Лилия Белая - Шанакарт 2. Корона Сумрака (СИ)

Для сохранения хороших отношений в семье отца не должно быть ни видно, ни слышно. Оскар Уайльд

Двери тихо раскрылись, впуская в рассветную спальню высокого арши в традиционных чёрных одеждах.

- Прими мои поздравления с рождением сына, Иллиабель.

Прекрасная дева с белоснежными длинными волосами, почти сливавшимися с просторным белым одеянием, безмятежно глядела на озарённый розовым рассветом Океан. Услышав знакомый до боли голос, она прикрыла свои сиреневые очи, побеждая минутную слабость, оторвалась от созерцания и повернулась. На руках её мирно спал закутанный в парчу младенец. Женщина гордо улыбнулась и вздёрнула подбородок:

- И я поздравляю тебя, Риз.

Иллиабель грациозно подошла к резной позолоченной колыбели и бережно уложила туда сына. Ребёнок только вздохнул, продолжая безмятежно спать.

Эль-Ризар подошёл к женщине и встал рядом с ней, глядя на ребёнка.

- Он прекрасен, как все Инниары.

- Он моё Совершенство, - промурлыкала арши и погладила сына по щеке. В ответ на ласку мальчик распахнул сияющие хризолитовые глаза.

Эль-Ризар только тяжко вздохнул.

- Я не могу больше любить тебя, Иллиабель. Заклинание не позволяет мне. Я не чувствую ничего, - помолчав, он погладил кончиками пальцев её по спине. - К тебе…

- Я знаю… Но это уже не важно. У меня есть Селлестераль и самое дорогое, что ты мог подарить мне.

- Об этом никто не должен знать. Особенно - мой брат.

Она горько рассмеялась:

- Боишься, что он будет похож на тебя?

- Илли…

Она села на высокий мягкий табурет возле колыбели, и прошептала:

- Вы же близнецы! Какая к Тёмным Богам разница? Один Шанакарт, другой Шанакарт… Уходи, Император.

Эль-Ризар сделал попытку прикоснуться к молочно-белым волосам женщины, которые так очаровывали его всегда, и безвольно опустил руку, так и не коснувшись.

- Я пришёл не с пустыми руками, - из внутреннего кармана чёрного камзола он достал широкую плоскую шкатулку из красного дерева и протянул ей, раскрывая. - Ещё раз поздравляю, Иллиабель.

На бархате цвета запекшейся крови лежало колье из платины с совершенными рубинами. Они гроздьями спускались с тонкого, как струна, литого ошейника и в зарождающемся свете дня горели алыми огнями в гранях. Женщина сверкнула глазами, на миг открывая всю ярость, кипевшую внутри, и взмахом руки отшвырнула протянутую шкатулку. Колье рассыпалось, бусины горошинами покатились по пушистому белому ковру.

Эль-Ризар со вздохом проводил взглядом кровавые капельки камней.

- Прощай, Иллиабель, - прошептал Император и на прощание погладил сына по щеке. - Ледяной…

И вышел из комнаты. И из её жизни…

Глава 1

Горький вкус сладких побед.

Победителям иногда приходится долго расхлёбывать плоды своей победы. Эдуард Александрович Севрус (Ворохов)

Корона Шанакарта, вожделенный всеми арши венец из белой платины, наконец, был в его руках. Свет скользил по идеально гладкой поверхности металла, красоту которого не посмела бы нарушить ни одна царапина. Арши любовно ласкал пальцами драгоценность, не в силах оторвать взгляд от вытянутых остроугольных зубцов. По внутреннему краю текла узорчатая линия рун, отпечатавшаяся в памяти, как молитва. “Во славу и Силу арши от истоков и до края Вечности да будет род Шанакарт неиссякаем”. Род Шанакарт… Фальшивка! Подмена! Но скоро, очень скоро, на ней вновь проявится то имя, для которого она была рождена из платины и магии. Он поднял корону над головой и, стараясь растянуть миг удовольствия, водрузил на свою голову, примяв золотистые волосы. Белый свет вырвался из глубин металла и окутал арши с ног до головы. Руны менялись, вырисовывая новое имя, и вдруг…

Он открыл глаза. Перед глазами была лишь знакомая до отвращения каменная кладка его темницы.

Туман серой шалью лежал на поверхности Океана, влажной дымкой дрожал в воздухе, ложился тысячами капель на такелаж и чёрное дерево корабля. Он был столь густым, плотным, что размывал и стирал силуэты уже на расстоянии вытянутой руки, заглушал звуки, делая плеск волн и тихий скрип перекрытий совершенно загадочными.

Альшерриан вдохнул сырой воздух, стылым потоком прокатившийся по лёгким, и задумчиво стёр матовый покров капель с поручня. Последние несколько часов ему не давал покоя всего один вопрос. Успел он замкнуть это демоново заклинание или нет? Он честно прислушивался к своим ощущениям, но, кажется, ничего не изменилось. Никакого неодолимого притяжения. Даже ни одной романтической мысли. Хотя… памяти всплыл образ Шелары в фривольном одеянии. Нет, это точно не считается.

Альшер покачал головой. Может, девчонка не выпила ша-ирлеш? Им стоило рассмотреть и такой вариант. Что ж, это решаемо.

Где-то недалеко на палубе раздалась неблагозвучная ругань Шелары, споткнувшейся обо что-то в тумане, и сердце непривычно пропустило удар. М-м-м… Подумать только! Он успел! Не сказать, чтобы ощущения были приятные, но больше всего они напоминали волнительное предвкушение. Пожалуй, это будет интересно.

Принц с самодовольной ухмылкой оттолкнулся от планширя и пошёл искать в тумане свою неромантичную даму сердца.

Шелара медленно продвигалась вперёд, стараясь как можно осторожнее идти сквозь молочный туман, заволочивший палубу. Не хватало только ещё во что-нибудь врезаться. Пока о мечте увидеть снасти при свете солнца можно было забыть: оно не торопилось выступать из густых серых облаков.

Ощущение жути, оставшееся в груди после сна, стёрла влажная прохлада океанского воздуха, и девушка больше не возвращалась мыслями к ночным видениям.

Она подошла к борту, коснулась обнажённой ладонью сырого планширя, ветер вздохнул в лицо солью и йодом. Откинула за спину тёплые волосы…

- Не слишком чарующий пейзаж, не так ли, Принцесса?

Из белёсой мглы выступил лорд Мираль и опёрся поясницей на край планширя, складывая на груди руки. На фоне его чёрного костюма пышные волосы казались светящейся лавой, а свёрнутая плоская стальная плеть с зазубренными гранями на бедре - затаившейся ядовитой змеёй. Демон весь источал скрытую, но ощутимую опасность.

- Туман, - равнодушно озвучила девушка очевидное, борясь с желанием отойти подальше.

- А нравится ли Вам туман, милая-милая Принцесса? - спросил Алый, наклоняясь к ней всем корпусом так, чтобы его взгляд оказался на уровне её глаз. Эти вишнёвые радужки Шелара узнала сразу же и, ахнув, отступила. Он же оскалился привычной безумной улыбкой. - Нравятся ли его сумрачные липкие объятия?

- Нет, - она медленно шагнула назад, собирая ладонью холодную воду, и брезгливо стряхнула её, остановившись. - Мне не нравится туман.

- О! Так Вы меня вспомнили? - вздохнул Алый, отталкиваясь от поручня и делая к ней шаг с хищной улыбкой, останавливаясь совсем-совсем близко. - Ваши глаза стали ещё чудеснее, чем в тот миг, когда та сталь пронзила моё тело!