Григорий Давыдов - Гобин поневоле или Изменчивый Мир

Скатившись со своей импровизированной кровати, я в последнее мгновение шлёпнул себя по рукам, подавив внутри заклокотавшую ярость, и не стал убивать обидчика, хотя спросонья пробежала извращённая мысль о его смерти…

Открыв глаза, с удивлением увидел перекошенное яростью лицо Дан-руг-Мина. Гоблин смотрел на меня так, словно я только что заколол всю его семью, а то и ещё что похуже. Недопонимание на моём лице, полагаю, читалось, как строчки на открытой книге. Ещё вчера мы с ним дружелюбно приветствовали друг друга, а когда прощались, так мне вообще казалось, что мы стали друзьями. А теперь? Что успело измениться? Что я упустил?

Мозг начал отчаянно вспоминать, что же я натворил вчера. Где прокололся? Неужели всю мою затею смогли вычислить?! Но как?! Когда?!

— Где ты был вчера? — голос друида словно когтями проскрежетал по моим барабанным перепонкам.

Осознание того, что врать бессмысленно, пришло сразу же, и потому я честно ответил:

— Гулял.

— Где?! — рявкнул Дан-руг-Мин, и от его рыка спавшие в стойлах Улы приподняли недоумевающие морды и переглянулись.

— По селению, — пожал я плечами, чувствуя, как Леший внутри подобрался, словно тигр перед прыжком в сторону жертвы, и успокоил его: пока ещё ничего не понятно…

— Конкретно! — ярость в глазах гоблина уже не плясала огоньком — она разгорелась ярким пламенем, что собиралось поглотить меня. Краем глаза я заметил, что его ладонь легла на небольшой тесак, что был заткнут за пояс. — Где. Ты. Был. Вчера! — отчеканив каждое слово, повторил зеленокожий.

— А что произошло? — рискнул ответить я вопросом на вопрос.

Но друид почему-то проигнорировал эту дерзость, убрав руку с тесака. По его взгляду было видно: эта ярость не от того, что я что-то натворил, а от того, что он не хочет верить в то, что это натворил именно я. А это, надо сказать, всё в корне меняет. И теперь в этом вдруг свалившемся на мою голову уравнении осталось найти лишь одну неизвестную, а именно: это «что-то», что произошло.

— Сегодня во время занятий с учениками, что проводил в своём доме уважаемый аль… — тяжело дыша, заговорил друид. — Произошло непоправимое. Непонятно откуда взявшиеся духи земли создали на месте, где проходили занятия, сильнейшее землетрясение, земля вздыбилась, выпуская гигантские шипы, что превратили и учителя, и его учеников в кровавую кашу. — Дан-руг-Мин нахмурился, вновь кладя ладонь на тесак. — Пришедшие на место происшествия шаманы доложили, что проделавшие это духовные сущности появились в доме недавно, буквально на днях, а помимо учеников в дом аля заходил за все ближайшие дни лишь ты, Анд-Рей! — он обнажил тесак, и Улы вскочили со своих мест, ощетинившись и обнажив клыки.

А я стоял и глупо моргал, думая о том, какой же интересной игрушкой для судьбы я стал. Она играется со мной как хочет, не спрашивая у меня разрешения. Зачем? Ведь ей там, где бы она ни была, наверное, очень интересно наблюдать за моими тяготами. Даже вроде как и оскорблять себя не хочется, хотя есть за что. Но слишком часто я утверждал, что являюсь полным идиотом, так, может, мироздание приняло это к сведению и действительно сделало меня таковым? Не продумать этот простейший момент, что аль мог заниматься со своими учениками дома?! Похоже, в результате того, что чужая магия повлияла на установленные там души, и произошло непоправимое. Нет, конечно, этого я и хотел добиться — избавиться от шаманов, чтобы лишить клан магической поддержки. Но не так рано! Теперь не удивлюсь, если весь клан стоит на ушах, шаманы попрятались, боясь высунуть голову и готовясь к военной мобилизации. Смерть одиннадцати шаманов! Одного аля! Этого не простят!

— Что за игру ты затеял? — сощурился друид, видимо, приняв моё молчание за невозможность что-либо ответить. — Что ты скрываешь? Кто ты такой?!

— Шаман, — вздохнул я, одновременно с этим взмахивая рукой и произнося заклинание.

Тут же земля вздыбилась, и опешившего Дан-руг-Мина оплели метнувшиеся к нему корни и коряги. Тесак выпал из его руки, а крик подавился в зародыше, как только другая моя рука рассекла воздух, приказав корням распять друида на земле. Гоблин упал, оплетённый корнями, не в силах пошевелиться. Глаза его полезли из орбит, а что сейчас творилось у него в голове, даже представить трудно.

Улы рванули в нашу сторону, рыча и пуская слюну, намереваясь защитить того, кого они считали своим отцом и наставником, и я уже было вознамерился отправить их всех в мир духов, как вдруг:

— Стоять! — послышался рёв у меня из-за спины, и я с удивлением узнал в нём голос друида.

Ящерицы послушно остановились в двух шагах от моей персоны, и, кажется, даже Леший внутри меня пребывал в некоем… смятении. Я медленно обернулся, чувствуя подвох и ожидая увидеть нечто, что заставило бы Дан-руг-Мина принять такое решение: например, отряд вооружённых гоблинов, что отвели бы меня под стражу, или… или… да не могу я ничего такого представить!

Нет же — друид всё также был прикован к земле призванными мною корнями, но его взгляд, он изменился, стал изучающим, даже спокойным. М-да, с каким друидом ни познакомлюсь — так каждый на меня вывалит какой-никакой, а сюрприз. Это что у них, профессиональное, что ли?

— Почему Улов остановил? — задал я, наверное, более всего тревожащий меня вопрос. — Могли ведь напасть, убить.

— Не могли, — мотнул головой друид. — Ты бы это первым сделал, а мне моих животинок жалко.

— Не глуп, — не выдержал и усмехнулся я, проводя ладонью по воздуху, словно отмахиваясь от назойливой мухи.

В эту же секунду путы, что сдерживали Дан-руг-Мина, с треском ушли под землю, и зеленокожий сел, явно довольный тем, что может нормально двигаться. Потирая немного покрасневшие запястья, он не убирал от меня придирчивого взгляда. Но при этом ящерицы продолжали стоять на месте, чем немало меня удивили: что же это, гоблин действительно не собирается мне ничего делать, даже хоть как-то препятствовать? Позвать на помощь?

— Почему бездействуешь? — озвучил я свой вопрос, одновременно с этим одними губами произнося заклинание. Всё-таки лучше иметь хоть что-то в рукаве и не использовать это, чем не иметь ничего и проиграть, не правда ли?

— А смысл, — фыркнул друид. — Ты ведь владеешь Силой?

— Ну?

— И ты что-то задумал?

— Ну?

— Дай догадаюсь: власти хочешь?

— Совсем не глуп, — в который раз усмехнулся я, и тут же протестующе замахал руками: — Только на меня так смотреть не надо. Мне власть не для богатства нужна, и не ради собственного тщеславия. А совсем для другого.

— Да кто я такой, чтобы подобное осуждать?! — сплюнул друид и вздохнул: — Эх, а здорово ты всех обвёл… Если бы не этот случай, никто бы даже на тебя не подумал. — сказав это, он упёр свой взгляд в землю, а затем поднял на меня сощурившиеся глазки: — И, стоит полагать, у тебя есть ещё планы?