Оливия Гильц - Он идет за мной

— Поверь, у профессора каждый опыт больнее предыдущего. — он отстегнул мои кандалы от стены и повел в сторону лаборатории. Передвигаясь медленными шажками и лязгая цепями я шла думая, что на сегодня приготовил мне Валенса.

Дог подвел меня к одной из стен в лаборатории на которой были заготовлены специальные крюки, и прикрепив меня к одному из них ушел, к противоположной стене.

— Душа моя! — начал Валенса. — Так как нам не удалось извлечь из тебя серебренную душу не убив ее, мне в голову пришла идея! Если Магамет не идет к горе, то гора идет к Магамету. Мы поместим в тебя тень и подождем когда она съест твою человеческую душу. — Профессора определенно радовала его гениальная идея, от которой у меня волосы встали дыбом. Возле дальней стены я заметила, как дернулась, сжатая в кулак, рука Дога.

— Ну как тебе? Что? Неужели не нравиться? Я ведь практически сохраню тебе жизнь, и оставлю в этом неказистом теле еще на какое-то время. — Он говорил так будто делает мне одолжение. Валенса и вправду был безумен в своем желании. — И так, раз все уже здесь, начнем пожалуй. — Профессор пододвинул ко мне столик с разными хирургическими аппаратами. — Есть конечно риск, что ты просто не воспримешь нападение тени на свою душу, но я к тебе не абы кого отправляю. Вероника, солнце мое, иди сюда.

Вероника послушно подошла к профессору.

— Дог теперь ты подойди. — Дог оторвался от стены и не хотя подошел к профессору, стараясь, при этом, не смотреть в мою сторону.

Профессор взял с нижней полки небольшую металлическую клетку в форме куба и вытянул ее перед собой.

— Так, а теперь Дог, убей Нику. — Мгновение и Дог схватил ее за голову и одним резким движением, свернул Нике шею. Безжизненное тело девушки упало на пол.

— Хорошо. — профессор довольный закрыл клетку и поставил ее на хирургический стол. — прибери здесь. — указал профессор, Догу, на тело. — А я пока займусь нашей гостьей.

Дог перекинул тело девушки через плечо и пошел к выходу, на прощание украдкой глянув на меня. В его взгляде явно читалось переживание за меня. Это и утишало и пугало одновременно.

— Ну что, душенька, приступим. Ты согласишься сама лечь на стол или мне стоит тебе помочь. — Валенса взял с хирургического стола шприц и выпустил несколько капель жидкого вещества. По всей видимости жидкость находящееся в шприце, должна была как то усмирить, или подчинить.

Желания ложиться на холодный хирургический стол для пыток у меня не было никакого, но выбирать не приходилось. Возможно это были мои последние минуты в своем сознании, и я не хотела их терять. Посмотрев на Валенса самым испепеляющим взглядом, на который была способна, я встала с пола и лязгая цепями прошла к столу.

— Вот и умница. Так а теперь ложись и приготовься! Тебя ждет удивительное путешествие на тот свет. — Уже лежа на столе я в ужасе посмотрела на Валенса.

— Не переживай душенька, это будет всего пару секунд, и необходимо что бы твой барьер ослаб и тень проникла тебе в душу. — Валенса стал бегать вокруг стола и привязывать меня. Его воодушевление и нетерпение, раздражали. Хотелось, закрыть глаза и забыть обо всем что со мной сейчас происходит.

Когда я была полностью привязана к столу и моя голова надежно закреплена, профессор встал справа, подтянув к стебе столик с инструментами.

— Ну, приступим. О, боже мне не терпится! Как бы не перестараться и не убить тебя, душенька. Но я постараюсь, ты не переживай, все будет просто превосходно!

Валенса взял со стола шприц с куда более длинной иглой и постучав по шприцу, тихо произнес: — Так, а теперь остановим тебе сердечко на пару секунд. Он занес шприц с иглой прямо у меня над сердцем.

— Прощай, Танюша, ты была просто душкой.

Игла вошла ровно в сердце. От резко пронзившей боли, все сжалось, и спустя мгновение взорвалось. Я кричала так будто умираю, хотя с его слов это и была моя смерть.

Еще несколько секунд и все погасло. Была абсолютная темнота и холод. Я не видела ничего, не было ничего.

Только я подумала, что наверное так и выглядит смерть, как где то вдалеке загорелся огонек. И чем ближе он становился, тем страшнее было. Страх все нарастал пока наконец, он не поглотил меня полностью, и я не открыла глаза.

Все та же лаборатория, все тот же «чокнутый» профессор правда я уже была не привязана, а рядом со мной стояла настежь распахнутая клетка.

— О, уже очнулась! Как чудесно! Скажи, что ни будь?

В горле пересохло, и слова никакие не лезли в голову. Я смотрела на открытую клетку, напоминающую больше клетку для птиц, чем для темных душ.

— И как ты мог так грубо меня запихнуть в такую каморку?

— О прости Ника, вынужденная мера.

Так, стоп это сейчас я сказала? Кто я? Он вселил в меня душу Вероники и я стала ей? Правда?

— О чем задумалась? — вывел меня из раздумий Валенса.

— Да так, слушаю мысли умирающей души. — Мой голос был звонкий и почти смеющийся. И это она, то есть я, о себе говорила?

«А о ком же еще» Раздался внутренний голос. «Ты теперь паразит в теле в котором уже есть две сильные души.»

— Но это мое тело! — Не выдержала я. В этот момент я говорила вслух и прекрасно это слышала. Но спустя секунду я икнула и Вероника нервно захихикала.

— Что бастует? — с интересом спросил профессор, убирая свои инструменты в шкаф.

— Ничего профессор, очень скоро, она сдастся и больше не будет помехой.

— Я верю тебе, солнце мое, а теперь, иди отдохни.

Я послушно кивнула и пошла в комнату противоположную от моей темницы.

Зайдя в спальню, Вероника закрыла дверь и подошла к длинному зеркалу стоящему возле шкафа.

— Советую тебе оставить попытки побороть меня. Против меня даже самые сильные человеческие души не выдерживают. А ты слаба. Ты кое как смогла слить свою душу и душу Калисты, а значит очень скоро ты начнем слышать и ее голос, и вот тогда тебе уже никто не поможет.

Во мне все словно перевернулось. Я не могу так просто сдастся. Не после того через что я прошла, что быть рядом с теми кто мне дорог.

— И не надейся! — прокричала я.

Вероника лишь ухмыльнулась, и зевнув, прошла к кровати и почти сразу же уснула. Через некоторое время сон настиг и меня. По всей видимости, смерть отбирала слишком много сил у души.

Шли дни. Я стала замечать, что моя душа просыпалась все позже. И раньше засыпала. Перестав контролировать свое тело, силы очень быстро стали меня покидать.

Примерно через неделю, я проснулась, в тот момент когда в комнату где сидела я и профессор ворвался Артем. Он был серьезно ранен, но гнев помогал ему стоять на ногах.

— Валенса! — прокричал он и кинулся к профессору через комнату, но путь ему перегородила я, точнее мое тело.

— Не трогай его Крылов. Он мне ничего плохого ни сделал. — Сказала я строгим голосом.