Гэв Торп - Король теней

Слова Шрама звучали бессмыслицей, но произносил он их низким, почти благоговейным тоном. Алит перебрал в уме обрывочные фразы, но по-прежнему не мог разгадать иносказаний волка.

— Да, — согласился Черногривый. — Вода прячет длинный клык. Скоро взойдет светлое лицо ночи. Двуногий возьмет длинный клык. Будет охотиться на черных двуногих. Стая тоже.

— Покажи мне длинный клык. — Алит понял, что волки говорят о реальном предмете.

— Светлое лицо ночи покажет длинный клык, — повторил Шрам. — Еще шесть солнц до прихода светлого лица ночи.

Алит сложил в уме обрывки повествования, и на него снизошло понимание. «Солнце» означало день, и через шесть дней луна Сариоур станет полной: светлое лицо ночи. То, о чем говорят волки, можно увидеть только в свете полной луны.

— Хорошо, — произнес Алит, и Шрам одобрительно завилял хвостом. — Спрячемся на шесть солнц. Светлое лицо луны покажет длинный клык.

— Спрячемся на шесть солнц, — повторил Черногривый, подчеркивая каждое слово рыком. — Наблюдаем за черными двуногими. Двуногий возьмет длинный клык. Охотимся за черными двуногими.

Черноголовый принял в стаю скитальцев, что бежали от друкаев, и волки направились на восток искать место для логова. Во время путешествия до них доносился вой других стай — те тоже двигались на юг или на восток, подальше от гор. Все звери бежали от вторжения друкаев. Стада оленей забыли о свойственной им осторожности и предпочитали привлечь внимание волков, нежели попасться на глаза завоевателям. Стая нуждалась в пище, и перепуганные олени оказывались легкой добычей. На закате Алит снова наелся до отвала сырого мяса, и его переполняла полученная от охоты и убийства энергия.

На следующий день стая вошла на чужую территорию. Теперь каждый восход солнца сопровождался многоголосым воем, поскольку обе стаи пытались заявить о своих правах. Ни одной из сторон не хотелось признать себя ниже соперников. Хотя другие волки оказывались в явном меньшинстве, они не отступались и вызывали Черногривого на поединок. При первой встрече Алит ожидал кровопролития, но Черногривый удивил и его, и всю стаю. Он предупредил волков об опасности и посоветовал уходить на восток. Рассказ о происходящем вызвал в них страх, и они принялись умолять Черногривого о помощи. Старый вожак собирался отказать, но Алит уговорил его взять их в стаю.

Три следующих встречи окончились так же. Теперь стая насчитывала уже около полусотни зверей. Алиту все это напоминало сбор отрядов в Эланардрисе. Разросшаяся стая столкнулась с теми же проблемами, что и анарцы в свое время. Чем больше ртов приходилось кормить, тем дальше уходили волки на поиски пищи, поскольку добыча тоже бежала под натиском друкаев. Стая передвигалась медленнее. Однажды ночью Алит унюхал костры лагеря друкаев, и ветер донес звуки буйной оргии.

Тогда Черногривый запретил охотиться и велел бежать со всех ног. Волки двигались на восток, не сворачивая, но на подходах к сердцу Авелорна обгоняли друкаев всего на день пути.

Пока стая шла вперед, от нее отделялись волки и по одиночке или парами отправлялись на север следить за друкаями. Они возвращались с новостями, что друкаи сжигают много деревьев и убивают лесных зверей сотнями. Алит пытался узнать о численности друкаев, но лучшее описание, которое смогли подобрать волки, было «стадо» или «много стай». На восьмую ночь после прихода в Авелорн Алит убедил Черногривого позволить ему собственными глазами оценить силы врага.

Алит быстро привык к звукам и ритму леса, поэтому уверенно чувствовал себя в темноте. Он выступил на закате и направился в обратную сторону по уже пройденному волками пути. Когда зашло солнце, и лес залило бледным звездным светом, он повернул на север и побежал быстрой, уверенной рысцой. Алит двигался почти всю ночь, лишь иногда останавливаясь, чтобы попить. Луны поднялись и опустились, и наконец он почуял ползущий между деревьями дым.

Алит разглядел вдали оранжево-красные всполохи огня и перешел на шаг. Легкий ночной ветер доносил вонь жертвенных костров — удушающую смесь запахов горящего дерева и обугленной плоти. Надежно укутанный темнотой, Алит направился к лагерю с ножом в руке.

Среди отбрасываемых кострами длинных колышущихся теней он выследил несколько часовых. Алит выжидал. Он наблюдал за частотой и маршрутом их обходов. Несмотря на поклонение развратным богам, друкаи отличались организацией и дисциплиной. Поначалу князь не мог придумать, как ему обойти стражу. Только после довольно длительных наблюдений он заметил, что часовые следят лишь за подходами по земле; ни один из них не всматривается в кроны деревьев. Казалось бы, зачем? Насколько они знали, сверху им ничего не угрожало.

Алит мрачно усмехнулся и бесшумно вскарабкался на возвышающееся над одним из патрульных маршрутов дерево. Там он терпеливо замер на ветке, не двигая не единым мускулом. Алит, дышал ровно и медленно и оглядывал землю внизу в ожидании врага.

Как он и надеялся, вскоре среди деревьев появился один из часовых с копьем и щитом наготове. Он прошел мимо дерева, где затаился Алит, и даже не поднял глаз.

Алит бесшумно спрыгнул на землю за спиной друкая и вонзил нож ему в шею. Часовой умер мгновенно. Алит стянул с него одежду и доспехи и оттащил тело в кусты, чтобы его не обнаружили.

Затем в одежде убитого солдата Алит направился в лагерь друкаев.

Последний князь дома Анар вошел в лагерь развязной походкой, какую часто наблюдал у друкаев. Он знал, что нагаритские черты лица позволят ему не выделяться среди солдат, и он привлечет меньше внимания, если не станет прятаться в тени. Как он и ожидал, его никто не остановил, и большинство эльфов даже не удостоили его взглядом. У Алита мурашки бежали по коже от сознания того, что он дерзко расхаживает среди врагов. Ему нравилось притворяться одним из них; невидимый враг, готовый нанести удар в самое сердце.

Силы друкаев оказались не настолько велики, как он опасался. По размерам лагеря Алит предположил, что там находится около трех или четырех тысяч солдат, причем половину из них составляли фанатики Каина. Последнее его крайне удивило — походило на то, что поклонники этого бога начали набирать власть. Он заметил несколько тотемов Салтита и слышал молитвы, посвященные Эрет Кхиали, но подавляющее большинство церемоний проходило на жертвенных кострах Повелителя убийств.

Пока Алит расхаживал между черными и красными палатками и пробирался среди лежащих в наркотическом ступоре еретиков, его поразил общий дух отчаяния. Он не выражался ни в чем конкретном, но Алит различал напряжение в голосе жрецов, когда те испрашивали милости у китараев. На жаровнях шипели не внутренности эльфов, а сердца оленей, медведей и волков. Алит не увидел ни одного пленника-эльфа.