Тимур Айтбаев - Вы призвали не того... Книга 3

Кшарас был мастером-целителем. В этом подземелье никто не мог умереть без его дозволения. Он поддерживал жизнь в искалеченных телах своих пленниц. После очередного плевка, попавшего ему в глаз, горбун повесил тело той волевой пленницы на крючья перед остальными и полностью исцелил. Даже через пелену безразличия и опустошения пробился шок, когда уродливый, покрытый шрамами обрубок тела превратился в красавицу-дроу. А потом горбун начал заживо поджаривать кусочки ее тела куском раскаленного металла. А затем срезать и с упоением их жрать.

«Трапеза» Кшараса длилась двое суток. За это время он не дал нам ни глотка воды, ни ложки той мерзкой каши. Зато сам неторопливо набивал брюхо плотью темной эльфийки, магией не давая ей ни умереть, ни хотя бы потерять сознание. Когда он ел ее ноги, дроу его проклинала. Когда он приступил к рукам, она клялась в покорности. Когда он по кусочку поджаривал и срезал ее грудь и мясо с ребер, она молила о смерти…

К концу его «трапезы», изнывая от жажды и голода, я невольно поймала себя на мысли, что тоже не откажусь от кусочка…

— Очнулась? — хрипящим, лающим голосом поинтересовался Кшарас.

Мастер-целитель, который не мог исправить собственное уродство, но мог полностью вернуть к жизни практически мертвый кусок мяса, оставшийся от разумного. Но мне не было смешно. Не было мне и жаль этого ублюдка. Мне уже было плевать.

Плевать на него, на себя, на творящийся вокруг кошмар.

Хотелось только прикрыть, наконец, глаза. Желательно навсегда.

Теплые пальцы легли на мою грудь. Изнывающее от холода тело невольно подалось вперед, в сторону этого тепла. Его мягкая волна прокатилась по груди и осела где-то в районе головы.

— Можешь говорить? — поинтересовался горбун.

Я поворочала во рту восстановленным языком и неуверенно ответила.

— Да.

— Как тебя зовут? — задал горбун следующий вопрос.

— Досгарзе ван Реликфор.

— Плохо, — вздохнул горбун и потянулся за клещами и ножом.

— Почему? — прошептала я.

— Потому что ты все еще не Мясо. Действительно стойкая, раз недели для тебя оказалось мало.

Снова холод. По телу стекают капли воды.

Я лежу на каком-то столе. Надо мной лишь каменный потолок. В кожу в разных местах впились небольшие крюки. За веревку они растягивают ее как полотно, а на раны потихоньку капает ледяная соленая вода. Долгоиграющие целебные чары внимательно следят за моим состоянием, не давая ни умереть, ни потерять сознание.

Холодно. И больно.

Откуда-то слышатся приглушенные крики. Они всегда тут слышатся. Или крики, или мольбы, или стоны.

Тело дернулось, когда чьи-то сильные руки с мясом вырвали крючья и подхватили меня со стола. Куда-то понесли. Через минуту я лежала на мягком соломенном топчане, а горбун целиком залез мне в рот теплыми пальцами.

— Так… вот тут, потом тут… — бормотал он себе под нос, а во рту начало знакомо чесаться.

Через минуту я снова могла моргать и говорить. Но это все. Боль в теле не прошла. Холод не отступил.

Прислонив мое тело спиной к каменной стене, горбун довольно улыбнулся.

— Ну что, поговорим?

— О чем?

— Ты у меня уже месяц, Мясо, — продолжил Кшарас. — Практически долгожитель. Помнишь, как меня зовут?

— Мастер Кшарас, — ответила я. Он повторял это каждый день.

— Хорошо, — кивнул он. — А помнишь, как зовут тебя?

В памяти что-то смутно зашевелилось.

Имя? Мое имя?

— Досгазе фон… Релик?

Кажется. Я не уверена. Я уже ни в чем не уверена.

— Неверно, — покачал шишковатой лысой головой горбун и по телу пробежала судорога боли. Запахло паленым мясом. Собственный визг больно ударил по ушам. — Ты — Мясо. Рабыня. Или просто — Вещь. Поняла? Повтори.

— Я - Мясо, — отозвалась я, выравнивая дыхание. — Вещь.

— Чья ты вещь, Мясо? — продолжил спрашивать горбун, убирая кочергу обратно в камин.

Я не знаю. Не помню. В голове всплывают какие-то имена, но чьи?

— Чье ты, Мясо? — горбун нахмурился и снова потянулся за кочергой.

— Хозяина, — вспомнила я.

— Сойдет, — кивнул он. — Но слишком медленно. Что ты должна делать?

— Не… не знаю… — я действительно не знала.

— Неверно, — вздохнул горбун. — Ты должна делать все.

— Я должна делать все.

— И что значит это «все»? — опять спросил он.

— Любой приказ, — губы ответили сами. — Все, что прикажет мне Хозяин.

— Уже лучше, — улыбнулся горбун, показав свои страшные зубы. — Вот сейчас мы тебя подлечим и проверим, как ты будешь себя вести.

Одну засветившуюся зеленым руку он вытянул в мою сторону, а второй начал снимать грязные штаны…

Очнулась я в темноте. Меня бросили в камеру? Или выкололи глаза?

Я осторожно ощупала свое лицо. Ничего. Все нормально. Глаза на месте. Просто веки закрыты.

Ощупала? Веки?

Значит, Кшарас действительно меня исцелил.

— И долго ты собралась лежать, зверушка? — поинтересовался чей-то мягкий голос.

Осторожно открыв глаза, я покосилась на говорившую. Это оказалась девушка с верхней частью дроу, вместо ног которой было тело большого паука.

— Знаешь, кто я? — спросила арахна.

— Нет, — покачала я головой.

— А кто ты? — выгнула бровь паучиха.

— Мясо, — на этот вопрос я ответ знала.

— И кому ты принадлежишь?

— Хозяину.

— А кто твой хозяин?

Вот тут я замялась. И правда, кто?

— Принц Эдвард, — хмыкнула паучиха и ткнула пальцем в сторону одной из дверей. — Иди, мойся. А потом я отведу тебя к нему…

В голове был сумбур. В памяти — пустота.

Я знала только то, что я Дось. И я должна служить хозяину, если не хочу вновь попасть в то место. Какое именно? Как ни старалась, так и не смогла точно вспомнить. Зато я прекрасно знаю, что не хочу туда. Там темно, больно и холодно.

«Служи Хозяину, или вновь попадешь ко мне», - кто-то сказал мне это. Кто-то очень страшный.

В комнате, куда меня направила арахна, была большая ванная, наполненная теплой водой. Я почему-то очень испугалась воды. Почему — вспомнить так и не смогла. Но помыться было надо, так что пришлось себя пересилить.

После ванны меня встретила арахна. Она помогла мне «правильно» обмотать вокруг тела два каких-то полупрозрачных куска ткани, после чего отвела в комнату с хозяином. Это оказался высокий стройный зверолюд с волчьими чертами и одним оборванным ухом. Голова у него была полуседая.

— Она готова? — уточнил он у арахны.

— Да, хозяин, — поклонилась та.

— Отлично, отлично, — кивнул он и обошел меня по кругу, разглядывая и проводя пальцами. — Ну что, Дось, я же говорил тебе тогда, в подвале, что когда-нибудь это ты будешь стоять передо мной на коленях и облизывать ноги?

Подвал? О чем он?

— Хозяин? — неуверенно спросила я. — Это был приказ?