Вера Окишева - Сказка про сказку или брошенный роман (СИ)

Странный сон у меня какой-то, все время ощущаю эротический подтекст. Не иначе как сказывается долгое воздержание в реальной жизни. Эх, любовника, что ли, завести? А лучше двух, чтобы не дай бог не влюбиться.

Меж тем сильные руки осторожно прижали меня к мужскому торсу. Пальцы при каждом касании обжигали кожу, заставляя задерживать дыхание. А непонятный, но оттого не менее притягательный аромат, щекотал ноздри, туманя сознание. Еле осознавая, что происходит, я переместилась на колени к страннику. Тело предательски заныло от близости потенциального удовольствия. Щеки заалели, выдавая сокровенные мысли, а дыхание стало глубоким, грудным, вздымая и медленно опуская ноющую грудь.

Никогда не ощущала такой бурной реакции на мужчину. Хотя и мужчин-то у меня было, вспоминать грустно. Длинные пальцы пробежались вдоль шеи, убирая локоны и отвлекая меня от сторонних мыслей. Мурашки организовали марш протеста, я бы тоже возмутилась, если бы голос меня слушался. Только сейчас я осознала весь идиотизм ситуации. Меня сейчас укусят! Я сама, добровольно, отдалась в руки упыря. Так сказать, на блюдечке с голубой каемочкой. И этот клыкастый даже не подумал отказаться! Да чтоб он подавился, ирод зубастый! Черт, вот дура!

От страха меня стало потряхивать. Я было рыпнулась в сторону, но сбежать не дали сильные руки. Они прижали меня, практически вдавливая в мощное тело, чтобы перестала трепыхаться. Резко протрезвев, облизнула пересохшие губы.

Только я это… - проблеяла, сглатывая. – Я боли боюсь, - призналась я страннику, чувствуя дыхание на коже.

Да? Хм, а больно не будет. Обещаю, - искушающе прошептал мужчина.

Зажмурилась и сжала кулачки, понимая, что готова скатиться в банальную истерику. А этот гад медлил, видимо, удовольствие растягивал.

Ну! - не выдержала я, подгоняя.

Льерра, а у нас кола нет, - зачем-то заявил мне Тарин.

Как будто если бы кол у них был, мне бы стало легче. Вовсе нет. Терпение кончилось. Я готова была прекратить весь этот фарс, но воздух застрял в легких, ибо странник прикоснулся губами к шее. Потом еще и еще… Опешив, я не сразу поняла, что он меня просто целует, легко и нежно.

Возмутившись, я ударила шутника в грудь и, вывернувшись из его рук, не скрывая гнева, уставилась на странника.

Ты чего творишь? – выкрикнула, подбочившись.

Как что?! – наигранно удивился мужчина. – Пью сладкий нектар с твоей очаровательной шейки. Я не привык отказывать дамам, о добрейшая Льерра.

Ты вампир или нет? – строго спросила у него.

Да и вообще, чего это я так расстроилась? Можно подумать, мечтала, чтобы меня упырь

какой высосал. Демонстративно вытерла шею, вроде как избавляясь от чужих слюней. Конечно же, там их не было, но для профилактики надо было создать видимость. Пусть не думает, что мне понравилось. Ишь какой шустрый и безотказный! Знаем мы таких, всем угождающих.

Снимай капюшон! – уже потребовала у него, пригрозив. - Иначе колом в сердце проверять будем, вампир ты или нет.

Гномы демонстративно отломали ножки у стола, вооружаясь. Трактирщик схватился за голову, раскачиваясь из стороны в сторону. Какой он сердобольный, нашел за кого переживать, за вампира.

Ну что же, - произнес странник, растягивая слова. - Вы меня убедили. Кол в сердце, конечно, докажет, что я не вампир, но, боюсь, лишь посмертно. Итак… - театрально выдержав паузу, мужчина встал и скинул капюшон.

О-па, эльф, - расстроенно проговорила я.

Высокий, как и все первородные. Чуть темная, даже, скорее, серая кожа. Длинные черные волосы, заплетенные в бесчисленное количество косичек, собранных в один хвост. Серые, скорее даже болотистые, глаза, неотрывно следящие за мной. Брр, судя по тишине, оторопь взяла не одну меня. Гномы слаженно выдохнули и попятились. Впервые заметила у них такую странную тактику боя.

Дроу, - поправил меня странник.

Да ну? А я-то, наивная, всегда считала, что дроу, это как ругательство у темных эльфов. Ан нет, оказывается расовая принадлежность. Эльф, который светлый, оживился, то есть горделиво окинул надменным взглядом странника и попытался испепелить презрением. Не получилось, а жаль. Было бы на одного меньше. Не люблю ушастых.

То-то ты мне странным показался, - еще сильнее расстроилась я.

Дроу накинул капюшон обратно на голову, но в этот раз оставил лицо открытым.

А чего так? Насколько помню, ничего плохого сделать еще не успел.

Понимаешь, - рассеянно произнесла я, отводя взгляд. - Я эльфов не люблю. Конечно, не так сильно, как вампиров, но все равно не люблю...

Жаль, - вздохнул странник.

Мне показалось, или он и правда расстроился? Не, все-таки показалось.

А чего жаль? Нормально все, - пряча смущение, заверила его. - А тебя звать-то как? – пока еще вежливо поинтересовалась я.

Элькерр, - представился дроу.

Что-то лицо у него знакомое. Где-то я его уже видела. Не, надо протрезветь окончательно и собрать все мозги в кучу. Вот что он на меня так смотрит? Словно хочет заглянуть в самую душу. Не стоит этого делать, я сама боюсь туда заглядывать. Да и мысли мои лучше не читать, у меня там постоянный дебош и хаос. Слишком много непристойностей и преждевременных умозаключений.

Выпьем? – неожиданно предложил дроу.

Удивленно посмотрев на него и подумав с минуту, решила согласиться. Новую и, разумеется, трезвую жизнь начну с завтрашнего утра. Да и расслабиться пора, а то под его взглядом я непроизвольно краснею и смущаюсь. Стоп, мысли, а то опять по кругу пойдете. Надо на что-то отвлечься. Что там у нас было до вампира? Ага…

Так, а когда мы пойдем на тролля? – уточнила я у гномов.

Бородатые синхронно пожали плечами, отсалютовали мне кружками и продолжали

танцевать, распевая глумливые песенки про эльфов. Не иначе, как второе дыхание открылось. Дроу сверкнул белозубой улыбкой и достал из-за пазухи перо и свиток. А дождавшись моего вопросительно-заинтересованного взгляда, вручил все это мне. Не успела

озвучить вопрос, как он произнес:

Пиши план действий, иначе еще на неделю тут застрянем. Пока гномы не выпьют весь запас пива, с места не сдвинутся.

Я оглянулась на веселящихся друзей и заметила, как трактирщик схватился за сердце. Какой же он сердобольный, за всех переживает, бедненький. Добрейшей души человек. Заметив меня, он наклонился и вытащил из-под барной стойки уже две, доверху наполненные, походных сумки. Я умилилась. Нет, определенно, золотой человек.

Взяв ручку, удивилась, что была она перьевой. Кончик поблескивал чернилами, хотя самой чернильницы видно не было. Ну точно! Аналог гелиевой, ну местные дают! Хотя при чем тут они, это все Томка… Поудобнее устроив перо между пальцев, вопросительно посмотрела на дроу. Мужчина лишь молча улыбался.