Татьяна Бродских - Ничейные земли или всё в хозяйстве пригодится

— Ты не против, если я тоже искупаюсь? — спросил принц, которого сумрак и просмотренные вместе воспоминания, сделали смелее.

— Конечно, нет, — обрадовалась Эдель и соскользнула в реку. — Вдвоем будет веселее.

Принцу не надо было предлагать дважды, он быстро разделся и нырнул к русалке.

Проснулась я отдохнувшей, несмотря на ранний час. Рассвет только занялся, а меня уже тянуло на подвиги. Но крепкая рука Мстислава, собственнически обнимающая мою талию, не дала даже подняться со спального места.

— Ритуль, спи, еще рано вставать, — проговорил любимый, одаривая меня сонным поцелуем в макушку.

У него был такой уставший голос, что мне стало совестно, ведь он из-за меня несколько дней почти не спал. Ласково погладила Мстислава по руке, которой он меня обнимал, и прикрыла глаза. Сон не шел, зато у меня появилась возможность вспомнить и обдумать вчерашний день.

Мой рассказ о мире «кукловодов» и их самих вызвал ожидаемую бурю эмоций у наших спутников. Большинство высказались за то, чтобы срочно лететь на помощь своим друзьям и соратникам — защитникам крепости. Но Мстислав высказался категорически против, мотивировав тем, что все вместе мы не поместимся в дирижабль и сначала надо решить, как быть с пленниками и кого с ними оставить. А еще то, что и у него, и у Глеба, резерв пуст, стало быть, управлять машиной некому. Последнее и сыграло решающую роль, ведь кроме Мстислава и Глеба никто пилотировать дирижабль не умел.

Лично меня эта задержка устраивала по нескольким причинам. Во-первых, если выбирать между здоровьем Мстислава и защитниками крепости, то любимый человек для меня намного дороже. А я замечала, насколько он был измотан и физически, и морально. К тому же я ему верила, когда он объяснял, что крепость хорошо защищена. Во-вторых, бросать своих подопечных я не хотела. А Мстислав без меня вряд ли куда-нибудь полетел. Как и я без него. В-третьих, мы так ничего не решили с Люциусом. Он и хотел поехать с нами, я это чувствовала, но отказывался, мотивируя тем, что тогда Эдель опять останется одна. Мне самой было неприятно бросать русалку в ничейных землях, я собиралась обязательно вернуться и как-то обустроить ее быт. Но разве комфорт спасет от одиночества?

Вчера я и так и эдак прикидывала возможные варианты, а сегодня склонялась только к одному — остаться жить в ничейных землях. Ведь это все решило бы: и с Эдель не пришлось бы расставаться, и у Люциуса появилась бы семья, и моим иномирным подопечным нашлось бы здесь место. Зачем мне вообще возвращаться? Любимый мужчина рядом, а из академии меня выперли. Да и Эд вряд ли оставит меня в покое после такой демонстрации способностей. Но согласится ли Мстислав? Не спросишь — не узнаешь. Осталось набраться мужества и задать этот непростой вопрос. Ведь ему, в отличие от меня, есть, что терять. Карьера, родственники, друзья — в Лирии вся его жизнь, а здесь только я и куча проблем. Вздохнула и решила подождать с этим вопросом, вот освободим ничейные земли от «кукловодов», восстановим, хотя бы частично, этот красивый городок, тогда ему и самому не захочется возвращаться в серость современного мира.

Мой взгляд скользнул по тонкой ткани шатра, который пропускал свет, но не давал проникнуть росе и ночной прохладе. Зря я считала иномирцев совсем диким народом, у них тоже было несколько сюрпризов. Взять те же шатры, которые они вытащили из своих тюков. Как объяснил Шандр, ткань делают расхи, а потом женщины из рабочего квартала шьют из нее разные необходимые вещи. Расхи — это насекомое, напоминающее паука, с множеством лапок и небольшим тельцем, его изображение мне охотно продемонстрировала Мила. Она же и сообщила, что несколько таких полезных особей есть в главном отряде. А еще подруга дала полный список свойств этой ткани, оказывается, она не нагревалась на солнце, сохраняя естественную температуру тела под ней, и защищала от вредного излучения. Мила предположила, что в этом мире спектр излучения звезды совершенно другой и ткань вряд ли защитит от всех негативных воздействий, но те полотнища, которые создадутся у нас, будут немного с другими свойствами. Потому что расхи очень чувствительны к любым переменам климата и внешнему воздействию, и чтобы защитить себя и свое потомство, они ткут данные тенета.

Вчера, после того, как пленники немного пришли в себя и поняли, что их никто убивать не будет, они активно взялись за работу. Разгрузили муравьев, которые сразу же убежали выполнять мое задание; установили два шатра (один из них для меня, но я не жадная и поделилась им с нашими спутниками); прошлись по периметру лагеря, втыкая в землю не то палочки, не то что-то другое и натягивая тонкую нитку, практически невидимую глазу. Оказалось, охранный контур. Маги, конечно, посмеялись над таким способом защиты, но Шандр с невозмутимым видом закончил конструкцию. Он вообще вел себя очень уверенно для раба. И если такое поведение среди соплеменников можно понять, все же мужчину я назначила главным над их маленькой компанией, то почему Шандр с независимым видом поглядывает на моих спутников, для меня оставалось загадкой. Наверное, стоило использовать магию и все узнать, но ни сил, ни желания это делать у меня вчера не было. Тем более Мстислава он побаивался, видимо, не забыв участь своего прошлого хозяина, и всячески проявлял к моему любимому мужчине свое уважение. А больше мне и не надо было.

Кстати, среди семи человек, попавших в плен, обнаружились две женщины. Они мало чем отличались от своих соплеменников-мужчин, тот же высокий рост, отсутствие волос на голове, развитая мускулатура, только наличие груди выдавало их истинный пол. На меня они косились с чисто женским любопытством, правда, делали это осторожно и ненавязчиво. Я даже думала с ними познакомиться, но Мстислав предложил сходить на речку, освежиться перед сном и загнать обиженного принца в лагерь.

— А одеяло ты для чего прихватил? — ехидно спросила я.

— Вдруг ты замерзнешь, или нам захочется позагорать под звездами, — с невинным видом ответил любимый мужчина, подарив мне многообещающий взгляд.

Через несколько минут мы уже стояли наверху бывшего канала и любовались на веселящихся Стэвана и Эдель, прячась в темноте позднего вечера. Они никого и ничего не замечали, поглощенные только собой. Над парой летали три светящихся шарика, разгоняя мрак и настраивая на романтический лад. Вот руки принца поймали русалку, прижимая ее к своему обнаженному телу. Смех молодых оборвался, и они замерли в объятиях друг друга.

— Похоже, мы тут лишние. — Мстислав первым оправился от шока. — Солнышко, подожди минутку…

— Ты куда? — придержала его за руку.