Светлана Казакова - Взгляд в темноту

Затем ожили воспоминания о сегодняшнем утре, но, увы, не о ночи, события которой всё ещё оставались будто в вязком белом тумане.

— Когда я проснулся в твоей спальне, мы договорились обсудить случившееся позже. Это могло скомпрометировать тебя в большей степени, чем меня. И как порядочный человек я должен…

— Нет! — выпалила Алита прежде, чем он успел договорить фразу. — Пожалуйста, не нужно! Не смейте снова делать мне предложение лишь из чувства долга!

Порывисто развернувшись и точно забыв, куда шла изначально, она торопливо зашагала по коридору. Киллиан едва не последовал за ней, но тут за его спиной послышались шаги. Вздохнув, он бросил взгляд на потолок и пожалел, что здесь действительно не висела омела, целоваться под которой предписывали традиции королевства.

Захлопнув дверь своей комнаты, где стояла уже почти ставшая непривычной тишина, Алита остановилась, слыша, как неистово колотится сердце. Чувства, что обуревали её в эту минуту, не поддавались никакому описанию. Их нельзя было классифицировать и разложить по полочкам, как папки в архиве. Отрешиться от них тоже не получалось. Они просто существовали, и она ощущала себя подхваченной ими, как неукротимым морским течением, которое несло её прочь от надёжного берега.

«Может быть, он и не собирался ничего такого говорить… — подумала Али, стараясь не смотреть на постель, в которой нынешним утром проснулась не одна. — А я попросту выставила себя на посмешище своим заявлением. Но время вспять не повернёшь, и сказанные слова обратно не забрать».

Стараясь перевести мысли на другой путь, она подумала про альда Торнбрана. Его запрет на раскрытие её личности весьма сильно мешал работе. Одно дело, когда всё крутилось лишь вокруг давнего таинственного происшествия, а совсем другое — свежее убийство, которое ещё можно раскрыть по горячим следам. Побеседовать с каждым из гостей и слуг по отдельности, пользуясь своими полномочиями, проследить за тем, как проходит обыск всех помещений замка. Впрочем, этим можно заняться и так.

Алита за неимением письменного стола уселась за туалетный и отыскала в одном из его ящичков писчие принадлежности, недостатка которых в замке Торнбран не наблюдалось. Надлежало вкратце записать последовательность событий, наличие возможных алиби, а также собственные наблюдения. Без доктора точное время смерти не определить, но за завтраком альд Броган присутствовал, стало быть, убийство произошло позднее.

Вчерашний вечер… Объявление Сайласа Торнбрана. После него обстановка накалилась. Эмрис взбрыкнул. Только ли дядюшкин план изменить завещание стал тому причиной? Льющееся рекой вино. Танцы, сладко-пряные ароматы и огонь в камине.

Затем утро, слова хозяина о том, что кто-то уже откликнулся на недавний призыв. А после — убийство его поверенного. Альд Торнбран, если не солгал, находился в своём кабинете. Флориана Эдевейн следила за работой прислуги, что приводила в порядок её платье. Должно быть, в прачечной. Сама Али не покидала свою спальню, а, заслышав шум, вышла в коридор, где столкнулась с князем Чаудхари, который, по его словам, также был у себя. Но перед этим она заметила кого-то ещё, промелькнувшего впереди…

Что ж, следовало выяснить, кто и когда в последний раз видел убитого живым, а также непременно побеседовать с горничной, которая его нашла. Да и с другими, могущими подтвердить сказанное хозяином и альдой Эдевейн, тоже. Хотелось бы надеяться, что они сумеют дать внятные показания.

Подумав о Флориане, Алита поморщилась. Поначалу та показалась ей похожей на Джайну, но сейчас различия между ними становились всё очевиднее. Дочь управляющего Ристонов могла рассчитывать лишь на свою нездешнюю красоту. У альды Эдевейн имелось всё — и внешность, и богатство, и острый язык. А также, судя по всему, независимость. Будучи ещё довольно молодой, она могла позволить себе путешествовать в одиночестве, лишь в компании камеристки. Флориана ничуть не походила на хрупких, точно тростинки, изнеженных барышень, которых так много в королевстве, не привыкла прятаться за чужими спинами и открыто говорила всё, что думала.

Опасный противник.

Поймав себя на этой мысли, Али нахмурилась. Что она имела в виду? Вероятность, что альда Эдевейн замешана в преступлениях, или же… её явный интерес к Киллиану?

Разозлившись на саму себя, Алита придвинула ближе рисунки, которые не успела как следует рассмотреть некоторое время назад. Да, лица на портретах выглядели узнаваемыми. Полная скрытого лукавства улыбка Рохана Чаудхари, выразительные глаза Эмриса, гордый профиль Гидеона Ли. А вот и Валентайн Эштон, которого недавно сравнили с трусливым домашним кроликом. Однако, если он и кролик, то весьма симпатичный.

Та девушка, которой Али становилась во снах, нарисовала каждого. Но кто из них являлся тем самым предметом горячего интереса её самой и её сводной сестры? Который из молодых людей приглашал танцевать одну из девушек, заставляя сгорать от ревности другую?

А, может быть, объектом его интереса как раз и являлась вторая?..

О коварстве некоторых мужчин ходили легенды. Считалось, будто хорошо изучившие женщин искушённые соблазнители проявляли показную холодность и оказывали внимание соперницам, чтобы привлечь свою жертву. А затем, когда влюблённая становилась готова на всё ради одного благосклонного взгляда, ловушка захлопывалась, и обратной дороги не существовало.

Мог ли и тот поступать так же? Сперва проявлять равнодушие к обеим, а затем начать обхаживать брюнетку, чтобы сильнее разжечь любовь в сердце блондинки. Разумеется, иначе, как низким, такое поведение сложно назвать, и с чувствами девушек он совершенно не считался, но теория выглядела вполне реалистично.

А ведь ещё и Сайлас Торнбран… Хитроумный кукловод, который подстраивал ситуации так, как ему хотелось. Который от души наслаждался им же организованным спектаклем, где вместо актёров выступали настоящие люди. Не играли — жили. Ходили по земле, дышали. Любили и распоряжались своей жизнью так, как умели, не подозревая, что шаткие кораблики их судеб уже брошены в морскую пучину. Но манипулятору это нравилось гораздо больше, чем если бы он в качестве зрителя наслаждался пьесой в лучшем театре королевства.

Ведь и сейчас он обставил всё так, чтобы его гости почувствовали ненадёжность паркета под их ногами. Чтобы поняли, что их неспроста собрали здесь всех вместе. Чтобы поглядывали друг на друга с подозрением и покрепче запирали двери перед тем, как лечь спать.

Тем временем подошёл обеденный час. Алита отправилась в столовую, не дожидаясь, пока её пригласят. Все уже находились там. Даже бледная — казалось, белее, чем снег за окном — альда Броган, чей тёмный наряд сейчас особенно напоминал траурный. По её лицу непросто оказалось понять, плакала она или нет, но губы немолодой женщины оставались всё такими же сурово поджатыми, как и раньше.