Жаклин Кэри - Стрела Кушиэля. Битва за трон

Я разочарованно покачала головой.

– Но он же, кажется, согласился вас пропустить, милорд. Вы же вели с ним переговоры и получили ответ. Когда в Альбе воцарится Черный Кабан! Помните эти слова?

– Я чуть не потонул, добывая этот самый ответ. – Русс почесал подбородок. – У меня по-прежнему нет права пересекать Проливы, детка. Я ничего не получил, кроме туманных слов, – слов и разрешения сохранить свою никчемную жизнь. Теперь сообразила, почему Делоне так стремился разгадать тайну Брата Трех Сестер? И беловолосый паренек, Алкуин…

За пологом шатра, на берегу, кто-то играл на цимбалах и тамбурине, и музыка вкупе с ритмичными аплодисментами моряков рассеивала гнетущую тишину.

Гиацинт заерзал.

– Милорд, тут такое дело… Мы пообещали тсыганам хорошие деньги за их лошадей. Они всю дорогу помогали нам прятаться. Маскарад работал до самых земель Морбана.

– Почему бы и нет. – Адмирал ухватил аккадианские драгоценности. Из мощного кулака свешивались нити жемчуга и рубиновое ожерелье. – Мне-то, как утопленнику, это богатство не пригодится, и раз уж моей мошне суждено лежать на дне Проливов, почему бы капельку не потратиться. Зато тсыганам будет чем похвастаться на Длинном пути, а?

Я не ювелир, чтобы оценить драгоценности, которыми расплатился Квинтилий Русс, и не барышник, чтобы разобраться, хороших ли лошадей он получил взамен. Но думаю, щедрость его превзошла любые ожидания: тсыгане вытаращились на золото и камни и принялись благодарить адмирала в самой цветистой манере, обещая прославлять его имя на каждом перекрестке.

Потребовалось время, чтобы спустить повозку на пляж и заключить сделку, и когда Русс и Неси ударили по рукам, уже смеркалось. Тсыгане собирались переночевать на берегу и отбыть с утра пораньше. Они с обычной быстротой разбили маленький лагерь, а потом Гизелла завела бойкую торговлю специями среди ангелийских моряков, которым поднадоела пресная рыбная похлебка. Жослен напоследок развлекал детей мендакантской историей, в небе загорались первые звезды, далекие и безопасные над огромным беспокойным морем.

Гиацинт взял меня с собой, когда пошел попрощаться с Неси.

– Пусть на Длинном пути тебе сопутствует удача, тсероман табора Неси, – нараспев произнес он и церемонно поклонился. – В нашем путешествии ты показал себя прекрасным товарищем.

Неси огладил свои усы.

– И ты, – кивнул он и с ухмылкой добавил: – Ринкени чаво . – Потом посерьезнел – тсыгане настоящие мастера по части смены настроения. – Чаво , не знаю, правда ли, что ты говоришь дромонд или нет. Мне наплевать. Но если люди при мне скажут, что у Маноха нет внука, я объясню им, что это ложь. И буду произносить твое имя и вспоминать тебя. В моем таборе тебе навсегда положен почет.

– Спасибо тебе. – Гиацинт крепко пожал ему руку. – И твоей семье, твоему табору.

– Отличная сделка на самом западном берегу. – Неси посмотрел на море, на прибой. – Твои слова оказались правдой. Теперь мы богаты. – Он поклонился мне. – И тебя мы тоже будем помнить, чави . Уж ты-то родилась ни в каком не в переулке, или я слепой дурак.

– Спасибо, – я поцеловала его в щеку. – Будь добр к женщинам без лаксты , если собираешься меня помнить.

– Я вспомню тебя в мечтах. – Неси подарил нам последнюю белозубую улыбку и, махнув на прощание, вернулся к своей семье.

– Еще не слишком поздно, – сказала я Гиацинту.

Он смотрел на море, в сумеречном свете казавшееся серебристым.

– А знаешь, может, Русс и прав. Может, Длинный путь не заканчивается там, где начинается море. И если кому и суждено продолжить дорогу по волнам, то, конечно же, Принцу Странников, да?

– Да, – кивнула я, беря его под руку. Мы вместе смотрели на море, волнующееся и беспредельное, постоянно пребывающее в движении. – Если не застрянем здесь до приезда де Морбана, – добавила я, заметив приметную фигуру Квинтилия Русса на берегу. Адмирал вышагивал по песку, время от времени останавливаясь и глядя на свои корабли.

– Не застрянем, – уверенно отозвался Гиацинт. – Он решится. Другого пути нет. Один корабль, я его видел. – Тсыган помолчал и вдруг вкрадчиво спросил: – А как тебе дражайший герцог де Морбан?

– Вправду хочешь узнать? – Я попыталась разглядеть его лицо в слабом свете звезд

Гиацинт рассмеялся.

– А почему нет? Я и про других тебя спрашивал.

– Ладно, – ответила я, снова уставившись вдаль. – Герцог де Морбан был со мной очень, очень хорош.

– Я так и подумал. Ты вышла от него довольней некуда. – Гиацинт накрутил локон моих волос на палец. – Ты же знаешь, я этого не боюсь, – прошептал он. – Не боюсь того, что ты есть.

– Нет? – я коснулась бриллианта Мелисанды. – А вот я боюсь.

Мы вернулись к шатру Русса, там я оставила Гиацинта и отправилась поговорить с адмиралом, который все еще мерил шагами берег, как разозленный лев. Моряки благоразумно держались от него подальше. Уже взошла растущая луна, и на море легла мерцающая дорожка света, словно Длинный путь.

– Милорд, – обратилась я к Руссу, опускаясь на колени. Песок оказался влажным и прохладным.

Квинтилий Русс гневно развернулся ко мне.

– Не надо мне тут штучек из Двора Ночи, девочка! Я должен сделать нелегкий выбор.

– Да, милорд, – отозвалась я, не вставая с колен. – Я понимаю. Нелегко выбрать: выполнять приказ королевы или нет.

– Да не в этом дело! – вскричал он, и его рокочущий голос заглушил шум волн. Адмирал сел на корточки передо мной и заговорил тише: – Послушай, детка, Исандра де ла Курсель предана стране и из нее получится хорошая королева. Я это знаю, и Делоне это знал, и Каспар Тревальон. Именно поэтому мы ей и помогали. Союз с Альбой был бы прекрасен… будь он возможен. Но шансов практически никаких, а у нас, если вы с приятелем не лжете, на носу гражданская война и вторжение скальдов, и все это одновременно. Поэтому, видишь ли, я и выбираю, где лучше послужить короне: в этой глупой миссии, которая скорее всего закончится полным провалом, или сражаясь с мятежниками и варварами за свою страну? У меня сейчас больше сорока кораблей и тысяча отборных бойцов, способных сражаться на море и на суше. Яйца Элуа, они одолели даже аккадианцев, которые дерутся как десять тысяч дьяволов! Исандра де ла Курсель молода и неопытна, она пока мало что знает об управлении государством и еще меньше о войне. Как я лучше ей помогу? Подчинившись ее приказу или нарушив его?

Продолжая покорно стоять на коленях, как меня учили с раннего детства, я подняла голову и посмотрела ему в глаза.

– Ничего у вас нет, – тихо сказала я. Квинтилий Русс уставился на меня, как зачарованный. – Думаете, в битве на суше ваши сорок кораблей что-то изменят? Думаете, ваши бойцы чего-то стоят? Милорд адмирал, я видела скальдов, и их больше, чем песчинок на этом пляже. Сотни тысяч… – Я набрала горстку песка и медленно высыпала сквозь пальцы. – Как вы хотите умереть, адмирал? Мы же ангелийцы. Выбирайте, как лучше принять смерть: от полчищ дикарей или следуя за мечтой?