Алиса Стриж - От января до марта один шаг (СИ)

- Горн, а ну-ка отойди-ка в сторонку, - Ретео обошел великана и восхищенно глянул на Леду. - Сотню бешеных псов мне на голову! Если бы я не видел вас, леди, в драном сарафане, то решил бы, что вы баронесса или графиня, непонятно как очутившаяся в этой лачуге. Хотя куда уж им до вас! Вы куда красивее!

Он встал на одно колено и галантно поцеловал Леде руку, от чего та покраснела и смутилась.

- А ну отстань от девушки, охальник! - проскрипела, тут же закашлявшись старуха.

- Да-да, госпожа графиня, - тут же ретировался Ретео. - Как вам угодно. А прочих дам хоть можно поприветствовать как полагается?

- Как полагается будешь приветствовать своих пассий, а с этими давай вежливо, - проворчала старуха, и бородатый великан помог ей сесть на одну из принесенных соседями табуреток. - А то люди подумают, что ты Аластров придворный шут, а не казначей.

Старуха Леде сразу понравилась. Пусть она ворчала и кашляла, пусть руки и щеки у нее тряслись, но на губах ее сияла добрая улыбка. К тому же на ней было старомодное бардовое платье и напудренный парик. Да и пахло от этой престарелой леди мылом и духами. Оказавшись у стола женщина прежде всего приподняла краешек скатерти, глянула на снегирей и с толикой грусти вздохнула:

- Эх, были времена, и я вышивала прекрасных птиц. Впрочем, так ровно у меня никогда не выходило.

Леда улыбнулась от удовольствия и легко поклонилась старухе. Та одобрительно кивнула и представилась:

- София, бабушка твоего будущего мужа, старая... кх... старая перечница и по совместительству графиня.

- Леда, - представилась девушка, а потом добавила. - Швея.

- Швея, значит, - раздался негромкий, но властный голос у нее из-за спины. - Ну здравствуй, швея.

Девушка повернулась и нос к носу столкнулась с последним из гостей. Она сразу поняла, что перед ней стоит граф. Он уже скинул свой теплый плащ и прислонил к стене у входа трость. На вид ему было никак не больше двадцати пяти, но на его лбу и между бровями уже пролегли сухие складочки морщин. Темные глаза смотрели на Леду из под густых бровей довольно недружелюбно. Горбатый нос делал графа чем-то похожим на ворона, длинные же черные волосы были собраны в хвост на затылке, открывая широкий лоб.

Леда поежилась. От Аластра веяло какой-то неприятной властностью и постоянным недовольством. Несколько минут она ждала, что сейчас он скажет о ней что-нибудь дурное, но граф не сказал ровным счетом ничего. Вместо этого он склонил голову в чем-то наподобие поклона. Леда поклонилась в ответ.

- Гости дорогие, присаживайтесь к столу, - сказала добродушно мать Латены. - И вы, ваша светлость граф, присаживайтесь. Деликатесов у нас, конечно, нет...

- И не нужно, - сухо перебил ее Аластр. - Горн, будь добр, сходи в карету за подарками. Мне не терпится поскорее покончить с этим.

- О как, - сказал Горн басовито. - Стало быть уже не хотите просто уйти? А то грозились весь де...

Ретео наступил ему на ногу, неведомым образом оказавшись рядом. Великан замялся и добавил:

- Да-да, сейчас схожу. Вы только место мне за столом оставьте, чтоб я не стоял.

- Разумеется оставим, - заверил его Ретео. - Иди-иди!

Как только здоровяк ушел, гости начали рассаживаться. Все за стол не поместись. С одной стороны в серединку уселась Лада. По правую руку от нее сел отец Латены, по левую - мать. Напротив девушки, сверля ее темными глазами, уселся граф. Слева от него - его бабушка, справа оставили стул для Горна. Остальные расположились на лавке. Ретео развлекал Латену и Анику какими-то шуточками, деревенская староста хмурилась. Вернулся Горн, сшибив с конька пару сосулек своей головой. Сбросил овечью шубу на сундук, закрыл поплотнее дверь и передал Аластру большую плетеную корзину. Тот поставил ее к себе на колени и сказал матери Латены.

- Что ж, начинайте. Очень уж мне интересно послушать, на ком я собираюсь жениться.

- Цыц, - сказала ему старуха. - Язык прикуси и молчи, сынок. Третий раз уже, а все на одни и те же грабли наступаешь. Начинайте сватовство, матушка. Мы ждем.

Соседка запалила тонкую, длинную свечу, воткнув ее в ломоть хлеба. Перед графом поставили рюмку с водой. Леда знала - в эту воду насыпали по традиции соли. Считалось, что еще до свадьбы жених должен добровольно отведать «слез невесты», чтобы понять, как они горьки и не заставлять ее плакать. Ритуал же сватовства состоял в том, жених должен был покупать у невесты ответы на вопросы о ее прошлом. Причем и жених, и невеста молчали. Говорили за них представители - обычно родители, но если их не было, то просто самые близкие люди. Все это продолжалось до тех пор, пока длинная свеча не прогорит. Если до того, как она потухнет, жених выпивал крепко соленую воду, считалось, что свадьба состоится.

«Наверняка не выпьет, - подумалось Леде, у которой мурашки ползли от хмурого взгляда графа. - Я точно ему не нравлюсь».

- Итак, приступим, - сказала старая графиня и, сунув руку в корзину, выудила из нее нитку малахитовых бус. - Вопрос первый - кто были родители нашей красавицы-невесты?

С этими словами она пододвинула бусы к Леде. Девушка напряглась. Она и не думала, что подарки будут настолько дорогими. Она бы охотно и за ленточку для косы ответила на такой простой вопрос. Нерешительно, испуганно она взяла в руки бусы и кивнула соседке. Та откашлялась в кулак как запровская сказительница, и объяснила:

- Мать Леды родилась в соседней деревне. Она была жертвеницей, как и ее дочь, и точно так же сиротой. Отец же появился на свет в нашей деревне от местной травницы да кузнеца, которого потом казнили за какую-то мелкую провинность. То ли коня он господам неправильно подковал, то ли от сделанного им канделябра дом у кого загорелся - не вспомню уж. В общем отец Леды хорошим человеком был, да только больно своенравным. Женился на жертвенице всем назло, любил ее страшно.

В глазах Аластра блеснул интерес. Заметив это соседка замолчала, улыбаясь. Леда не сразу поняла, что хитрая мать Латены скорее всего хочет выцыганить у графа побольше подарков. Тем временем настала очередь Горна задавать свой вопрос. Он достал из корзины костяной гребень с резьбой и, пододвинув его к Леде, спросил:

- Нам ясно, как умерла ее мать, тут ошибиться сложно. Но как погиб ее отец?

Леда закусила губу. С одной стороны она понимала - ответ их не обрадует. С другой гребень лежал такой красивый, такой хороший, такой ладный. Всем гребням гребень. Она знала - даже если Аластр откажется брать ее в жены, он не вправе вернуть себе подарки. Это была даже не жадность, а скорее желание обладать хоть чем-то красивым. Тем, о чем она всегда мечтала. Пусть какой-нибудь год, а то и месяц до принесения в жертву, но обладать. Осторожно она приняла гребень и, нерешительно прижав его к груди, кивнула.