачем тебе эта девушка, что лежит рядом с тобой, которая обнимает тебя за плечи, делится своим дыханием с тобой. Зачем все эти разговоры, нежности и ласки? К чему тебе все это?»

Я задумался над его вопросом. Но ответ тут мог быть только один.