Артем Савин - Цитадель души моей (СИ)

Я обоих взглядом окинул - оба кивнули. Поняли? Вряд ли.

- Феларгир, в первую очередь тебе говорю, но и ты, Гез слушай. В армии всё сделано так, чтобы легионер большую часть времени по привычке действовал. Не раздумывая, не сомневаясь: приказали - сделал. Для армии это правильно. Если каждый легионер начнет приказы обдумывать, то не легион получится, а бордель. Но у нас - не так. И тому есть веская причина - лес. Заведи ты в лес хоть десять легионов под командованием лучших легатов - все там сгинут. Потому что даже самый глазастый человек не увидит в лесу дальше верса, а противник - увидит. Потому что в лесу ты понятия не имеешь о том, где и какой численностью расположился враг, а он - всё про тебя знает. Потому что в лесу бесполезно поддерживать строй - буреломы и овраги рассекут и рассеют твои манипулы намного лучше тяжёлой конницы. О том, что твой фланг разбит, в лесу ты узнаешь только тогда, когда наткнешься на трупы. О том, что противник отступил и ушёл, ты поймёшь только через пару дней - и то не рекомендую расслабляться. О том, что к противнику подошло подкрепление, ты, скорее всего, вообще уже не узнаешь - некому будет узнавать. А все твои бойцы - не умеющие думать болванчики, которые только приказы выполнять умеют. Что ты им приказывать будешь, а главное - как? Вестовыми? В лесу? Это даже не смешно.

Я перевёл дух. Легионер выглядел растерянным - я даже посочувствовал ему немножко. Как же - всю жизнь положить на то, что считал военным ремеслом, считать себя профессионалом в этой области и вдруг понять, что весь твой опыт годится только для сточной канавы? Неприятно, наверно.

- Поэтому у нас командиры - это не носители воли богов, каждое слово которых надо выполнять в точности не задумываясь, нет. Лейтенанты - это просто более опытные ваши товарищи. С ними можно и нужно спорить, если вы уверены в своей правоте и если для споров есть время. Когда поблизости нет лейтенанта - не беда. Первый командир для егеря - он сам, на том и стойте. Неважно, что в лес зашла полная кохорса. Если ты видишь рядом с собой двоих - считай, что вас в лесу трое. И делайте втроём все то, что нужно для выполнения вашей задачи. Если никого рядом не видишь - считай, что ты в лесу один и выполняй свою задачу в одиночку. И всё время думай. Смотри по сторонам, оценивай, предвидь, меняй свою задачу в зависимости от обстановки. Думай. Сделал что по привычке - сам погиб и товарищей подвёл. Даже если просто звание по привычке упомянул.

Легионер совсем загрустил, а вот Гез, наоборот, обрадованным выглядит.

- Можно спросить?

- Без "можно". Просто спрашивай.

- А почему "Шелест"? - Гез запнулся и заторопился, испугавшись, похоже, что я пойму его неправильно, - в смысле, это же кличка? По имени называть тоже нельзя?

- Почему нельзя? Можно и по именам обращаться. Главное только чтобы все поняли, к кому ты обращаешься. Вот у нас в кохорсе двенадцать... - я поморщился и поправился - одиннадцать Гаев, восемь Юлиев, пятеро Марков, ну и так далее. Можно, конечно, полным именем звать, все номены упомянув, так в лесу на это просто времени может не хватить. Или вот еще есть у нас слухач хороший, вольноотпущенник из фригийской семьи, по имени Кайструпедионопор. И что, как ты в лесу его внимание к звуку необычному привлечешь: "Кайс...трупе... твою мать... дио...но...пор, чтоб тебя! Что это пискнуло?"

Школяры заулыбались.

- А так его просто "Ухом" кличут. Правда, проще?

- Ага. А кто клички дает? И за что?

И Гез замолчал выжидательно.

- За дело. Обычно, после какого-нибудь события примечательного или что-нибудь такое, что человека хорошо характеризует.

Моргнул Гез, поморщился едва заметно, взгляд отвёл. А, вот оно что. Я усмехнулся.

- И не бойся. Никто тебя, твоего мнения не спросив, "Засранцем" или там "Дохляком" не окрестит, - запылали у него уши, угадал я, не иначе, - Тебе с этой кличкой жить, и никому не нужно, чтобы её слыша, ты глаза от стыда прятал. Еще вопросы?

Молчат оба.

- Ну ладно. Начну с того, что эта ситуация, - я обвёл рукой комнату,- для меня самого внове. Обычно новичков отправляют в составе сменяющей кохорсы куда-нибудь в гарнизон. Куда-нибудь, где обстановка не самая напряжённая, но и не самая тихая. Там новички учатся ходить по лесу, учат звериные языки, тренируются, общаются с замирёнными бестиями, короче, потихоньку перенимают опыт у ветеранов. И через год, когда гарнизон сменяется, новички уже перестают быть новичками и считаются полноправными егерями. Но сейчас особая ситуация. Так получилось, что у нас сейчас осталось в столице очень мало егерей. По многим причинам, - я поморщился, - так получилось. Поэтому сейчас решено новичков поопытнее сразу егерями в кохорсу зачислять. Без годовой отсидки в гарнизоне. Потому - держите.

Коротким и почти незаметным движением кисти я кинул им егерские жетоны. Хотелось мне посмотреть, как они их поймают - и поймают ли. Поймали. Оба, но по-разному. Феларгир свой жетон схватил, как змея пробегающую мышь - резким и хищным рывком. А Гез - наоборот - мягким скупым движением. Выйдет толк из паренька, определённо. Ладони раскрыли, посмотрели - сначала настороженно, потом лица посветлели. Гез даже разулыбался от радости. Феларгир эмоции старается не проявлять, но тоже рад - заметно. Один рад, что мечта его - егерем стать - уже сбываться начинает, а второй, что ему на год меньше ждать своего гражданства. Дурачье.

- Сразу скажу, что ваши шансы дожить до следующего лета это здорово уменьшает... знаете, как у нас служба устроена?

- Да, - быстро сказал Гез. Легионер посмотрел на него искоса, потом признал нехотя:

- Нет.

- Тогда я расскажу. Вообще нас - егерей - около трёх тысяч. Вот только одновременно в одном месте больше тысячи почти никогда не собирается - да и те только в столице. Потому что большая часть - две тысячи человек - в гарнизонах, по всей империи рассыпанных, служит. Раз в год все гарнизоны сменяются - половина зимой, половина летом. Сменённые егеря полгода служат в столице, потом отправляются на смену в гарнизон, где служат следующий год, ну и так далее. Так что в столице одновременно максимум две кохорсы лагерем стоит - тысяча человек, то есть. А то и того меньше, потому что смена мгновенно не происходит, до иных дальних провинций больше двух недель пути.

- Так вот почему на шесть кохорс у вас две казармы - догадался Феларгир, - выходит, сейчас в столице только вторая кохорса стоит, первая на смену ушла, а с третьей по шестую - по гарнизонам?

- Почти так, - кивнул я, - вторая в столице, первая - ушла на смену. Вот только никаких третьих-четвёртых - нет. Те пятьсот сменённых егерей, что вернутся с гарнизонов, станут первой кохорсой и займут свою казарму. А ушедшая - раздробится на множество сквадов и перестанет быть кохорсой.