Anid - Отступники (СИ)

Глухо затренькал коммуникатор на руке одного из мертвецов. Чертыхнувшись, диверсант поспешно бросился к уже привычной для него сегодня двери с надписью «служебный вход». Успев кинуть на пол горошину одноразового диктофона.

Напрягая свою извилины и оживив в памяти схему космопорта, Евлампий, миновав десяток дверей с надписями «только для персонала» и несчетное количество коридоров, смог ровно через шесть минут попасть в служебный подземный гараж космопорта.

Набирающий ход мусоровоз послужил отличным местом упокоения для служебной карточки, которую если еще не заблокировали и не отследили, то должны были это сделать вот-вот.

Сам диверсант запрыгнул в небольшой фургончик с невинной надписью «Свежий хлеб. Пазоли и сыновья».

Затаиться среди деревянных лотков особого труда не составило. Досмотр был практически формальным. И вскорости, спустя пятнадцать минут езды, Евлампий уже бодро шагал по улицам местной столицы, выпрыгнув из фургончика на светофоре.

Первым делом диверсант озаботился сменой внешности. В подходящей подворотне, куда он свернул с уютной улицы с труднопроизносимым названием, где приветливо мигала праздничная иллюминация, он избавился от парика и вставных линз. Универсальная куртка, вывернутая во внутрь, превратилась в модный оранжевый макинтош. Было бы неплохо еще сменить брюки и обувь, но тут в дело вмешался его величество случай.

В любом крупном городе испокон веков существовали кварталы, куда не стоило заходить даже днем порядочному туристу. Там властвовали банды: молодежные, этнические или просто составленные по одному им понятному признаку. Здесь, насколько помнил из аналитической справки Евлампий, главенствовала этническая группировка «Черные драконы». Эта улица в список нежелательных для посещения не входила. Но факт оставался фактом — пустынный тупик, с многочисленными пандусами для разгрузки грузовых фургонов стал местом охоты шести молодых отморозков.

Диверсанту даже не пришлось изображать из себя заблудившегося туриста. Ведь главным было одно, у них точно должно было быть оружие.

Расправа была жестокой. Шпана не имела никаких шансов против него. Евлампий бил не сдерживаясь, калеча качественно и с душой.

Победителю достались два скверных огнестрельных пистолета, три бейсбольных биты и набор ножей. От дешевой выкидухи до традиционно экзотического мачете.

Здесь же диверсанту удалось обменять свои брюки и стильные ботинки на весьма экзотические шузы и кожаные джинсы.

Удовлетворившись обменом, диверсант поспешил к ближайшему магазину электроники. Смело шагнул внутрь и оживил на своем коммуникаторе анонимный доступ в планетарную сеть. Следом Евлампий, чуть повозившись с настройками, подключился к абсолютно случайному и главное анонимному серверу хранения личной информации. Горошина-микрофон отработала на отлично. Записанный разговор уже лежал здесь на сервере. И отследить, кто снял эту информацию, было просто невозможно.

А разговор был занятен. Точнее та часть, где появляется голос босса…

— Вы конченые идиоты. Послать на задержание такого профессионала четверых недотеп..

— Они были лучшими мои…

— Давших себя убить за тридцать секунд. Я же предупреждал вас…

— Но…

— Молчать. Значит так поднять центурию. Всю. Запросить наших коллег по опасному бизнесу. Пусть подтянут свои команды исполнителей.

— Могут быть проблемы. Мы оголим свои тылы.

— Ты точно полный дегенерат. Это чистильщик. Он отморожен на всю голову. А когда поймет, что его подставили, у него будет только один вопрос — КТО. И трупы много трупов.

— Может, привлечем власти?

— Нет. Этот профессионал всегда дает результат. Его действия признают законными.

— Когда объявят карантин, не все ли равно жив он будет или мертв?

— А когда карантин снимут и он восстанет из небытия… Брать только живым. Можете калечить, как хотите. Главное что бы мы смогли провести ментальное сканирование…»

— Слышь, ты, лысенький черт! Греби сюда. — Наемник, выключившись из реальности и углубившись в воспоминания, с удивлением посмотрел, кто же осмелился сбить его с ностальгической волны.

— Ничего не меняется в мире. — Озадаченно пробормотал Змей, обнаружив, что дорогу ему преградила пятерка ушлых, то ли разбойников, то ли охотников за рабами.

Чуть встряхивая руками, Евлампий разгонял охватившее его оцепенение, уже примеряясь, что из одежды и оружия может ему здесь подойти…».

Мур Дронг лениво развалился в кресле рядом с кушеткой, установленной на корме своего галеаса под навесом из парусины. На кушетке, практически обнаженные, лежали, изнывая от полуденной жары, две его постоянные подруги мулатки. В этих безупречно сложенных девушках все поражало великолепием, начиная с точеных фигурок, заканчивая необыкновенно мелодичным голосами. Их довольное щебетание и смех бодрили дремлющего капитана, позволяя смотреть на мир и наслаждаться им.

Внезапно идиллию прервал бессменный юнга и личный порученец капитана — Миурги. Тощий, жилистый, нескладный и загорелый подросток, чьи осанка и манеры скорее напоминали пронырливого приказчика, чем моряка. Пройдя на корму, он протянул Мур Дронгу подзорную трубу.

— Взгляни-ка, капитан. Это по наши души. — Мур Дронг лениво потянулся и устремил свой взгляд в указанном направлении. На расстоянии около пятисот полетов стрелы к западу белел парус.

— Пират, — заметил капитан. Ухватив протянутую трубу, он подошел к поручням, на которые можно было опереться и спокойно все разглядеть.

Через оптику отчётливо виднелся большой парусный корабль с очень высокой кормой. Он уверенно держал курс к южной оконечности залива. На грот-мачте над заляпанными грязью парусами развевался бело-золотистый вымпел, в котором Мур Дронг опознал символ языческого островного королевства, славящегося своими безбашенными морскими разбойниками.

— Ну вот и закончился отдых. — Мур Дронг зычно принялся отдавать приказы. Послышались залихватские свистки боцманской дудки и застучал барабан, задавая темп гребли.

Галеас демонстративно сделал полный поворот на сто восемьдесят градусов и пират тут же переложился на новый курс. Сомнений больше не осталось. Это был пиратский корабль.

Вокруг капитана началась нешуточная суета. Мулатки не дожидаясь приказа сами нырнули в капитанскую каюту и вскорости вернулись назад уже в кольчугах, неся с собой груду доспех и оружия, которые принялись надевать на рыкающего Дронга.

Поверх палубы быстро натягивали сети, предназначенные для того, чтобы обломки деревянных деталей мачт не покалечили экипаж во время боя.

Тактика сражения один на один была отработана Дронгом до автоматизма. Этот парусник должен был стать восьмым призом за эти три месяца. И до желанной цифры в десять оставалось всего ничего.