Александр Булан - Жажда Крови

Анна не смогла спасти Ярнам, но, возможно, спасёт её, Марию.

Ритуальная кровь отличалась от обычной целебной способом получения. Целебную брали из вены. Ритуальную получали из периодических женских выделений. Иногда её называли «лунной кровью».

Непостижимая кровь Великого. Из того самого сосуда, что Мария достала из птумерианских подземелий. Большая часть Церковь потратила на свои нужды, но небольшое количество чудесной крови уцелело: в ажурном хрустальном флаконе вокруг тёмно-красной жидкости плясали тени цвета пылающих звёздных облаков. Чистая Древняя кровь. Великая реликвия. Мария не имела права её брать, но положение смотрительницы Астральной башни предоставляло широкое поле для злоупотреблений.

Побывав в кошмаре, Мария узнала, как брали эту удивительную кровь. Плоть Великого, ставшего источником мистической жидкости, была куда неподатливее плоти бледной Ибраитас. Птумерианцы создали особый сплав, выдерживающий соприкосновение с силой древнего создания. Протыкая длань Великого полым копьём, они сцеживали кровь в сосуд. Несмотря на крепость сплава, копьё каждый раз использовали новое.

Записная книга со схемой ритуала. Мария тщательно проверила каждый этап, но её до сих пор мучали сомнения в правильности схемы. Может быть, стоило взять помощника? Но нет. Не стоит. Хотя начинала путь она вместе с другими, теперь она осталась одна. Не нужно никого впутывать в этот тёмный ритуал.

Шагов не так уж и много. Каждый не так уж и сложен. Главное — собрать волю во всепрожигающий луч и сосредоточить ум на цели. Три недели подготовки не могли пройти впустую. Всё получится.

Чуть в стороне лежало ружьё чудовищного калибра и недопитая бутылка вина, когда-то предназначенная Лоуренсу. Ружьё изготовили опальные Пороховые Бочонки, после чего окольными путями оно попало к бывшей охотнице.

Людвиг, предводитель церковных охотников, мутным взглядом посмотрел на своего адъютанта Ференца.

— Ночь будет тёмной, — резко произнёс Людвиг. — Позаботься, чтобы к вечеру все были готовы к бою.

Охотник чувствовал себя ужасно. Когда он выполнял свои обязанности, охотника мучала усталость. В одиночестве его пытали воспоминания, а во сне приходили кошмары. Когда становилось совсем тяжело, Людвиг брал в руки меч и любовался его космическим сиянием. Свет клинка забирал всё, кроме воли и решимости. Страхи, тревоги, сомнения… даже воспоминания об Анне.

Думая о погибшей возлюбленной, охотник с горечью понимал, что не может вспомнить её лицо. Иногда из памяти поднимался образ изуродованного взрывом тела, и Людвиг проклинал судьбу за подлость. Охотник пытался вспомнить живую Анну — ту, которую он любил всем сердцем. И не мог. Людвигу казалось, что кто-то ворует его душу, оставляя лишь безжалостного охотника, фанатично преданного Церкви. Порой он даже радовался пропажам, надеясь на избавление от страданий. Но обычно осознание своего состояния ввергало в отчаяние. Всё чаще Людвигу казалось, что отдаёт приказы церковным охотникам и устраивает облавы в поражённых Чумой кварталах не он, а кто-то другой, искусно подделывающийся под него. Что он, настоящий Людвиг, умирает, а его телом управляет злая и коварная сила.

— Анна, почему я тебя не уберёг? — тихо пробормотал охотник.

— Вы что-то сказали? — откликнулся Ференц.

— Собирай охотников немедленно, Ференц, — повелел Людвиг. — Этой ночью Лоуренс собирается провести важный ритуал. Ничто не должно помешать делу Церкви.

С каждой минутой солнце всё дальше проваливалось за обломанные зубы далёких скал. Мрак накатывал на Старый Ярнам.

Патрулирующие город охотники вели себя по-разному. Большинство с опаской озирались по сторонам, чувствуя близкое дыхание Зверя. Некоторые, напротив, плотоядно скалились в предвкушении новой охоты.

Большой отряд бойцов Церкви двигался по Соборному округу по направлению к Старому Ярнаму. Охотников вёл сам Людвиг. Церковь понимала, что первой под удар попадёт самая старая часть города. Распространение чудовищ нужно было сдержать.

Удар будет страшным, понимали церковники. Лоуренс зашёл слишком далеко. Но каждый боялся признаться даже себе, что ошибался. Дух слепой веры и страха одурманил людей.

Позади охотников шли солдаты. Все они когда-то клялись в верности королеве, но вера в Церковь оказалась сильнее клятв.

Повозку с пулемётами тащили две лошади серой масти. В сгущающейся темноте перепуганные животные казались призраками. Лошади до безумия боялись ярнамских ночей, и лишь кнут заставлял их идти вперёд.

Лошади жалобно ржали и норовили сдать назад.

Со стороны дороги, спускающейся в Старый Ярнам, навстречу охотникам выбежал человек. Бедняге явно досталось: на замотанной бинтами правой руке расползалось кровавое пятно.

— Снизу идёт волна чудовищ, — хрипло дыша и баюкая израненную руку, сипел раненый, встретив охотников у начала спуска. Людвиг узнал в нём начальника полицейского участка Старого Ярнама. — Солнце ещё не зашло! Но люди обращаются один за другим!

Лица охотников посуровели.

— Вы можете идти? — спросил Людвиг. — Что происходит, подробнее?

— Я в порядке. От церкви Доброй Чаши идёт волна тварей, — промычал полицейский. — Мы попытались закрепиться в участке, но они заполонили все улицы. Мой помощник обратился, остальные погибли, и я бежал.

Снизу показались четыре мерзкие твари. Сгорбленные, покрытые густым мехом и вооружённые острыми когтями, чудовища бросились на людей, не в силах сопротивляться жажде крови. Прогремели выстрелы, и твари умерли. Так же, как умерла надежда спасти Старый Ярнам в сердце Людвига.

Лоуренс надменно окинул взглядом окутанные ароматным дымом ладана и камфоры внутренности главного собора. Сегодня он воспарит над этим ничтожным миром, возьмёт свою долю бессмертной славы и божественного могущества Великих. Долгие годы он шёл к этой цели. Позади лежал тернистый путь, полный заблуждений и сомнений, но теперь он на вершине. Осталось вознестись в небеса.

— Мастер, вы тверды в своём намерении? — вкрадчиво спросил Брадор, как всегда подошедший незаметно.

— Брадор! Довольно официоза! — воскликнул глава Церкви Исцеления. — Это мой час! А после наступит и твой! Сегодня мы станем богами.

— Город захлебнётся в крови, Лоуренс, — прошептал Брадор. — Но не думаю, что Лунный Гость на этом остановится.

— Это приемлемая цена, друг мой, — жутковато, по-звериному оскалился основатель Церкви. — Все эти люди умерли бы в любом случае. От болезней, от несчастных случаев, от преступлений и войн. Так какое значение имеет путь, если конец один?

— Они умрут не так, как умирали раньше, — нахмурившись и сделав шаг вперёд, произнёс Брадор. — Их тела и души достанутся Великим.