Юлия Пушкарева - Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

- И Вы учились у Отражений?

- Естественно, - менестрель приподнял куртку, показав маленькое зеркало на поясе. - Я провёл четыре года в их Долине и ничуть не жалею об этом.

- О, не сомневаюсь, - Велдакир со вздохом, уже не скрываясь, вжался правым боком в подушку. Нужно лечь, но сейчас это было бы неуместно. Не просить же, в самом деле, менестреля-волшебника проводить его в спальню?.. Добрый дедушка-наместник. Защитник магов перед лицом тирана-короля. Вот, значит, как иногда о нём думают. - Поэтому "синяя кобра"?

- Да, - Нальдо улыбнулся и рукой провёл в воздухе извилистую черту. - Её шипение красиво и порой даже мелодично. У нас говорят - "поёт как синяя кобра".

- Но яд, конечно, смертелен.

- Конечно.

Где-то в резиденции хлопнуло распахнутое ветром окно. Наместник слышал, как ветер с дождём рвут ветви вязов и осин, швыряя их в мокрые кучи палых листьев. Интересно, что сказал бы Нальдо, если бы увидел его коллекцию змей?.. Глупая мысль. Он и Тэску пока не допустил туда.

- Итак, чего именно Вы хотите?

- Поддержки войском, конечно. У нас есть магия, но наши противники, преданные Народным Правителям, тоже ею владеют, - улыбка Нальдо стала немного жалкой. - Есть магия, но нет стольких мечей и стрел. Переворот помог бы навести порядок в Вианте и в стране. Настоящий переворот, а не та бестолковая грызня, что идёт сейчас... Переворот и сильный удар по Шайальдэ: кочевники уже покорили часть наших полей и виноградников. Их набеги разоряют юго-запад вот уже двадцать лет. Их нельзя допускать дальше.

Звучит внушительно. Наверное, Риарт Каннерти перед друзьями толкал такие же речи, нахватавшись из хроник и песен красивых слов.

- Но кого Вы представляете? Есть ли серьёзные силы, противостоящие Народным Правителям?

Нальдо выпрямился и сложил руки на груди. Сейчас он выглядел едва ли не величественно - если забыть об общей смехотворности ситуации.

- Наш Высокий Дом и ещё несколько, находящихся с нами в союзе. Жрецы Велго, Тиэрдис и других наших старых богов. Много знатных семей - чаров, иров и эров. Крестьяне и мастеровые, наконец.

- Крестьяне и мастеровые тоже против Народных Правителей? - усомнился Велдакир, не скрывая скепсиса. - Но они сами привели их к власти. Бунт в первый год Великой войны подняла виантская беднота - при небольшой поддержке заговорщиков из Правителей и магов. Разве не так?

- Да, но с тех пор многое изменилось! Народ сам не понимает, как Правители обманывают его! - Нальдо сложил пальцы в возмущённо-объясняющий "щепок" и тряс ими перед лицом наместника, явно слегка забывшись. - Они тянут из нас соки куда более жестоко, чем прежний Совет! Фанатики Прародителя притесняют магов не хуже его величества Хавальда, их армия не способна защитить людей от шайальдцев, а...

- И Вы мечтаете вернуть справедливость - без войска, без плана, без чётких идей? - устало перебил наместник. - Нальдо, послушайте меня. Бросьте всё это, пока не поздно. Играйте на лире, пойте, творите магию - благо она Вам не запрещена, - но оставьте дела государства. Не нужно лить напрасную кровь.

Ненадолго наместнику померещилось, что перед ним не кезоррианец, а светловолосый, голубоглазый Риарт Каннерти. Или его юный друг - тот, от миловидности и веры которого остались (по милости Тэски) только клочки. Клочки мяса.

Менестрель отшатнулся. От нового рыка грома задрожало стекло, и струны лиры тоже откликнулись тонкой дрожью.

- Светлейший Совет Минши уже отказался помочь нам. Хотя к ним мы обращались лишь по поводу кочевников... То есть Вы тоже отказываетесь?

Наместник развёл руками, стараясь не очень высоко поднять правую. От боли мысли путались, мутнело сознание; ему хотелось не то поскорее лечь, не то - почему-то - срочно увидеть Тэску.

- Я уже сказал, что не мне решать. Можете попросить аудиенции у его величества, против воли которого я, разумеется, не пойду; но я бы не советовал. Всем известно, что магов он не жалует. Как и бунтовщиков. Нальдо, - прибавил наместник, увидев очередной жест отчаяния, - если бы Вы знали, как неспокойно сейчас здесь, в Ти'арге, и сколько напастей преследует нас самих, Вы не стали бы просить об этом. Больного не просят вспахать поле, а беременную женщину - перенести мешок. Возвращайтесь в Кезорре и уймите своё недовольство.

Менестрель схватил лиру - таким судорожным движением, что Велдакиру опять стало не по себе, - и сыграл короткое, резкое созвучие.

- Вы не слышали балладу о Чаячьем Замке, господин наместник?.. Огромный серый замок - огромный, как город - стоит у самого моря, и вокруг всегда вьются чайки. Кричат, кричат, точно им больно. С отвесных стен видно, как волны бьются о камни берега, и от высоты захватывают дух. Небо над замком лазурное, а море синее до черноты, - Нальдо прикусил губу. - Ну, а потом замок разрушают и захватывают враги. Заурядный сюжет, но мелодия необычная... Я слышал, что этот замок действительно существует, но где-то на западном материке. Построенный не людьми.

Наместник смотрел на ссутулившегося Нальдо, на его подвижное смуглое лицо. Жаль делать то, что он должен сделать, но выбора, как всегда, нет.

- Что ж, возможно. Почему бы и нет.

Он уже знал, о чём попросит Тэску сегодня ночью.

***

Служанка - белокурое создание из Альсунга с тяжёлой челюстью и грустным взглядом - заканчивала расправлять постель, когда наместник вошёл. Испуганно, будто ошпарившись, отшатнулась от серой бахромы на покрывале и поклонилась.

Наместник вздохнул: все слуги, особенно девушки, прибывают из-за Старых гор слишком затравленными. Им трудно привыкнуть к каменным домам и мощёным улицам, к крепостным стенам и пёстрым краскам города - к каретам и гербам лордов, изобилию рынков и садиков, цветастой женской одежде вместо простой шерсти и мехов. К тому, что снег лежит не круглый год, что в помещениях всегда тепло, так как не нужно отчаянно беречь дрова, а на столе бывает что-то помимо рыбы, жёсткой козлятины и лепёшек из скудной ржи напополам с опилками. Вдобавок ко всему, их крайне сложно отучить бросаться в ноги. Обычно наместник предпочитал держать в прислуге ти'аргцев, но Хавальд настаивал - да и сами северяне охотно заполоняли Ти'арг в поисках лучшей доли.

Он кивком поблагодарил девушку и, морщась, упал в кресло. Главное - не вскрикнуть. Нельзя кричать.

Но, бездна, как больно.

- Моё лекарство, Хольда, прошу тебя. Скорее.

- Конечно, господин наместник. То, вечернее? - пробормотала служанка, испугавшись ещё сильнее из-за его застывшего голоса.

Сил хватало только на ещё один кивок. Хольда подскочила с подносиком, и наместник опрокинул в себя весь флакон, не удосужившись пересчитать капли. Вчера было три четверти - так какая уже, к злым духам, разница? Беспричинное раздражение глодало его. Хорошо, что Хольда закрыла обтянутые синим бархатом внутренние ставни окна, приглушив непогоду.