Евгений Чепур - Nova Galaxies. Угроза из пустоты

— Родос проведи сканирование поверхности.

— Сканирование завершено. Поверхность полностью состоит из воды. По предварительному анализу могу заключить, что она напоминает состав воды на планете земля.

— Корабль находиться под водой… — сделал вывод, понимая, что не представляю, как добраться до него.

— Накупаемся вдоволь, — сказала Кира и плюхнулась в кресло капитана.

— Может, сможем прямо в наших костюмах занырнуть? — спросил у нее я.

— Не думаю, но попытаться стоит, — крепко задумалась. — Может, десантная капсула? Хотя потом как…

— Не нужно нырять, — наконец, появился Оутнар. — спускаемся, а там предоставьте это мне.

***

Сокол завис над ровной гладью воды. Оутнар открыл выход и долго стоял с поднятыми руками. Мы с Кирой переглядывались, не понимая, что он делает.

— Ритуал, ставлю на ритуал, — прошептала Кира.

— Ставлю тысячу, что он сканирует каким-то образом, — поставив ответную ставку Кира, кивнула в знак принятого заклада.

Мы ожидали результата. Филин опустил руки.

— Мы пришли за ответами. Мы прибыли издалека и не представляем никакой опасности. Однажды к тебе прилетел корабль. Мы ищем его, прошу, дай нам его осмотреть и мы улетим. Прошу помоги.

Повисло долгое молчание. Вскоре оно было прервано шумом появившихся волн. Оутнар поклонился и закрыл выход.

— На капитанский мостик, быстро, — скомандовал он.

Оутнар сел на место штурмана, взяв управление на себя. Волны нарастали, мы двигались по их направлению.

— С кем ты разговаривал? — спросила Кира, внимательно всматриваясь в лазурную даль.

— С разумной расой, — коротко ответил филин, продолжая двигаться вместе с волнами изредка правя курс.

— Кто они? Они живут под водой? — вмешался я.

— Нет, не живут под водой, — филин был напряжен.

— Тогда где? — спросила Кира, посмотрев на меня и на филина с волнением в зеленых глазах.

— Прямо тут, — Оутнар встал, рассматривая волны. Они сходились в одном месте, образовывая невысокий столб воды, который как маяк указывал ему место. — И не они, а он.

— Он? Не понимаю. Ты можешь говорить понятней и не скрывать ничего, — меня начинала раздражать и выводить из себя его скрытность.

— Вы смотрите на него. На этой планете живет Океан.

— Оу. Я такого точно не ожидала, — Кира, округлив, глаза от услышанного села.

— Океан? Я не ослышался? — я также был поражен.

— Не ослышался. В галактиках так много форм жизней, что они принимают довольно причудливые формы. Океан планеты Вотли является одним из старейших разумных существ. Он многое знает хоть и многое не видел. Но проблема в том, что нужно знать способ общения. Способ его понять. Нам это не дано. Никому, увы, не дано.

— Почему о нем никто тогда не знает и его нет на карте галактики? — попыталась подловить на нестыковке Оутнара рыжеволосая напарница.

— На самых первых картах она была отмечена, но почти никто не понимал, кто обитает на ней и она ушла из памяти других. Наша раса всегда помнила и хранила это планету. Мы надеялись найти общий язык, но смогли осознать всего несколько слов. Хорошо, что он нас понимал, — филин продолжал стоять. Как только корабль прибыл к водному столбу, он пропал. Под нашим кораблем вода расступалась, образовывая колодец. — Пора спускаться.

Корабль медленно погружался в образованную скважину. По телу пробежал холодок страха при виде огромной толщи воды, которая может замкнуться в любой момент, если Океану что-либо не понравится. Мою тревогу успокоил костюм, как всегда.

На песчаном дне лежал практически не разрушенный прямоугольный параллелепипед черного цвета. Приближаясь к нему, понимали насколько, он огромен. Он походил на строгую, с геометрической точки зрения, гору.

Корабль сел на мягкое дно. Оутнар вышел первым. Быстрым шагом мы направлялись к потерпевшему крушению кораблю.

— Нужно найти вход, — тихо сказал филин. — Достань свою табличку, — обратился он ко мне через плечо.

Достав свою находку, она выглядела более опрятной, чем в первую нашу встречу. Никаких изменений не было.

— Жаль. Придется поискать самостоятельно. Ищем вход, — филин пошел влево, а мы с Кирой в другую сторону.

Гладкие стены корабля не допускали даже мысли о разрушающем, идеальные стороны параллелепипеда, проходе на корабль. Как бы то ни было, проход горел тусклым огнем. Окантовка входного шлюза разгоралась при моем приближении.

— Смотри, — указала рукой Кира и побежала к этому месту. — Кажется это оно.

Она была права. Добравшись до места, увидели мало различимые иероглифы. Кира кричала Оутнара, пока я протирал надписи. Я не узнавал письмена, и мой переводчик не мог изменить его на читаемый. Это был мертвый язык.

Оутнар уже бежал к нам. Кира завороженно наблюдала за моими потугами придумать, как открыть вход.

— Ну что? Она не открывается? — немного запыхавшись, выговорил филин.

— Я не понимаю как…

— Дай-ка сюда, — она отобрала мою пластинку. Другой рукой вытерла налет. Рисунок сильно походил на пластину. Не раздумывая, приложила и оказалась права.

Подсветка моргнула. По шлюзу пробежали полосы освещения, разрастаясь как паутина. Так же быстро как это началось оно и погасло. Со скрежетом и напряжением шлюз открылся. Не полностью, насколько смог. Механизмы давно вышли из строя, но в свой последний раз они нашли силы сделать движение, открывая небольшую, но достаточную щель.

Изнутри вышел со свистом затхлый воздух. Из-за него меня шатнуло, Кира нервно сделала несколько шагов в сторону и нагнулась в порывах рвотного рефлекса. Филин зажмурил глаза и отвернулся. Без нужды в совете мы закрыли наши лица масками. Мгновенная фильтрация вернула нам трезвость мысли.

Я первым протиснулся в образовавшийся проем. Освещение появлялось в тех местах, где мы проходили. Моргая и пытаясь тут же погаснуть. Энергии оставалось очень мало, корабль старался ее сохранить. Сколько пролежал корабль на этой планете, неизвестно. Или же известно.

— Оутнар, как давно разбился этот корабль? — спросил наставника, внимательно смотря под ноги.

— Около двух тысяч лет назад. Земных лет. Точно считать не буду, — отозвался филин, пнув с дороги металлический мусор.

— А сколько тебе лет? — спросила Кира.

— Завидовать будешь, — ответил ей он поглядывая в мрачном освещении на ее костюм. — Четыре тысячи двести тридцать один год.

— Невероятно! — остановился я.

— Мне бы так жить, — с завистью ответила на мое восклицание Кира.

— Таков дар и проклятие нашей расы, — грустно проговорил филин. — Долгие годы дают нам множество знаний. Множество знаний влекут за собой ответственность и проблемы, связанные, с нашим мировоззрением. Долгие годы даны нам за то, что мы очень трудно размножаемся.