Артем Савин - Цитадель души моей (СИ)

Гез сдавленно хрюкнул.

- Но это вряд ли, - продолжил я, - во-первых, любая вольпа сама кого хочешь до смерти затрахает. А во-вторых, не потерпели бы хозяева такого убытку - поначалу те бордели, которые вовремя подсуетились с вольпами, за неделю годовую выручку делали. Тут уж поневоле их беречь начнешь. А потом-то они уже повсюду расселились. В таком вот качестве.

VII. Crambe repetita.

- В Балену поедешь, - капитан протяжно вздохнул и посмотрел на меня странным взглядом, - в Испанию.

- В Балену, так в Балену, - пожал я плечами, - а что там? Кланы поднимаются? Сколько людей брать?

Дерек поморщился, выставил ладонь, словно отгораживаясь от моих вопросов.

- Вечно ты торопишься, до конца не выслушаешь, - попенял он мне, - сейчас всё изложу. Поедешь один. Кланы пока вроде не поднимаются, и нам крайне желательно, чтобы так оно и продолжалось - сам понимаешь, Балена - это уже почти Баетика.

Я кивнул. Понимаю, мол, как не понимать.

- Донесение пришло, что какой-то клан начал людей убивать. Сейчас счет до трех дошел, но, пока ты туда доберешься, может уже и на десятки пойти. С одной стороны, эта ситуация предсказывалась и предсказывалась давно. Тамошние кланы мы долго не трогали - слишком долго, я бы сказал. И подрастающая молодежь вполне могла решить, что настало время показать клыки. Спокойствие в этом регионе нам очень важно, намного важнее жизни не то что трех, а даже трех сотен человек. Вот только, если мы никак не отреагируем, молодежь кланов может вообще обнаглеть от безнаказанности и, поэтому отреагировать надо. Но это с одной стороны. С другой стороны, у меня такое ощущение, что кто-то хочет, чтобы именно так я и подумал. И отправил туда сквад на чистку. Тогда достаточно будет в затеплившееся пламя взаимной ненависти еще пару поленьев подкинуть и превратится вся Испания в один пылающий костер. Что не может быть выгодно ни нам, ни девяти кланам Испании. Поэтому мне нужен там кто-то, кто не будет с ходу хвататься за меч, а попытается понять, что именно произошло и происходит в Балене. Понять и предотвратить назревающий обвал. Нас устраивает нынешняя ситуация в Испании и мы готовы многим поступиться, чтобы её сохранить. Только не давай вергам это понять.

Я фыркнул.

- Ну я ж не дурак. А кто, по-твоему, мутит воду?

Дерек мелко помотал головой.

- А я не знаю! Кто угодно. Вариант раз - это и в самом деле молодые верги затеяли. Старики слабеют, а молодежь - что у нас, что у вергов - в тонкости политики вдаваться не любит и всё видит исключительно в чёрно-белом цвете. Это худший вариант - если старые вожаки уже не в силах сдерживать разбойничьи настроения подросших щенков, то без драки не обойтись. Но есть еще вариант два: чекалки. Cui prodest, понимаешь? Первые, кто выиграет от большой драки в Балене - это как раз чекалки. И они уже не в первый раз там интриги затевают. Но и это еще не всё, есть варианты три, четыре и пять. Новый префект Испании - чрезвычайно самонадеянный молодой человек одного из особо приближенных родов... вдобавок - завзятый бестиефоб. Не раз уже заявлял во всеуслышание, что желает видеть Империю очищенной от зверья и собирается всячески этому содействовать. К сожалению, мозгов у него хватит, чтобы стравить вергов и людей в своей провинции, но не хватит, чтобы просчитать последствия этого. К двойному сожалению. Еще есть мнение, что наша армия чересчур застоялась - легионы-де давно не получали хорошей встряски. И для повышения боеготовности оной армии неплохо бы устроить маленькую победоносную войну. А где ж её устраивать, как не в Испании? Ну не в лесах Лидии же? Если этот вариант окажется ближе остальных к истине, то можно вообще каждого легата в подозреваемые записывать, да и среди сенаторов "ястребов" - чуть не половина. А еще дошел до моих ушей слух, что это замысел таки вергов, но не молодых, а именно что старых - что они уже спелись с кланами Иллирии и, как только армия - с большей частью егерей - перейдет Пиренеи, здешние кланы устроят всей Империи ночь Последней Охоты. Есть из чего выбрать, а?

Я нахмурился.

- Понятно, что ничего не понятно. Буду разбираться по обстановке. А кто из наших сейчас в Балене?

Дерек махнул рукой разражено:

- Гракх!

- А..., - я понимающе кивнул. К надраенному до зеркального блеска образу Септия Гракха даже кличка никакая приклеиться не смогла. Так он и остался - Гракхом. Он - ромеец, и не просто ромеец, но еще и из старого патрицианского рода, умудрившегося за бурные годы Смутного Века не растерять веры в звезду Pax Romana, которая однажды вновь озарит небосклон, вселяя ужас во врагов и восхищение - во всех остальных. Их не так уж и мало - обломков прошлого, наизусть помнящих всех основателей всех римских легионов за все года правления Ромы до начала Смутного века и свято уверенных, что колесо истории можно повернуть вспять. Правда, обычно такие в армию идут, но Септия каким-то странным течением к нам прибило. Поначалу все только удивлялись, косили взглядами ему вслед и предрекали скорую погибель, но Септий выжил, дослужился до лейтенанта и добился своеобразного уважения. Теперь егеря его гранитной твердолобостью, и, граничащей порой с идиотизмом, прямотой даже слегка гордятся. "Ну, это же наш Гракх!" - и этим всё сказано. Егерей в Испании мало - очень это специфичный регион - насколько я разнарядку нашу помню, лейтенантов на всю центральную часть всего двое полагается. Вот и выходит, что некому там такое деликатное дело поручить.

- Когда выедешь?

Я затылок почесал.

- Да часа через три и выеду.

- А что не прямо сейчас?

- Дело у меня есть одно.

- Ладно, - не стал настаивать капитан, - дело, так дело.

Я уже к выходу нацелился, но Дерек меня остановил.

- Вот еще что - зайди к Свистуну, возьми у него голубей пяток. В Балене кончились - Гракх мне вчера предпоследнего отправил.

Я скривился недовольно, посмотрел на Дерека укоризненно, но возражать не стал. Да понимаю я, что голуби - вещь нужная. Вот только не люблю я с ними дела иметь - уж больно они хрупкие и привередливые создания, эти почтовые голуби. Как ни стараешься клетку с ними беречь, а всё равно пару-тройку угробишь, пока довезешь. Да "угробишь" - не то слово: у меня такое впечатление, что эти твари страдают тягой к самоубийству, круто замешанной на ненависти ко мне лично, так что им только в удовольствие сдохнуть у меня на руках. А каптенармус потом смотрит недобро и всё порывается жалованье урезать в разы - дорогие они, птички эти.

Флавия, к счастью, у себя оказалась. Не одна, правда - послышались мне из глубины дома мужские голоса, когда она наружу выскочила, в ответ на мой стук. Прикрыла спиной дверь, нахмурилась.

- Не беспокойся, я на минуту только, - сказал я, доставая кошелёк. Протянул ей.

Флавия посмотрела на кошелёк, потом - удивлённо - на меня. Я усмехнулся.