Вера Камша - Зимний излом. Том 1. Из глубин

– Альдо, – очень спокойно произнесла Матильда, – ты тоже думаешь только о себе. И отвратительно думаешь, потому что весной от нас останется мокрое место.

– Не бойся, – физиономия внука сделалась лукавой, – ничего не бойся!

– Даже так? – хрюкнула Ее Высочество. – Нет, я понимаю, что дурней кошки берегут...

– Не кошки, а кровь. Я – Ракан, Матильда. Последний Ракан, и я в Зимний Излом надену корону. Ту самую, привезенную из Гальтары. Жезл Раканов тоже здесь. Меч у Фомы, но я его добуду.

Шутит? Твою кавалерию, если бы! Его Величество серьезен, как утопленник.

– Матильда, – внук, как в добрые старые времена, соскользнул с кресла и уселся на полу, глядя на бабку снизу вверх. Как же ее умиляли голубые глазенки и светлые волосики, а деточка выросла...

– Матильда, уверяю тебя, и у меня, и у Робера достаточно доказательств! Сила Раканов – не сказка, она существует. Кэртиана на моей стороне. Олларам был отпущен один круг, они его съели и подавились, пришло мое время, то есть наше... Не бойся, я удержу корону. Конечно, полную силу я обрету только в Гальтаре, но Зверь мне пока и не нужен. Ты думаешь, все случайно вышло? Выехали поохотиться, а оказались на троне?

– Что не случайно, Клементу ясно. – Сила, как же! Хотя гайифское золото тоже сила, и еще какая. – Дивин купил десяток генералов, а тебя, как того курчонка, в чужой суп бросили. Думаешь, Хогберд нечаянно заболел? Как же!

– Да не злись ты, – Альдо сжал ее руки. – Хогберд дальше своего корыта не видит, ну и прекрасно! Не нужен он нам. Погоди, скоро мы всех ызаргов разгоним, а Паоне с Агарисом объясним, что в Золотых землях один хозяин. И это не они, а Талигойя.

– Роскошно, – одобрила Матильда, – только я пока что ни одного чуда не видела.

– Ты не понимаешь, – вскинулся внучек. – Сила вмешивается, только если я не могу справиться сам.

– Вот-вот, – закивала Матильда, – прилетит орел ростом с корову и выдернет тебя из задницы.

Какой дурак, какой потрясающий дурак! Зверь Раканов ему понадобился! Да тебе с ызаргами твоими и то не управиться, проглотят и не поморщатся.

– Ты смеешься, – Альдо поднялся и поправил камзол, он ничего не соображал и не желал соображать, – а мне о моем первородстве сказали те, кто действительно знает. И не что-нибудь, а моя кровь излечила Робера. Моя кровь и тот самый старый гроб, который ты хотела выкинуть и за которым к тебе вор залез. А Роберу помогли Осенние Всадники и привели туда, где начиналось восстание. Этого тебе мало? Что скажешь?

– Только одно, – рявкнула вконец озверевшая Матильда. – Твоего деда нужно было пристрелить до твоего рождения.

Альдо задерживался, Левия тоже не было видно. Его Высокопреосвященство пытается вправить Его Величеству мозги? Хотя с кардинала станется просто не прийти, как не пришел он, когда сносили Фабианову колонну и памятники Франциску и Карлу Второму.

– Монсеньор, – распоряжавшийся церемонией Айнсмеллер был взволнован, – вы не знаете, где Его Величество, Ее Высочество и Его Высокопреосвященство? Все готово, и потом, этот ужасный снег.

Снег и впрямь валил, как из распоротой перины. Крупные рыхлые хлопья были, как и положено, белыми, но грязь под ногами оставалась черной. Прямо не снег, а благие намерения, при соприкосновении с жизнью растекающиеся грязными лужами. Робер глянул на толпящихся у входа в храм пока еще Святой Октавии придворных, то и дело сбивающих с плеч и шляп мокрые, тающие подушки. Зрелище было жалким и нелепым.

– Герцог Окделл здесь?

– Да, он вместе с герцогом Приддом, графом Рокслеем, графом Гонтом и еще некоторыми дворянами.

Вот балбес, ведь врач же сказал, что лихорадка может вернуться. Робер повернулся к Айнсмеллеру.

– Открывайте храм, подождем Его Величество внутри, а то снег нас и вправду в Закат загонит.

Кажется, цивильный комендант первый раз в жизни пришел в восторг от приказа Первого маршала. Во всяком случае, он торопливо поклонился и исчез.

Робер нахлобучил шляпу на самый нос и отправился на поиски Ричарда. Юноша стоически дрожал в обществе Удо и Дугласа, а чуть в стороне Валентин Придд с каменной физиономией слушал молодого Рокслея. Собственно говоря, Джеймсу было под тридцать, но к тому, что он наследовал своему дядюшке, еще не привыкли, вот и называли новоявленного графа молодым.

Иноходец подхватил Ричарда за руку:

– Герцог Окделл, уделите мне пару минут.

– Разумеется, – губы у мальчишки были синими, а нос – красным. Будет чудом, если лихорадка не вернется. – Вы получили известия от вашей невесты?

«Ваша невеста», словно речь не об Айри, а о девице Придд. Ну и норов!

– Нет, из Надора пока писем нет. Дикон, я был в Багерлее вместе с Его Высокопреосвященством и видел Алву. Он просил передать, что считает твое обучение законченным и освобождает тебя от клятвы.

– Меня уже освободил мой сюзерен, – если б не капли на носу и на щеке, ответ прозвучал бы гордо. – Ракан может освободить своего вассала от любой присяги.

– Может, – только не всех подобное освобождение освобождает, – в глазах людей. Но даже Абвении не в силах отменить клятву Древней крови.

– Ты о чем? – юноша зябко передернул плечами.

О чем-то древнем и непонятном, что нельзя объяснить, а можно лишь чувствовать. И еще о том, что другие могут простить. Или забыть. Или не узнать, а то и поздравить с победой, только ты сам себя не простишь, не забудешь и не поздравишь.

– Ни о чем, – неопределенно махнул рукой Робер. – Как бы то ни было, ты теперь свободен, с чем я тебя и поздравляю.

– Робер, – не очень уверенно произнес Ричард, – а как там, в Багерлее?

А как в Закате? Желаешь услышать правду? О гитаре без струн, жаре, от которой мутится в голове, темноте, раскаленных стенах, соленой воде?

– Ничего особенного, – пожал плечами Иноходец, – башни, стены, коридоры. Немного похоже на Лаик. А что ты хочешь узнать?

– Ты видел эра Августа?

Эра Августа! Не эра Рокэ... Но услышишь ты именно о нем!

– Нет, – в висках у Эпинэ уже привычно застучало, – с графом Штанцлером говорил Его Высокопреосвященство, а я в это время был с Алвой. Хочешь знать подробности?

– Зачем? – Ричард поправил перчатку. – Главное ты мне рассказал.

– Да, – сощурился Иноходец, – главное я тебе рассказал, но неглавное я тебе тоже расскажу. Это полезно.

– Монсеньор, – Айнсмеллер! Надо полагать, открыл дверь.

– Да, комендант? – Робер в очередной раз поправил несчастную шляпу, заставляя себя перевести дух. До возвращения Наля он не должен выходить из себя, возмущаться, спорить, доказывать.

– Помещение открыто, – Айнсмеллер понизил голос, – но возникли некоторые трудности с герцогом Приддом. Он не желает принимать участие в церемонии.