Наоми Новик - Выкорчеванная

Входя в похожую на пещеру комнату, я непроизвольно замедлила шаг. Потолок был похож на кусочек Рая: нарисованные облака кружили по голубым небесам, а между ними расположились святые и ангелы. В огромное окно проникал вечерний свет. Я так самозабвенно глазела по сторонам и едва не налетела на стол, на ощупь определив его край и обходной путь. Все стены помещения были заставлены книгами, а вокруг по всей длине проходил небольшой узкий балкончик, на котором тоже были расставлены еще более высокие стеллажи с книгами. С балкончика в разных местах спускались лесенки на колесиках. По комнате были расставлены массивные дубовые столы для работы с мраморными столешницами.

— Это просто попытка отсрочить неизбежное, — произнес невидимый женский голос. Для женщины он был довольно низким, однако приятно теплым, хотя и на грани гнева: — И не надо снова тыкать в меня своими реликвиями, Балло. Любое заклинание можно обойти… да, даже наложенное на благословенную шаль Ядвиги, и не нужно смотреть на меня с таким возмущением. Видимо Соля слишком перебрал политики, раз вообще ввязался в подобную затею.

— Перестань, Алёша. Кажется, победа стоит риска, — произнес Сокол примирительно, заворачивая за угол, где оказалось трое волшебников, сидящих в укромной комнатке за огромным круглым столом напротив большого окна под лучами вечернего солнца. После полумрака дворцовых коридоров свет показался ярким, и я прищурилась.

Женщина, которую Сокол назвал Алёшей, оказалась даже выше меня. У нее была кожа цвета черного дерева, и размах плеч почти как у моего отца. Ее черные волосы были стянуты вокруг головы в плотные косички. На ней был мужской наряд: кожаный камзол и широкие хлопковые шаровары, заправленные в высокие кожаные сапожки. И камзол и сапожки были великолепны. Они были украшены золотым и серебряным затейливым узором, но все равно выглядевшими поношенными. Чувствуя свое глупое платье, я сильно позавидовала.

— Победа, — произнесла она. — Значит так ты называешь доставленную ко двору пустую оболочку, чтобы немедленно сжечь ее на костре?

Я с силой сжала руки. Но Сокол только улыбнулся и ответил:

— Возможно стоит немного отложить наш спор. Все-таки мы здесь собрались не для того, чтобы судить о королеве, не так ли? Дорогая, разреши мне представить тебе Алёшу, наш Меч.

Она без улыбки с подозрением посмотрела на меня. Остальные двое в комнате были мужчины: одним из них оказался тот самый святой отец Балло, проверявший королеву. У него на лице не было ни единой морщинки и все волосы сохраняли равномерный каштановый цвет, и все же одновременно он казался старым. Он с сомнением разглядывал меня с ног до головы сквозь сползшие по круглому носику на круглом же личике очки.

— Это и есть ученица?

Второй мужчина был его полной противоположностью: он был высок и строен. Одет в темно-красный винного оттенка жилет, богато украшенный золотой вышивкой. На его скучающем лице была узкая заостренная бородка, тщательно завитая колечком на конце. Он развалился в кресле, закинув ноги на стол, на котором была свалены кучкой крохотные золотые слитки, а также небольшой мешочек из черного бархата с крошечными сверкающими красными самоцветами. Он колдовал, держа в руке два слитка, слегка шевеля губами, окружив себя шепотом силы. Волшебник прижал концы слитков вместе, под его пальцами золото истончилось, превратившись в узкую полоску.

— А это Рагосток Великолепный, — представил его Соля.

Рагосток ничего не ответил и даже не поднял головы, лишь бросил на меня единственный взгляд, окинув с ног до головы, и тут же позабыл обо мне, решив, что я не стою его внимания. Однако для меня было предпочтительнее его равнодушие, чем пристальная подозрительность со стороны Алёши, выразившаяся в линии ее губ.

— Где конкретно Саркан тебя нашел? — резко спросила она.

Похоже они уже слышали какие-то варианты спасения, но принц Марек и Сокол не побеспокоились о той части рассказа, которая их не устраивала, или о которой они мало что знали. Запинаясь, я, чувствуя дискомфорт под пристальным взглядом Скола, нескладно начала рассказывать о том, как встретила Саркана. Я намеревалась как можно меньше рассказать о Двернике, о своей семье. У него и так уже была Кася, которую он мог использовать против меня.

Я позаимствовала Касину тайну и постаралась намекнуть, что моя семья сама выбрала предложить меня в услужение Дракону. Я упомянула, что мой отец лесоруб — факт, который, как я уже знала вызовет у них отвращение, и постаралась не называть имен. Вместо имен Данки и Иржи я упомянула старейшину и одного из пастухов, и рассказывая о спасении Каси, я постаралась выдать ее за старую знакомую, а не самую близкую подругу.

— Полагаю, ты просто любезно попросила, и Чаща сама отдала ее тебе обратно? — спросил Рагосток, не отрываясь от дела: он один за другим впечатывал большим пальцем драгоценные камушки в золото.

— Дракон… Саркан… — я с радостью обнаружила, что, произнося его имя, чувствую легкую поддержку, — он решил, что Чаща отпустила ее ко мне для того, чтобы устроить ловушку.

— Ну хоть он-то еще не совсем потерял мозги, — произнесла Алёша. — И почему же он немедленно ее не уничтожил? Он, как и любой другой отличное знает, что гласит закон.

— Он позволил… позволил мне попытаться, — ответила я. — Попытаться ее очистить. А когда это сработало…

— Или вам так показалось, — сказала она, покачав головой: — Так жалость приводит к несчастьям. Что ж, удивительно услышать подобное о Саркане. Но и лучшие из нас в более раннем возрасте теряли голову из-за девушки.

Я не знала, что на это ответить. Хотела было возразить, сказать: «Что вы! Все это неправда!» — но слова застряли в горле.

— А обо мне ты считаешь, что я также потерял из-за нее голову? — умилительным тоном спросил Сокол. — И принц Марек в придачу?

Она почти презрительно посмотрела на него:

— Когда Мареку было восемь, он почти месяц вымаливал у отца армию и всех до единого волшебников Польни, чтобы отправиться в Чащу и вернуть мать, — ответила она. — Но он давно не ребенок. Ему бы следовало вспомнить о законе, как и тебе. Во сколько жизней вам обошелся этот крестовый поход? Вы забрали три десятка ветеранов, всадников, из которых каждый был великолепным бойцом, и у каждого был клинок моей работы…

— И мы привели назад королеву, — ответил Сокол с внезапным напором в голосе, — или для тебя это ничего не значит?

Рагосток шумно и многозначительно вздохнул, не отрываясь от работы над золотым обручем.

— Какая нам разница? Король хочет, чтобы мы испытали девицу… так давайте уже испытаем и на том покончим. — Судя по его тону он не ожидал, что это займет много времени.