Дмитрий Казаков - Смех победителя

Казалось, что паутину, в которой повис Хорст, непрерывно дергают, и дрожь эта отдавалась не только на поверхности тела, но и во внутренностях, в груди что-то неприятно сжималось.

Сфокусированные на одном участке доски глаза начали слезиться, он безуспешно попытался сморгнуть и тут же обнаружил рядом со своими фигурами еще одну, почти невидимую, дрожащую и размытую, будто сотканную из разреженного тумана.

Хорст вгляделся в фигуру пристальнее и обнаружил, что она напоминает… его самого!

– Раздери меня Хаос! – в ошеломлении пробормотал бывший сапожник, хотя до сих пор пребывал в уверенности, что в пространстве, где расположена доска Вечной Игры, разговаривать невозможно.

Голос его прозвучал странно искаженно, глухо и в то же время мощно. Оцепенение исчезло, точно его и не было, Хорст сумел оглядеться, заметил тянущиеся отовсюду уродливые длинные тени и со всего размаха вывалился в обычный мир.

Стул под магом недовольно скрипнул.

Комната, куда их с Илной поселили, располагалась в одной из южных башен замка, и днем в ней всегда было жарко, но сейчас Хорст ощутил, что его бьет дрожь.

Мысли скакали подобно стаду пьяных козлов.

Неужели Родрик сказал правду и любой маг, покинувший жилище, становится на доску вровень со своими фигурами? Или привидевшееся являлось мороком, насланным врагами?

В том, что враги у него имеются в изобилии, Хорст не сомневался. Там, над доской, он ощущал сгущающуюся вокруг угрозу, похожую на густой черный туман, чувствовал злобные взгляды из мрака…

Чтобы успокоиться, он обтер со лба пот и взял в руки лежащую на столе книгу Анитры Карнийской.

Открыл, как обычно, наугад и принялся водить пальцем по рядам аккуратно выписанных букв, еще недавно бывших для уроженца Линорана непонятными закорючками.

Текст гласил о неких существах, именующихся древними.

«Некогда они обитали по всему Полуострову, но за многие тысячелетия до прихода сюда человека сгинули, оставив немногочисленные, но видимые зоркому глазу следы.

В их числе – ворота, ведущие в те непонятные пространства, куда и ушли древние…»

Продираться через сложный текст было трудно, и Хорст ощутил, как его охватывает сонливость. Зевнул, но, услышав в коридоре голос Илны, тут же встрепенулся.

Еще не хватало, чтобы ученица застала его спящим!

Главный зал в карнийском замке был длинным и узким, точно разъехавшийся вширь коридор. Несмотря на жару, захватившую город и окрестности в плен, внутри царила прохлада.

На стенах белели пятна, оставшиеся от снятых щитов с гербами.

– Вы готовы, господин? – спросил стоящий у дверей ре Нерни.

– Готов, клянусь щитом Порядочного Отольфа, – ответил Ангир, устраиваясь в широком кресле. Оно выглядело неудобным даже на вид, так что князю можно было лишь посочувствовать.

По углам возвышения, где стояло кресло, замерли дружинники в начищенных кольчугах, а между ними и стенами толпились немногочисленные благородные из княжеской свиты, остающиеся в Карни.

Большая часть редаров, прибывших из Сар-Тони, находилась за пределами города. Ангир отправил вооруженные отряды во все концы княжества Залива, чтобы его обитатели сразу поняли, кто именно является их новым правителем, и что с ним шутить не стоит.

А в Карни по одному и группами начали прибывать местные благородные, желающие заверить князя в собственной верности. К сегодняшнему дню их набралось почти три десятка.

Ангир решил принять всех скопом, устроив соответствующую церемонию. Хорст подозревал, что его и Илну пригласили только для количества, чтобы свита князя не выглядела слишком уж маленькой.

Ре Нерни кивнул и распахнул дверь.

Донесся многоголосый гул и шарканье подошв. Заходящие в зал редары старались выглядеть гордо, но получалось плохо. Во взглядах, бросаемых на Ангира, читался откровенный страх.

– Входите, почтенные, – приветствие из уст князя прозвучало откровенной насмешкой. – Не бойтесь, вас не обидят. Я готов выслушать все, что вы хотите мне сказать.

Разглядывая надменные и в то же самое время испуганные рожи благородных, Хорст откровенно скучал. Церемония напоминала ту, что произошла не так давно на площади перед замком, только без вручения ключа от города.

Редары по очереди опускались на колено и предлагали князю свой меч. Ангир вручал клинок обратно, и его новый подданный становился к остальным, выстроившимся вдоль стены.

Когда последний из благородных именем Владыки-Порядка поклялся, что готов служить новому князю верой и правдой, Хорст решил, что все закончилось, и вздохнул с облегчением.

Но, как оказалось, он ошибся.

– Благородный Пондир ре Тарр, посланец князя Вестаронского! – объявил ре Нерни, и разговоры в зале мгновенно смолкли. По лицу князя промелькнула усмешка, и Хорст понял, что Ангир заранее знал о приезде посланца и тщательно к нему готовился.

В полной тишине стали слышны шаги, и в дверь прошел очень высокий, широкоплечий редар. На тунике, надетой поверх кольчуги, виднелся герб – раскинувший крылья орел, а на лице выделялся страшный шрам, идущий от виска к челюсти.

– Желаю здравствовать, – проговорил ре Тарр, не дойдя двух шагов до тронного возвышения.

– И тебе здоровья, – ответил Ангир. – Что просил передать твой повелитель?

– Он хотел узнать, по какому праву ты занимаешь престол в Карни, всегда бывшем владением Вестарона, – по залу пробежал гневный ропот, но посланец не обратил на него внимания.

– По праву этой вот вещи. – Молодой князь поднялся и вытащил из ножен меч, начищенное лезвие сверкнуло. – Что еще?

– Еще я должен сообщить, – ре Тарр не отводил глаз от лица князя, а рука его, лежащая на эфесе меча, не дрожала, – что мой повелитель считает эти земли своими.

– Он волен в таких мыслях. – Ангир со стуком вдвинул меч назад в ножны и сел. – Пусть докажет свое право, но сначала хорошенько подумает. Посмотри по сторонам, посланец! Посмотри! Что ты видишь?

Ре Тарр повернул голову в одну сторону, потом в другую.

– Благородных редаров, – сказал он.

– Именно! – Глаза князя сверкнули. – Тут стоят те, кто пришел с востока, а также хозяева замков в землях Залива, признавшие мою власть! И они теперь все вместе, как вот эти пальцы!

Князь вскинул руку и медленно сжал кулак.

– Я понял. – Посланец ничем не показал собственных чувств.

– Отлично, можешь идти, – кивнул Ангир.

В полной тишине ре Тарр повернулся и пошел к выходу. Когда шаги его стихли за дверью, тишина в зале сменилась встревоженным гомоном, точно в огромном улье пробудились сотни пчел.

– Тише! – Князь поднял руку и шум стих. – Все слышали, что он сказал? Все поняли, что это означает?

– Они хотят войны, господин, – ответил Диран ре Стиги.