Жаклин Кэри - Стрела Кушиэля. Битва за трон

Только тогда до меня дошло, что совет будет долгим.

Очень долгим.

Признаться, я наравне с остальными не понимала нежелания Исандры расторгнуть помолвку с принцем пиктов, низложенным наследником альбанского престола. Годом раньше я, наверное, была бы очарована романтизмом этого сюжета, но теперь, побыв несколько месяцев рабыней-наложницей короля варваров, порядком подостыла к дикарской романтике.

Но при этом я в чем-то сочувствовала Исандре, когда она решительно и страстно излагала свою позицию, меряя шагами комнату.

– Всю свою жизнь, – чеканила королева, сомкнув руки за спиной и вздернув подбородок, – я служила жертвенной пешкой в игре на создание выгодного альянса через династический брак. Ангелийские лорды, увивавшиеся за мной, – бесстыдные потомки кровосмесительных связей, пресыщенные всем, кроме власти, – видели во мне лишь кратчайший путь к трону. А круитов наш трон не привлекал. Они приехали в Землю Ангелов, следуя полученному во сне предначертанию, столь сильному, что даже Хозяин Проливов подчинился ему и пропустил делегацию.

При этих словах Исандра глянула на Телезис де Морне, а у меня в голове промелькнуло воспоминание об ужине во внутреннем дворике, который Делоне устроил после переговоров с круархом. Будто наяву послышался голос Алкуина: «Я смог уловить слова о видении, сестре короля, черном кабане и серебряном лебеде» .

Черный кабан. Я пошевелила губами, беззвучно повторяя уже на круитском: «Черный кабан».

Члены королевского совета заерзали – большинству из них разговоры о видениях пришлись не по вкусу.

– Друстан маб Нектхана не стремится править Землей Ангелов, – твердо произнесла Исандра. – Мы с ним обсуждали и это тоже, когда, смеясь, на ломаных языках строили планы, как вырастем, поженимся и будем вместе править нашими королевствами. Да, то были наивные мечты безоблачной юности, но мечты не обязательно иллюзорны. В те дни я увидела в Друстане что-то истинное, что смогла бы полюбить, как и он во мне. Когда он рассказывал о своей Альбе, его глаза загорались, будто звезды. И я не готова отказаться от союза с ним ради преходящей политической целесообразности.

– Но вы же королева, дорогая мадам, – тихо напомнила Роксана де Мерельо. – Для вас свободный выбор может оказаться непозволительной роскошью.

– Правящий дом Арагонии… – вмешался л’Анвер.

Госпожа Марсиликоса его перебила:

– Дом Арагонии в любом случае пошлет нам помощь при вторжении скальдов, потому что арагонцы отлично знают: после Земли Ангелов они следующие на очереди. Но самая насущная и непосредственная опасность находится не снаружи, а внутри наших границ. – Она с грустью посмотрела на Исандру: – Самым простым решением, ваше величество, стал бы ваш брак с Исидором д’Эгльмором.

– Усадить предателя на трон? – взвился граф де Сомервилль. – Если то, что нам тут рассказали, правда…

– Если это правда, – не позволила оборвать себя Роксана, – а первым делом следует выяснить, так ли это… Если это правда, то у нас нет иного выбора, кроме как завоевать лояльность герцога д’Эгльмора любым возможным способом. Иначе война.

Собравшиеся ворчливо выразили согласие. Исандра побледнела – от лица отлила кровь.

– Нет, – прошептала я. Разговор стих, и все уставились на меня. – Такой выбор все равно не убережет от войны. Остается угроза со стороны скальдов, а они в десять раз опаснее Исидора д’Эгльмора. И не забывайте про Мелисанду. Она… она через Каэрдианский Союз переписывается с варварами, с самим Вальдемаром Селигом. Я-то видела, сколько у него воинов. Если до скальдов дойдет, что их предали… даже лояльность всех Союзников Камлаха не спасет Землю Ангелов от вторжения.

– Тогда мы арестуем Мелисанду Шахризай, – бесцеремонно припечатал лорд Ринфорт, кассилианский префект. – Это достаточно просто.

Я глухо рассмеялась.

– Милорд… о милорд, с Мелисандой Шахризай ничто и никогда не бывает просто. Думаете, она по чистой случайности находится сейчас в Кушете, а не в Городе? Я бы на это не поставила.

– Но почему? – Тибо де Толуард подергал себя за косу рассеянным жестом ученого и нахмурился. – Зачем ей предавать королевство? Что она рассчитывает получить, столь крупно рискуя?

Все снова посмотрели на меня – все до одного. Я машинально коснулась бриллианта на шее и зажмурилась.

– На кону даже не одно королевство, а два, но, поймите, для нее самое важное – игра, а не просто ставки, – прошептала я. – Шахризаи вовлечены в игру Домов и престолов с тех самых пор, как Элуа ступил на нашу землю, и Мелисанда преуспела в ней лучше всех. – Я открыла глаза и обвела собравшихся взглядом. – Она допустила единственную ошибку, малюсенькую ошибку, из-за которой я жива и стою сейчас перед вами. Но не рассчитывайте, что Мелисанда ошибется еще раз. Мнение, будто самым опасным из наших врагов является герцог д’Эгльмор, не просто неверно, а, боюсь, губительно. Тот же Вальдемар Селиг – куда более грозная фигура.

– Мы не можем что-либо предпринимать, закрыв глаза на бунтующую провинцию, – возразил Перси де Сомервилль.

– Но нам не известно доподлинно, а бунтует ли Камлах, – прагматично добавил Баркель л’Анвер. – Вот что нужно сделать в первую очередь: выяснить, правдива ли эта невероятная история.

– Но, разумеется, – напомнил ему Толуард, – ничем себя не выдавая.

– Разумеется, – с долей иронии кивнул л’Анвер.

Каспар Тревальон почесал подбородок и спросил у Перси де Сомервилля:

– А где Искатели Славы принца Бодуэна? Помнится, д’Эгльмор просил короля передать их под его начало.

– Уж вам-то следовало бы знать, – кисло ответил главнокомандующий королевскими войсками. – Дебоширят в Тревальоне под предводительством Гислена. И как только Марк терпел их вольницу?

– Мой кузен всегда отличался беспредельным терпением, – усмехнулся Каспар. – Иначе он бы не выдержал супружества с Лионеттой. Вот что я предлагаю: отправьте Искателей Славы к д’Эгльмору. Пусть себе думает, будто королева к нему добрее, чем покойный король. Гвардейцы Бодуэна отнюдь не жалуют Исидора д’Эгльмора, который опозорил их имена и погубил их принца. Пускай они проедутся по Камлаху и посмотрят, кто там верен короне, а кто нет.

– А где гарантия, что сами Искатели Славы верны короне? – скривилась Роксана де Мерельо. – Ведь именно Дом Курселей устроил суд над Бодуэном де Тревальоном и приговорил его к смерти.

– Ах да, – тихо согласился Каспар. – Жестокий Ганелон де ла Курсель, не помнящий родства. Но милосердная Исандра де ла Курсель может вернуть герцога Марка де Тревальона и его дочь Бернадетту из изгнания.

– И забрать у моего сына имения, прежде им принадлежавшие, так что ли? – с ноткой угрозы в голосе уточнил Перси де Сомервилль.