Сергей Обатуров - Кровь обязывает.(Октология)

Теперь нужно было решить, где я смогу подняться туда, наверх, к деревьям на вершине утеса, а может и выше. Стал осматривать ближайшие скалы. Подняться, конечно, можно, но рискованно, лучше поискать более пологий подъем. Выбрал направление, противоположное тому, куда я вчера ходил искать палки для копья, а наткнулся на моллюсков. Идти по песку было приятно, но это, пока местное солнце не встало. Потом, думаю, нужно будет укрыться в тени, это если не найду приемлемого места для подъема на верх.

Так я и топал по песку, который постепенно начал нагреваться и жечь мне ноги. Вскоре я вынужден был свернуть к скалам. Там, ближе к воде песок менее горячий, но оттуда ничего не разглядишь в скалах, так что бегом в ближайшую тень. Стал искать какую-нибудь пещеру или козырек, чтобы спрятаться от обжигающих солнечных лучей, и наткнулся на узкую вертикальную расщелину. Можно подняться наверх, если упираться руками и ногами в противоположенные стенки расщелины. Была только одна проблема, если я, посредине пути устану настолько, что ноги и руки перестанут держать меня. Мысли заметались, а потом пришло решение. Можно взять какую-нибудь палку чуть длиннее ширины расщелины, и когда я устану, то, расперев ее в противоположенные стенки, отдохнуть, держась за нее или стоя на ее крае. Ее задача выдержать мой вес. Такие палки я находил по дороге. Я бегом бросился к тому месту, где недалеко видел подходящую палку. Мой забег был похож на бег по раскаленной сковородке. Не останавливаясь, я подхватил палку с песка и так же бегом вернулся в спасительную тень. Когда подошвы ног немного отошли, то я примерил палку к моей расщелине. Вроде подходит. Попробовал повисеть на ней, однако, палка не выдержала моего веса и переломилась возле одного из концов. Да, гиблая идея, если такое случится где-нибудь вверху, то лететь мне придется очень долго, а приземляться очень больно. Решил сделать пробный подъем на такую высоту, чтобы усталость я почувствовал, но такую, чтобы сил хватило на обратный путь. Взбираться было легко, все-таки Молния неплохо поработала над моим телом. Легкую усталость почувствовал, когда поднялся на добрых двадцать метров. Уже собирался начать спуск, как вдруг, немного выше обнаружил поперечную трещину. Лишних пять метров ничего не решали, и я вскарабкался еще выше. Щель была узкая, в ней можно было сидеть на корточках или лежать. Последнее было предпочтительней, и я немного расслабился, и даже слегка вздремнул. Моему внутреннему дракону это понравилось. Теперь я начал узнавать его. Пусть он не был так же силен, как раньше, но это уже был он. Я полностью восстановился, так что можно было продолжить путь. Вскоре руки уже подбирались к конечной точке моего подъема. Еще несколько усилий и я выбрался на самый верх этой скалы. Здесь была довольно большая площадка, так что оглянулся и посмотрел вдаль. Никаких островов видно не было, так что, нужно продолжать подъем. Мне предстояло взобраться еще на десяток метров, но эта скала была сильно растрескавшаяся, так что подъем не должен быть трудным. Горизонтальная площадка тянулась и вправо и влево метров по десять в каждую сторону, поэтому я пошел по ней, осматривая скалы и подбирая более удобное место для подъема. Мое игривое настроение кончилось метров через семь. То, что лежало передо мной не давало повода для веселья.

Я потрогал ногой труп человека, высохшего как мумия. Такое состояние трупа было не удивительно при таком то солнце. Удивляло другое. У мертвого не было головы. Ее не срубили мечом или топором, нет, судя по следам, ее откусили или оторвали. Но второе это я так, для красного словца, а на самом деле были видны следы зубов. Я даже представил, как огромный ящер, ухватив человека за голову с силой сжимает челюсти и, мотнув головой, пытается перехватить тело поудобнее, но тут голова отрывается, и тело летит в эту пропасть. Следы очень похожих зубов я наблюдал на Зангрии, когда ел вместе с драконами. Они не могут просто откусить мясо, они должны его или оторвать, или отгрызть. Но с такими зубами отгрызть можно у огромной туши, а такая мелочь, как человеческое тело для этого не подойдет. Так что я, наверное, прав. Скорее всего, так и было, или наверху была драка за добычу, но то, что тело оторвалось и полетело сюда, отчетливо виделось мне. По-моему у меня начинает просыпаться драконье чутье. Не в полной мере, но хоть что-то.

Теперь дальнейший подъем был отложен, так как следовало разобраться с трупом. Во-первых, обшарить карманы. Мне же нужно понять, кто это был, и что он делал здесь. Во-вторых, я же гол, как сокол. Если есть хоть какие-нибудь полезные вещи, то мне стоит их позаимствовать у погибшего. Вещей было не много, но зато они все оказались полезными. Носовой платок с какой-то монограммой, кинжал в ножнах, курительная или нюхательная смесь, какая-то карта, но такого качества, что мне на ней было ничего не понятно. Все это находилось в карманах и на поясе убитого. Кроме того на нем был надет хороший колет и замшевые штаны с кожаными вставками на коленях. Штаны поддерживал кожаный ремень с пристегнутыми ножнами. Сабля, видимо, осталась наверху. На ногах, сапоги из хорошо выделанной кожи, которые были очень качественно сшиты. Сапогам и кинжалу я обрадовался больше всего.

— Что же, извини, безызвестный друг, но верхнюю одежду я с тебя сниму. Судя по твоему состоянию, ты уже, скорее всего, там, на небесах, и она тебе не понадобиться, а я тебя за это похороню по-христиански, так как я не местный и ваших обрядов не знаю.

Я помог погибшему раздеться. Снимая штаны, обнаружил небольшой карманчик, в котором лежали две металлические палочки с насечками. Первое, что пришло на ум, это кресало и кремень. Я с силой провел одной палочкой по другой. Небольшой сноп искр, вырвавшийся, из-под этого инструмента показал, что я был прав. Одежду, конечно, придется почистить, все-таки ее очень сильно залила кровь покойного. Но мне же не по балам в ней шляться. Для меня она подойдет как нельзя лучше, а особенно сапоги. Я до сих пор вспоминал тот раскаленный песок, по которому бежал за куском ветки, а самое главное, что напрасно.

Продолжая раздевать погибшего, я обнаружил небольшой кулон. Он зацепился за пуговицу, а когда голова отделилась от тела, то так и остался висеть на этой пуговице. Не раздумывая, я нацепил его себе на шею и продолжил свой скорбный труд. Вскоре вся верхняя одежда была снята, и мертвое тело осталось в нижнем белье. Я отложил одежду в сторону и, найдя расколотый камень, принялся рыть могилу. Глубокой ее сделать не получилось, так как слой земли здесь не превышал метра, но я копал, пока мой камень не заскрежетал по основанию скалы. Тогда я перенес тело в выкопанную яму и забросал его землей, сделав сверху небольшой холмик. Это все, что я мог сделать для погибшего.