Дмитрий Казаков - Врата Порядка

– Чего это они делают? – спросила Илна, удивленно оглядываясь.

– Прощаются, – Хорст нервно дернул головой. – Легкого пути желают.

Вопреки опасениям, он держался в седле спокойно, а фрон под магом, словно понимая, что с всадником не все в порядке, бежал ровно, стараясь не отставать от сородичей.

Лагерь горцев скрылся в отдалении, затихли крики. Потянулась всхолмленная степь, но вскоре холмы начали мельчать, превращаться в бугры, затем в кочки, пока не исчезли совсем.

Равнина, покрытая шелестящей травой, выглядела такой же мертвой, как и вчера, но чувствовалось, что жизнь вернется сюда, надо только подождать. Чудовищных тварей видно не было, они сгинули вместе с теми, кто привел их с собой.

Хорст сидел в седле, закрыв глаза, и вслушивался в окружающий мир, пытаясь уловить все – топот копыт, хруст ломающихся стеблей травы, сопение Альфи и бормотание брата Ласти, бряцанье сбруи, шелест набегающего ветра и бурчание в собственном животе…

Бывший сапожник хорошо понимал, что выживет только в том случае, если научится хорошо ориентироваться в звуках.

– Эх, жалко Радульфа, – сказала Илна, – хороший человек… был…

– Да, – Хорст кивнул, стараясь не выдать, как дернулось от боли сердце.

На что вся магия, невероятное могущество Сына Порядка, если ты не можешь спасти тех, кто рядом?

Пахнущий свежей травой ветер овевал лицо, и это было приятно. Фрон бежал размеренно, и чувствовалось, что он готов мчаться так день, два, а если понадобится, то и неделю.

За прошедшее с момента битвы время Хорст если и не смирился со слепотой, то хотя бы привык к ней. Приучил себя ориентироваться на звуки, благодарил, когда ему помогали.

А по ночам, когда никто не видел, сжимал кулаки и пытался попасть в изнанку, чтобы узнать, как там будут служить глаза? Но все попытки проваливались – магии в бывшем сапожнике оставалось меньше, чем красоты – в лежащей на дороге куче навоза.

Владыка-Порядок на молитвы не откликнулся, точно забыл о собственном «отпрыске», даже Ключ, чью силу Хорст сгоряча попытался использовать для исцеления, промолчал.

– Что там, впереди? – спросил бывший сапожник, скорее угадав, чем услышав, что Илна догнала его и едет рядом.

– Что-то странное, – удивленно ответила дочь редара. – Целое поле костей, конских и человеческих…

– Тут их будто сеяли, – добавил Альфи.

Хорст поежился, ощущая неуловимый аромат смерти, настигшей огромное количество людей.

– Вот и ответ на вопрос, – сказал он, – куда делось войско, отправленное против исполинов ил-бурзумским магом. Оно, конечно, уничтожило кого-то из незваных гостей, но само полегло здесь. Все, до последнего человека.

В привычные звуки степи вплелся негромкий, тревожащий рокот, идущий с востока. Хорст вслушался в него, пытаясь вспомнить, где он слышал похожее… что-то очень похожее…

Огненная волна рухнула сверху, забила крик в горло, опрокинула, поволокла куда-то, и навстречу ей изнутри ударила другая волна, холодная и жгучая, как снег на вершинах гор.

Хорста закрутило, подбросило и с размаху ударило обо что-то твердое. Куда-то исчез фрон, спутники и даже одежда, он ощутил себя голым пловцом в бушующем море, где вместо воды плещется нечто ядовитое…

И в последний момент, теряя сознание, бывший сапожник вспомнил, где слышал подобный рокот – за Стеной, под Дыханием Хаоса.

Сколько находился без памяти, сказать не мог, хотя показалось, что лишь мгновение.

Возвращение в обычный мир вышло жутким, Хорста словно выталкивало через узкое, усеянное шипами отверстие. Шипы рвали плоть, а пошевелиться и даже закричать возможности не было.

Потом все закончилось, и он осознал себя лежащим. Боль не исчезла, затаилась во внутренностях, как ядовитая змея в норе. Когда повернул голову, по щеке поползло что-то колючее, и Хорст понял, что это трава.

– Шевелится, – басистый голос донесся словно издалека, а вот шаги прозвучали совсем рядом.

– Слава Творцу-Порядку! – второе прикосновение оказалось более приятным. – Что с тобой случилось?

– Если бы я знал, – в памяти сохранились обрывки беспорядочных ярких видений: накатывающиеся друг на друга волны, черная и голубая. Ревущая, как сотня медведей, трещина в небе и льющийся из нее свет. – А что вы видели?

– Ты закричал, – в спокойном голосе Илны крылась тревога, – а потом будто…

– Спрыгнул с коня, – добавил брат Ласти, – причем так, что подлетел размаха на три, но приземлился на ноги.

– А что дальше?

– Сгустилось облако, черное, точно ночь, – рассказ продолжил Альфи, – затем в нем забрезжил свет, яркий, слепящий…

– И ты находился внутри всего этого, как птенец в яйце, – сказала Илна, – и кричал, орал, не переставая.

– Еще бы, – Хорст почесал шрам на щеке. – Судя по всему, я пережил прямое нападение Хаоса. Чем все закончилось?

– Я начал молиться, – сообщил брат Ласти, – а они попытались рассечь то, что окружало тебя, мечами.

– От моего осталась только рукоять, – Альфи печально вздохнул и, судя по шороху, развел руками.

– От моего – немногим больше, – усмехнулась Илна. – Если до драки дойдет, придется обходиться руками. Ты поорал, потом затих, и тут вся эта черно-светящаяся штуковина ушла вверх и лопнула, а ты лежать остался, холодный и еле дышащий. На коже еще… – она помедлила… – следы появились.

– Какие следы?

– Да будто нарисовал кто – точки какие-то, линии, – Альфи со шлепком погладил лысину. – Да только они бледнеть начали, скоро пропадут. А это и вправду Хаос был?

– Он самый, – при воспоминании об услышанном рокоте Хорста передернуло.

– И он… эээ… – голос наемника прозвучал неуверенно, – побежден?

– Не думаю, – бывший сапожник прислушался к себе. – То, что я остался в живых, мало о чем говорит.

Альфи нахмурился, увидев на лице мага странную, пробирающую до костей улыбку, точно такую же, как в тот день в Эрнитоне, Святом Граде, после визита в подземелье, после безумного хохота…

– Мне кажется, я больше не Сын Порядка, – проговорил Хорст, и глаза его блеснули, – это… нападение, оно было как удар лопатой по корню. Я отрезан от своего корня и теперь не могу воззвать к Порядку.

– Как же так? – Илна поднесла ладони ко рту.

– Да помогут нам все Порядочные, – брата Ласти била крупная дрожь.

– Это вряд ли, – маг покачал головой, – кроме того, после сражения с исполинами я не могу колдовать.

Альфи беспокойно засопел, пытаясь осмыслить ситуацию. Он привык, что служит тому, кто поднимается над другими людьми, как дуб над ивняком, величайшему из магов, Сыну Порядка…

– Теперь я просто человек, – Хорст поднял кулак, поднес к лицу, повертел перед носом, точно пытаясь разглядеть, с вздохом опустил. – Самое время проверить, чего я и в самом деле стою.