Дмитрий Казаков - Солнце цвета ночи

– Вряд ли, – Ульв помотал головой. – В жителях этого места нет огня, они все медленно умирают. Вы же видели их лица? Если только молодой народ поселится в этих развалинах, принесет свежую кровь.

– Сомневаюсь, что кто-то захочет поселиться в месте, проклятом богами, – хмыкнул проводник.

Толлан был на удивление тих, викинги ни разу не услышали громких голосов, детского смеха, словно шагали не по городу, а по исполинскому, уставленному надгробиями кладбищу.

На перекрестке столкнулись с процессией, участники которой были облачены в сморщенные, покрытые кровью одежды. Приглядевшись, Ивар вздрогнул от отвращения – обитатели Толлана облачились в содранную с людей кожу.

Тольтеки брели, что-то монотонно напевая, из разрезов в их губах, щеках и ушах текла кровь.

– Фу, гадость какая, – Нерейд сморщился, как чистюля при виде кучи мусора.

– Шипе Тотек – великий бог, – не очень внятно пояснил проводник.

Вышли на площадь, окруженную высокими, изящными зданиями.

Стены их сверкали, выложенные плитками из нефрита, лазурита и других цветных камней, на фасадах там и сям торчали алые и белые раковины, отличные от настоящих лишь размерами.

В центре площади высился громадный монумент, изображающий лежащего человека с огромным ртом в центре живота. Губы клыкастой пасти были вымазаны свежей, еще не просохшей кровью, а на постаменте лежали букеты цветов, красных, белых и розовых.

– Это что еще за страшилище? – поинтересовался Ульв.

Проводник смерил его взглядом, полным искреннего презрения.

– Чак-Мооль, – сказал он и отвернулся, два понять, что этим все сказано.

– Ну Моль так Моль, – несколько растерянно пробормотал Ульв.

За первой площадью открылась вторая, еще больше. Отсюда стал виден вход в недра громадной пирамиды, охраняемый двумя колоннами в виде покрытых оперением змей.

Стены нижнего яруса украшали барельефы – такие же змеи, раскинувшие крылья орлы, высеченные так искусно, что можно было различить каждое перышко и даже зрачок.

– Храм Утренней Звезды, Приносящей Свет, – сказал проводник торжественно. – Вашего отца.

– Отца? – удивился Ивар.

– Кецалькоатля, – хуастек изумился еще более, его темные глаза блеснули.

Из пирамиды вышел человек в ниспадающем до земли белом одеянии, неспешно пошел к викингам.

– Чего ему надо? – пробурчал Нерейд. – За осмотр денег не берут!

– Привет вам в сердце Толлана, чужеземцы, – сказал человек, ничем не показав, что услышал слова рыжего викинга. – Да будут благосклонны к вам боги.

– И к тебе, – настороженно ответил Ивар, заметив, как напрягся проводник.

– Благородный Топильцин хочет побеседовать с вами, – человек мягко улыбнулся и сделал приглашающий жест в сторону пирамиды.

– Кто? – Ивар положил руку на меч и тут же убрал, устыдившись ставшего привычным жеста.

– Правитель Толлана.

– Откуда он узнал о нас? – высунулся Нерейд.

– Он знает все о том, что творится на земле его предков, – человек в белом повернулся. – Пойдемте. Вашей жизни ничто не угрожает, кроме вашей собственной злобы.

– Чего он сказал? – возбужденно прошептал Ульв. – Я не понял.

– Засуньте мечи в ножны, а языки – в горло, – посоветовал Ивар. – Тогда, может быть и обойдется.

Человек в белом шел неспешно, край одеяния волочился по земле, но грязь странным образом к нему не приставала.

Когда подошли к пирамиде вплотную, Ивар заметил, как каменные змеи чуть повернули головы, следя за гостями. До слуха донеслось еле уловимое шипение, смешанное с орлиным клекотом.

Окунулись в темноту прохода, где пахло пылью и камнем, впереди забрезжил багровый свет.

– Так я не понял, их правитель что, живет в храме? – спросил Кари, до которого все, как обычно, доходило не очень быстро.

Ивар только вздохнул.

Открылся зал, где убрался бы небольшой поселок вроде Хальтдалена. Своды терялись во мраке, на стенах пылали светильники в форме чаш, в высоту уходили необычной формы колонны.

Приглядевшись, Ивар ощутил невольный трепет – крышу поддерживали исполинские фигуры воинов. Несмотря на тьму, конунг рассмотрел их глаза, блестящие и печальные.

– Йотуны… – отчаянно прохрипел Нерейд, раздался шорох извлекаемого из ножен клинка.

Ближайшая фигура зашевелилась, поднялась рука толщиной со ствол векового дуба. Послышался скрежет, сверху полетели мелкие камушки, а в недрах зародился тяжелый и очень грозный рокот.

– Я же сказал – вам ничего не угрожает, кроме вашей злобы, – провожатый обернулся, посмотрел укоризненно.

– Меч на место! – рыкнул Ивар.

Лязгнул задвинутый до упора клинок, статуя медленно и очень плавно встала на место, вновь став просто камнем. Рокот стих.

– Вот и отлично, – человек в белом улыбнулся, пошел дальше.

За статуями обнаружился ярко освещенный закуток, стоящее у стены низкое кресло из черного дерева.

Сидящий в нем человек был высок и широкоплеч, блестели черные, близко посаженные глаза, придающие хозяину сходство с птицей, седые волосы белой гривой падали на плечи.

– Приветствуйте благородного Топильцина! – воскликнул провожатый, сгибаясь и касаясь руками пола.

– Э… привет, – сказал Нерейд и помахал рукой.

Сидящий на троне человек засмеялся. У Ивара отлегло от сердца – кто хохочет таким образом, не может таить зла.

– За восемьдесят лет так меня не приветствовали ни разу, – Топильцин обвел викингов пристальным, тяжелым взглядом, кое-кто под ним поежился. – И все же вы не дети Кецалькоатля…

– Мы этого никогда и не утверждали, – Ивар содрогнулся, поняв, что глаза у правителя Толлана меняют цвет, становятся то серыми, как облачное небо, то зелеными, словно море, то черными…

– Я знаю, – кивнул Топильцин. – И знаю так же, что вы прибыли из таких дальних земель, о каких никто даже помыслить не смеет. Вижу чудные города, странно одетых людей, плывущих по морю змеев из дерева…

Взор его затуманился, голос сделался вибрирующим, в углах проснулось, зашуршало эхо.

– Вам многое кажется странным у нас, – правитель Толлана встряхнулся, точно выходящая из воды утка, заговорил нормально. – А мне было бы интересно послушать о том, как живут у вас.

Ивар вздохнул, вспомнился Миклагард, где дочь императора тоже возжелала услышать рассказ о Северных Землях.

– Конунг, можно я расскажу? – неожиданно высунулся Нерейд.

– Только без шуточек, – Ивар кинул на рыжего викинга грозный взгляд.

Нерейд заговорил, необычайно мягко, рассказал о том, как зимой падает снег, покрывает землю белым пухом – лица Топильцина и провожатого вытянулись – а море замерзает.

Вспомнил о фьордах, о ходящих по ним драккарах, о людях, что живут на суровой, но такой прекрасной земле, о зеленых лесах и прозрачных реках, о женщинах, красивее которых нет на свете.