Анна Орлова - Протокол вскрытия

Я встала за «трибуну», обвела зал взглядом и начала:

— Здравствуйте, дамы. Вижу, вы искренне интересуетесь драконами?

Дамы с энтузиазмом закивали.

— Что вам о них рассказать?

— Все! — с поразительным единодушием выдали они.

Я широко улыбнулась. Сами виноваты, надо было поточнее формулировать.

— Что же, тогда начнем с особенностей зрения. Итак, физиологически драконы…

Я говорила, говорила и говорила, вываливая на головы бедных слушательниц весьма неаппетитные подробности вскрытия, тонкости устройства драконьих крыльев и магические аспекты полетов. Благо, в этом Исмир меня просветил.

Прервалась я только когда в горле запершило.

— Если есть вопросы — с радостью отвечу! — заверила я, откашлявшись, и налила себе воды из графина.

— Нет-нет, спасибо! — вскочила с места ведущая. — Я думаю, исчерпывающе! Правда, сестры?

«Сестры» закивали. М-да, закуски сегодня спросом не пользовались — так и стояли почти нетронутые.

— Отлично! — шепнула мне соседка, когда я приземлилась на свое место, а к трибуне вышла Эльвер. — Так с ними и надо. Кстати, я — Йора.

— Очень приятно, — не покривила душой я. — Я — Регина.

— Знаю, — она хихикнула.

На нас зашикали.

Надо отдать ей должное, Эльвер рассказывала интересно. Зачитывала отрывки из рукописи, апеллировала к воспоминаниям участников заговора. Хотя суд над ними прошел за закрытыми дверями, так что немногое было известно наверняка.

— Чушь это все! — вдруг подала реплику сморщенная дама, увешанная бриллиантам. — Ингрид крутила роман с этим докторишкой, как его там? А, Ильиным. И с Ингольвом, что правда, то правда. Остальное — чушь!

Эльвер вцепилась в свои листки. «Возлюбленные» зашумели. Большинство склонялось к тому, что старая карга выжила из ума.

— Чушь! — повторила она величественно и поднялась, опираясь на трость. — Зря я сюда пришла. Это вы в те времена еще пешком под стол ходили. А я отлично помню, что тогда поговаривали, будто дракон этот сох по Мирре, аромагу!

— А где она теперь, кстати? — вмешалась моя соседка. — Говорили, уехала на материк.

— Да-да, я тоже читала! — оживилась какая-то дама, теребя сережку. — Помните знаменитого летчика, Утесова? Вот за него она замуж вышла!

Дамы заахали. Об Утесове слышали если не все, то многие.

— Говорят, он ее младше! Стыд какой! — поджала губы ведущая.

Стыд-то может и стыд, но романтичная история затмевала все.

— Почему мне так не повезло? — вздохнула одна дама завистливо. — Молодой, симпатичный, да к тому же знаменитый летчик…

И совсем по-девичьи подперла щеку рукой.

— Потому что влюбляться надо в безвестных лейтенантов, — отчеканил стоящий в дверях Исмир. — А не ждать… драконов.

Ледяной, невозмутимый, прекрасный. Сожрет и не поморщится.

Зал ошеломленно молчал. Дамы получили своего дракона. И теперь не знали, что с ним делать.

— И правда, — вдруг прокомментировала мама якобы на ухо подруге, но так, чтобы слышали все. — Вот моя дурочка дождалась. Только сомневаюсь, что он на ней женится.

Захотелось спрятаться под стол, но я себя пересилила. Сказала громко:

— Спасибо за приятный вечер!

Кивнула своей новой подруге, поднялась и направилась к выходу.

Мы молча спустились вниз. На улице теперь лил дождь — сплошная стена холодной воды. Снег превратился в хлюпающую под ногами ледяную кашу. Брр!

— Такси ждет, — Исмир наклонил голову и направился к приветливо помигивающим желтым «шашечкам». Лужи он форсировал вброд, ничуть не заботясь о промокших насквозь брюках. Впрочем, рубашка тоже мгновенно пропиталась влагой. Забавно, но смотрелся дракон при этом вовсе не продрогшим цыпленком. Ткань облепила крепкие ноги и ягодицы, обрисовала широкие плечи… Хм!

— Садись скорее! — потребовал он, рывком распахнув дверцу. И скомандовал водителю: — Гони!

Тот кивнул судорожно и рванул так, словно в противном случае дракон откусил бы ему голову. Хотя, судя по озверевшему виду Исмира, с него бы сталось.

Дом был пуст и темен. Я ввалилась в прихожую, бросила на вешалку промокшую шубу, сняла шляпку. И вспомнила с тоской, что забыла купить поесть. Куховарить или плыть к ближайшему кафе? Обе перспективы вдохновляли мало.

С Исмира уже натекла солидная лужа. Выглядел он как слегка подтаявший снеговик. Не сдержавшись, я фыркнула. Он блеснул глазами.

— У тебя найдется, во что переодеться?

— Кхм…

Я задумалась. Вещи Эринга ему однозначно будут малы. О,идея!..

Исмир скептически разглядывал протянутое полотенце.

— Набрасывай, — велела я нетерпеливо, — я повешу твою одежду на батарею.

Он вздернул бровь, но повиновался.

На плите обнаружилась кастрюлька с жарким, а на столе — заботливо прикрытые салфеткой бутерброды. Неужели тетушка позаботилась? Впрочем, дареному скальпелю на лезвие не смотрят.

Я щедро навалила себе в тарелку еды, Исмир ограничился кофе. Умилительно: какой экономичный любовник!

— Извини. За маму, — сказала я с неловкостью.

— Ничего, — Исмир чуть прищурился, неторопливо пробуя кофе. — Регина, позволишь личный вопрос?

Интересно, как «возлюбленные» бы отреагировали на его голый торс? Попадали в обморок от восторга? Или жадно набросились? Меня же, каюсь, терзал совсем другой голод.

— Да пожалуйста, — пожала плечами я, энергично жуя. Даже глаза прикрыла. Вкуснятина!

М-м-м, как же хорошо дома! Сухо, тепло, горячая еда. Вот бы никуда не выходить хотя бы недельку! Эх, мечты, мечты.

Исмир наблюдал за мной без улыбки. Чуть искоса, почти неуловимо — точь-в-точь кот за птичкой.

— Почему ты не замужем? — спросил он вдруг.

Я даже поперхнулась.

— Вопросы у тебя!

— И все же? — настаивал Исмир, потирая подбородок.

Я посмотрела на него с подозрением. Да нет, не похоже, чтобы собирался клясться в любви и звать замуж. И слава Хель!

— Откровенность за откровенность?

Немного подумав, он кивнул и откинулся на спинку стула.

Я отложила надкушенный бутерброд и отвернулась к окну, за которым по-прежнему лил дождь.

— Мама очень хотела выдать меня замуж как можно раньше, — заговорила я, тщательно следя за интонациями. — Потому что в день моей свадьбы она получит солидное… наследство, скажем так. Мне было семнадцать, когда она познакомила меня с Альмаром. Он был красив, богат, из хорошей семьи, старше всего лишь на пять лет и к тому же влюблен в меня по уши. К двадцати я уже планировала свадьбу.

Я вздохнула и помассировала лоб. Тоже налила себе кофе и уткнулась носом в чашку. Надо договаривать, раз уж начала.

— Как-то мы были в театре. Знакомая не очень удачно пошутила… А на выходе мы увидели, как ее ударил муж. Альмар не дал мне вмешаться. Сказал, что она сама виновата, нечего позорить мужа. И я поняла, какой была дурой. В тот же вечер я разорвала помолвку.