Ксюша Ангел - Я - хищная. Ваниль и карамель

— Я не такой.

А в глаза все равно не смотрит. И мне тревожно оттого, что он врет. Возможно, впервые в жизни врет мне. Каждого человека можно сломать. Некоторые люди, входя в нашу жизнь, расширяют душу, делая в ней небольшие трещинки. И если потом посильнее ударить, душа может треснуть и разлететься на мелкие осколки…

Домой мы ехали в полном молчании. Эрик о чем-то сосредоточенно думал, а я смотрела в окно. Ветер поднимал пыль на дороге и швырял ее в лобовое стекло. А на горизонте наливались чернотой ливневые тучи. Скоро хромыхнет, и небо треснет молниями. Разойдется по швам и выльет, наконец, живительную влагу на иссохшую землю. Скоро. Нужно терпение, чтоб дождаться.

Гроза пришла после обеда. Я уложила Алана, смотрела в окно на низкие, тяжелые тучи и ждала. Душу наполнило умиротворение и спокойствие. Я настолько отрешилась, что не слышала, как подошел Эрик. Он обнял меня за плечи и попросил:

— Полежи со мной.

Согласилась. Зашторила окно и легла. В кровати было уютно, и некоторое время мы просто лежали молча. Я слушала тишину и собственные мысли. А потом сказала:

— То видение… Думаешь, оно сбудется?

— Мы не можем защитить наш дом от ясновидца, малыш, — ласково ответил Эрик. — Поэтому, прошу, никогда не снимай амулет. Даже в душе. И в кровати. Неважно. Всегда носи. Обещаешь?

— Обещаю. — Я прижалась щекой к его плечу.

В комнате тихо. Алан спит. И можно сделать вид, что нам ничего не угрожает.

Иллюзия. У меня много их было. Плотных покрывал, за которыми я пряталась от жестокой реальности. Возможно, если не пряталась бы, ничего плохого не произошло. Или я была бы мертва. Кто знает…

Сейчас, рядом с Эриком хотелось спрятаться вновь. Нет, я не боялась. Тревожилась — да. За Алана. За скади, атли, которые были в большей опасности, чем мы. Если Влад выпил дочь Гектора… Если ясновидец приехал сюда за ним…

Я могу отдать амулет, но что, если Гектор будет мстить не так? Если он решил мучить всех атли, например, чтобы Влад почувствовал себя так же, как чувствовал себя сам ясновидец? Тогда все они в опасности.

Даже я.

Ведь я дорога Владу. Он даже любит меня, наверное. Какой-то странной, больной любовью, которую и любовью-то назвать нельзя. Чувство-мутант, несущее лишь разрушение. Для меня, для самого Влада и всех, кто встанет на пути.

Но Гектору плевать на разрушения, ему нужна месть. И чувство Влада сыграет ясновидцу на руку. Не поэтому ли в видении я поняла, что выпила его?

И это еще один повод сделать то, что решила. С прошлым нужно рвать резко и жестко.

Ведь я уже люблю этот дом. Ивы вокруг, траву. Серую неровность камня, холодную мрачность коридоров, величественность потолков, мебель — массивную и старую. Чердак с картинами. Эрик хоть и запретил туда ходить, я все равно иногда поднимаюсь. Чихаю от пыли и зажимаю рот, чтобы не услышали. Смотрю. Эрик на картине другой. Беспечный еще, молодой, никогда не знавший потерь. Как я могла не замечать раньше? Забыла. За то время, пока он в кане… Полностью потеряла связь. Но сейчас видела четко.

А мой Эрик не спешил открывать душу. Но я и не торопила. Знала, как иногда бывает сложно…

— Эрик…

— Что? — мурлычет он, и из голоса напрочь пропала тревога. Наверное, он тоже укрылся в иллюзии — своей собственной, но я не знала, какой.

— Посвяти меня.

— Что?

Не понял. Не поверил. Потому и переспросил.

— Посвяти меня, — послушно повторила я и добавила: — Если все еще хочешь.

— Ты серьезно?

Конечно, серьезно. Такими вещами не шутят. И я почти готова. Почти… Но я вечно сомневаюсь, поэтому на «почти» можно не обращать внимания.

— Серьезно, — кивнула.

Тепло. Спокойно. И каменные стены защищают. Возможно, это лишь иллюзия, но все лучше, чем ничего.

— Твое видение… из-за него?

— Да. Нет. Не знаю… Из-за всего. Я думала и, наконец, решила. Хочу быть скади. Я ведь мать наследника, и мне можно, так ведь?

— Только поэтому?

— Не торопи, — мягко сказала я и снова прижалась щекой к его коже. Солнцем пахнет. Морем. Горячим песком. И карамелью.

— Не тороплю.

Улыбается. Я не вижу его лица, но по голосу слышно. Доволен. И я довольна.

И я знаю: все у нас будет хорошо.

К завтраку я не спустилась. Позволила себе поваляться в кровати и даже выпить кофе, который заботливо принесла Эля. Ароматный, со сливками, к нему целительница положила воздушный зефир и заварные пирожные.

Я ждала, когда уедут атли. Не то, чтобы я была не рада, но… старалась не нарываться. Прошлый мой визит к атли Лине только навредил, да и Влада видеть не хотелось. Он будет злиться, когда узнает о посвящении. Или уже злится, потому что знает. Дашу еще никто не отменял.

Влад приезжал три раза в неделю. Сидел с Дашей в кабинете или гулял, пока Эрик занимался с Линой. Иногда даже Лару привозил, и они с Робом долго просиживали на кухне. Впрочем, уверена, им лучше было встречаться вне скади или атли. Спокойнее и уютнее. Они так и делали — сбегали иногда на несколько дней в квартиру защитницы. У них были свои собственные иллюзии.

Посвящение запланировали на завтра. И я, наверное, была готова, или буду… к утру. Чем больше приближался момент, тем волнительней становилось. Тогда, когда с Филиппом в лесу — тоже волновалась. Или не успела? Не помню. Затерлось все. Помню луну в пушистом кружеве облаков, нож, и кровь на траве. Я что-то говорила, жила звенела, пульс стучал в висках.

Но завтра все будет не так. Все племя соберется в месте силы скади. И Эрик самолично примет меня…

Я откинулась на подушки и закрыла глаза.

Завтра.

Скоро.

И я стану частью целого.

Дверь распахнулась резко, и в комнату ввалился Глеб. Растрепанный, в джинсовых шортах по колено и затертой черной майке.

— Фига се ты валяешься! — заявил с порога и с размаха плюхнулся ко мне на кровать. Не то, что я была против, но кофе пролился и крошки теперь по всему покрывалу.

— И тебе доброе утро, — проворчала я, спасая все, что можно было спасти, и водружая это на поднос.

— Там внизу такие страсти, вот я и решил тебя проведать.

— А я подумала, ты меня избегаешь. — Посмотрела на него исподлобья. Взгляд больше не отводит. Обо всем подумал и все решил. Рискнуть и никого не слушать. Что ж, я наседать не стану. — Что за страсти?

— Неважно, — отмахнулся Глеб. И потупился.

Скорее всего, внизу говорят о Гекторе, а Глеб просто не хочет меня тревожить. Знает же, да я и сама знаю, что видения всегда сбываются. А значит, и это тоже… Я и Влад, и амулет не спасет. Почему тогда Барт уверял?

Впрочем, Барт — просто сольвейг, и не может просчитать все.

— Влад ждет, что ты вернешься, — перевел тему Глеб. — А это наталкивает на некоторые мысли…

— На мысли? — Я все-таки встала и заправила кровать. Полдень скоро, а я валяюсь. Алана сплавила на Тамару. Хотя она и рада. Иногда мне кажется, она его считает в какой-то мере своим сыном. Возится, играет, меняет подгузники, кормит. И меня прогоняет. Говорит, негоже невесте вождя выполнять работу няньки. Лукавит. Во-первых, я не невеста, во-вторых, пока еще не скади даже, а, в-третьих, воительнице тоже не пристало. Но она упорно не хочет слушать.