Барб Хенди - Ветер в ночи (ЛП)

Ту тихую минуту рядом со священным, нарушаемую лишь мягким журчанием воды по камням, он запомнил навсегда. Мир вокруг казался таким стабильным и призрачным одновременно…

Когда они продолжили путь, священный снова повернул на юго-восток. В сумерках того же дня, после долгого и сложного перехода он остановился. Оша спешился, теперь твёрдо зная, что где-то рядом есть еда или вода. И обнаружил поросль странных диких ягод, красных, словно кровь, и покрытых крошечными семенами. Прежде он никогда не видел таких. Они были намного слаще, чем биссельника.

Они разделили очередную трапезу, и Оша устроился у ствола тщедушной сосны. Он собирался закрыть глаза и заснуть, но тут клуассас шагнул ближе и опустил голову к нему — он мог почувствовать его дыхание на своем лице.

Оша не знал, что делать на сей раз. Он не просил об этой поездке, но священное существо его народа ради его безопасности зашло так далеко, выдержав долгий и трудный путь.

— Благодарю, — прошептал он.

Оша замер, когда священный прижал свой мягкий серый нос к его лбу. Чувство покоя охватило его, как в тот момент у ручья, и он заснул.

Когда он открыл глаза, уже наступил рассвет, а он был один.

Ему потребовалось время, чтобы осознать, что Слышащего нет поблизости. Он поднялся и заозирался по сторонам, пытаясь прикинуть своё местоположение. Звук разбивающихся о камни волн достиг его ушей, и он пошёл на этот отдалённый рёв. Вскоре он продрался сквозь редкий подлесок и посмотрел вниз на прибрежную деревушку.

Маленькие лодки сновали вдоль нескольких узких причалов, а два судна побольше дрейфовали в крошечном заливе. Когда он увидел деревушку, весь покой, оставшийся с прошлой ночи со священным, исчез.

Оша направился вниз по склону, чтобы найти дорогу дальше на юг.

Винн не осознавала, что затаила дыхание, пока Оша не прекратил рассказ и не посмотрел в пол. Она судорожно вдохнула, и любой вопрос относительно того, что произошло потом, застрял в ее горле. Все, о чем она могла думать, так это о духорождённом существе, которое…

— Греймазга и я… и ты, — прошептал Оша, — единственные из тех, кого я знаю, кто когда-либо стоял так близко к одному из них.

Винн не сразу поняла, что он имеет в виду.

Однажды на его земле, когда Лисил искал свою мать, Малец в одиночку ушёл в лес. Винн последовала за ним, даже несмотря на то, что лес Ан’Кроан затуманивал её разум, что он делал с любым не Ан’Кроан. Она почти сразу же потерялась, но Малец нашел ее, а с ним — стая диких маджай-хи, среди которых была и будущая возлюбленная Мальца Лилия.

Винн не могла поспевать за мчащейся на поиски матери Лисила стаей, так что единственным выходом было…

— Ты и я, — добавил Оша, — единственные из тех, кого я знаю, кто когда-либо ехал на их спине.

Да, в том поиске Мальца и стаи Слышащий нес ее.

Оша склонил голову. Какими бы напряженными и резкими ни были теперь черты его лица, сейчас, впервые с тех пор, как она увидела его в Колм-Ситте, они стали смягчаться.

На мгновение Винн увидела прошлого Ошу, такого, каким он был в лучшие дни. И хотя больше всего на свете он желал быть анмаглаком, именно его невинное удивление заставило его выглядеть лучше любого из них в ее глазах.

— Но он оставил тебя… прежде чем ты достиг места назначения, — поспешно добавила она.

Оша в смятении посмотрел на неё.

— Нет… — он прервался, будто бы расстроенный. — Он удостоверился, что я, когда проснусь, услышу прибой.

Винн захотелось проклясть себя, и не только потому, что она прервала его теперь, когда он наконец заговорил. Прежний Оша в мгновение ока исчез, его взгляд посуровел. Ей было больно видеть это.

— Но ты всё-таки нашёл дорогу? — спросила она, пытаясь убедить его продолжить рассказ.

— Конечно, — прошептал он, отводя взгляд. — Я был анмаглаком. Мой народ сделает что угодно, чтобы помочь одному из них.

На мгновение в голове Винн засели эти слова: «я был анмаглаком», а не «я анмаглак» — а затем холодный голос Оши внезапно продолжил, отвлекая её.

Оша не испытал никаких затруднений, пытаясь получить бесплатный проезд на маленьком, одномачтовом рыболовном судне. Это был наилучший вариант, поскольку у него не было места назначения, пассажиров или груза. Хозяйка судна и его малочисленная команда были рады помочь анмаглаку. Он приложил все усилия, чтобы быть приветливым в ответ, и, благодаря своим манерам, получил тёплый приём.

Только в первый день, когда они направились на юг вдоль восточного побережья, приближаясь к внешней границе земель его народа, он внимательно рассмотрел камешек, хранившийся в кармане его серо-зелёного плаща.

Какие неизвестные причины вынудили хейнасов вызвать во второй раз именно его из всех анмаглаков?

Он не мог найти ответ.

Что хуже всего, следующие два дня, теперь, когда он больше не цеплялся за загривок клуассаса, у него появилось слишком много времени, чтобы думать. То и дело в памяти всплывали лица Леанальхам и Глеаннеохкатвы, отставленных в горе без помощи или утешения. Но на третий день он начал всматриваться в береговую линию, поскольку Бротандуиве дал ему четкие указания относительно того, что искать.

Когда за бортом показался пляж, и он увидел, что прямо над ним возвышается пик отдаленной горы, у него закололо в груди. Ему было трудно дышать, когда он отошёл от борта и приблизился к хозяйке судна.

Команда без колебания поделилась с ним своими и без того скудными припасами. Оша чувствовал себя недостойным: он был здесь только потому, что греймазга нарушил священную клятву. И все же вызову нельзя было отказать, или священные связи с хейнасами могут быть потеряны — и всё по вине Оши. Если хейнасы позвали его, он ответит.

Поэтому он сошел в спущенный на воду ялик и позволил везти себя к берегу. Оставшись в одиночестве, он направился к горам.

Голос Бротандуиве пронзал его ум словно нож.

В прошлый раз, когда он совершал путь сюда, его глаза были завязаны и он следовал за старшим членом касты, но знал, что потребовалось три дня. Теперь же он шел с открытыми глазами, направляясь прямо в горы… пока не увидел другой пик, ближе и со сломанной вершиной.

По пути встречались бурные реки, обеспечивая его и пресной водой, и рыбой. Он старался не думать о своих повседневных потребностях. Не торопясь, он нашёл крепкий сук и сделал факел, используя вещи, взятые с рыболовного судна. Оша знал, что факел понадобится.

Под конец третьего дня он нашёл скат. Его задний конец был частично скрыт выступом. Он никогда не заметил бы его, не зная точно, что искать.

Он помнил подъём на него, когда, ничего не видя, поскользнулся и съехал на скалистые обломки в его основании. Поколебавшись немного напоследок, Оша поднялся вверх ко рту тоннеля… и остановился.