Светлана Казакова - Взгляд в темноту

Алита слегка пошевелила больной ногой, поморщилась и пригубила бокал с вином из ягод бузины. По приметам, к которым Али после Бранстейна стала куда внимательнее, чем раньше, считалось, будто это растение отпугивает злых духов. Может быть, они в эти зимние дни действительно находились где-то поблизости, но не стоило прятаться от того факта, что люди могут быть намного опаснее потусторонних существ и призраков, которыми издавна пугают суеверный народ.

Сегодня ей разрешили ужинать в комнате, но Алита могла представить себе столовую, блеск начищенного серебра, взгляды сидящих за большим столом. Наверняка они наблюдали друг за другом и спрашивали себя, кто же мог убить альда Брогана. Ведь всем им, должно быть, уже сообщили, что посторонних в замке не найдено. Даже в тех комнатах, в которых давно не производилась уборка, ничто не указывало на то, что там кто-то мог укрываться. Никаких чужаков нет, и, значит, убийца среди гостей, возможно, сидит рядом, разделяя с остальными ужин и ничем не выдавая себя.

Но кто из них? Утончённая альда Эштон, её супруг, пренебрежительно названный Флорианой кроликом? Или же сама альда Эдевейн? Почему-то не вызывало сомнений, что её рука бы не дрогнула, сжимая кинжал. Поверенный хозяина, судя по всему, мирно дремал в кресле, когда ему нанесли смертельный удар, так что справиться с этим смогла бы и хрупкая женщина. Острое лезвие вошло так, что сразу же попало в сердце. Второй попытки не потребовалось.

Но такого рода убийства чаще совершаются мужчинами. Излюбленное женское оружие — яд. Он позволяет, не сталкиваясь лицом к лицу с жертвой в момент её смерти, создать для себя алиби и избежать вероятной борьбы с сопротивляющимся человеком. Поэтому отравить можно и того, с кем в схватке силы оказались бы не равны. Но преступник выбрал кинжал, да ещё и украшенный львиной головой, говорящей как о храбрости, так и о том, что убийцу не назовёшь сомневающимся типом. Нет, он весьма решителен, да ещё и возомнил себя выше других. Он не испугался того, что альд Броган мог бы успеть позвать на помощь, из чего можно судить, что злоумышленнику свойственно изрядное нахальство, а ещё, вероятно, азарт.

Алите вспомнились слова, сказанные Эмрисом про Гидеона Ли. О его любви к азартным играм, которые привели молодого человека к материальным затруднениям. Уж не он ли тот самый таинственный информатор хозяина? Ведь решить такую проблему помогла бы свадьба с богатой наследницей или же… надежда быть упомянутым в завещании Сайласа Торнбрана. Но тогда выходило, что убийство поверенного не в интересах альда Ли, ведь тот не успел помочь внести изменения и засвидетельствовать их.

Снова тупик.

На мгновение Али представила себе, как Гидеон Ли входит в оружейную комнату, тщательно выбирает то, что ему по душе, проверяет, хорошо ли наточено лезвие, а затем отправляется в малую гостиную, где отдыхает после плотного завтрака альд Броган. На красивом лице убийцы появляется кривая усмешка, длинные пальцы аристократа стискивают рукоятку с головой льва. Что ж, в романе именно альда Ли выбрали бы на роль преступника. В качестве соблазнителя юных девиц он тоже вполне годился. Хорош собой, ловок в светских беседах, в меру загадочен. Не так экзотичен и далёк от обыденности королевства, как князь Чаудхари, не проявляет той склонности к вину, что является недостатком Эмриса Торнбрана, не напускает на себя застенчивый вид, как Валентайн Эштон. Просто идеальный кандидат для того, чтобы вскружить голову неискушённой молодой особе.

Но мотив… В чём он может состоять? Если Гидеон Ли стал осведомителем альда Торнбрана, то смерть поверенного ему не на руку, а совсем наоборот. Теперь неизвестно, станет ли владелец замка менять завещание. Пока он от своих слов не отрекался, однако кто знает, что взбредёт ему на ум завтра? Как говорится, ковать железо нужно, пока горячо. Ведь неизвестно, что принесёт завтрашний день.

В дверь постучали.

— Входи, Лорин! — отозвалась Алита, но появился Киллиан. — Вы? — смутилась она, одновременно и радуясь, и отчаянно надеясь, что никто ещё не успел заметить, что Ристон зачастил к ней. — Что, ужин уже закончился?

— Сегодня никому не захотелось засиживаться за столом.

— Тогда сейчас придёт горничная, и…

— Боюсь, не сейчас. Их всех задержали для допроса. О чём я и пришёл рассказать.

— Для какого ещё допроса? — нахмурилась Али. — Об убийстве? Но ведь это я должна была поговорить с прислугой!

— Нет, тут другое. Альда Эдевейн утверждает, будто у неё исчезло дорогое украшение. В пропаже она, разумеется, обвиняет тех, кто убирался в комнате.

— Вот как?

— Хозяин очень зол. Уверяет альду, что накажет воровку по-своему. А Эмрис снова напился и заснул, едва добрался до ближайшего дивана, — добавил Киллиан со вздохом. — Именно тогда, когда я собирался с ним побеседовать. В общем, я рад, что ты не стала свидетельницей происходящего.

— Но воровство… Какой смысл? Замок нельзя покинуть. Альд Торнбран наверняка распорядится обыскать комнаты тех, кто мог стащить украшение. Если только его не спрятали где-нибудь в пустующих помещениях…

— Или — как вариант — виновен кто-то из гостей.

— Тоже версия, — согласилась Алита. Снова промелькнула мысль о Гидеоне Ли. Доведён ли он уже до отчаяния, которое может толкнуть на кражу? К примеру, молодой человек проходил мимо спальни Флорианы Эдевейн, там никого не было, дверь оказалась приоткрыта, а украшение лежало на туалетном столике. Воспротивился бы он соблазну? — Но обшаривать покои гостей альд Торнбран едва ли позволит… Хотя…

— Что ты хотела сказать?

— Думаю, в них можно найти немало интересного, вот только не факт, что это пригодится в расследовании.

— Тебе уже приходилось обыскивать чужие комнаты, — отметил собеседник.

— Ох, альд Ристон, не напоминайте! — вспыхнула Али, потупившись и закрыв лицо руками. — Тогда я… Вы ведь и сами всё знаете!

— Да-да, ты меня подозревала. Но сейчас-то я не один из вероятных преступников? Ты мне веришь?

— Да, — решительно заявила она, заставив себя поднять голову. Но долго выдерживать внимательный взгляд синих глаз не получалось. — Я вам верю. И постараюсь ничего от вас не скрывать, пусть даже придётся нарушить тайну следствия. Однако мне бы не хотелось, чтобы вы рисковали.

— Ты ведь и сама рискуешь. Как с той проклятой лестницей. А что касается тайны… В Бранстейне я выполняю обязанности не только градоправителя, но и мирового судьи. Так могу ли я, учитывая этот факт, стать доверенным лицом?

— Можете, альд Ристон.

— А потому я жду.

— Чего же?

— Рассказа о том, о чём ты до сих пор умалчивала.

— Но могу ли я рассчитывать на взаимную откровенность?