Марина Кулешова - Женить Темного Властелина

Ахрон только хочет объяснить причину их появления здесь, но его опережает Мелиас, нагло заявляя:

— А мы вообще не сюда рвались. Это этот с порталом напортачил, — локтем тыкает в бок вампира.

— А что сразу я! — возмущается Ирион, дергаясь подальше от острой конечности. — Между прочим, это ты влез в процесс его создания!

Темный внезапно понимает, что ему просто необходимо побиться головой о какую- нибудь твердую поверхность. Но вряд ли кто-то из здесь присутствующих положительно оценит его действия. Он не сразу понимает состояние новоявленного дедули, только когда тот потеряно бубнит:

— Старый Хрыч Мелиас и Кровопийца Ирион… И Норн Эсхилльская Диета… Неразлучная троица… Вы пришли поиздеваться надо мной?

— Не, вернуть в нашу компашку, Дробг, чтобы снова стать Убийственным Квартетом,

— с широкой ухмылкой отвечает маг, но тот же принимает серьезный вид: — а вообще, нас интересует вопрос, как отсюда выбраться, чтобы не попасться эсхиллкам.

— Я подумаю, — произносит обитатель Темного леса. — Что-то они как-то в последнее время оживились. Может, поведаешь причину?

— Ну, тут все просто, эти двое сбежали из под носа самой Атцлы, — Мелиас указывает на Ахрона с Тьяцлой.

— Хм… Смелый поступок… А как так получилось, внучок? — Дробг переводит взгляд на Темного, который вздрагивает от нахлынувших воспоминаний.

— Атцла прислала письмо… — только начинает он рассказ, но оборотень прерывает взмахом руки.

— И здесь тоже… — удрученно произносит. — Что-то она задумала.

— Сестра написала, что она ищет некий артефакт, какой именно не знает, но составная часть они уже нашли, — вклинивается в разговор Тьяцла.

Ахрон пытается заткнуть ее, заехав локтем в бок, но безуспешно. Она только морщится от боли, с ненавистью косясь на него.

Оборотень в ужасе смотрит немигающим взглядом на Темного, через силу выдавливает:

— Неужели эсхиллки нашли его?

— Да нет, Кром с Фьяцлой, — отвечает за иллиора Тьяцла. — Они немного застряли в подземелье. И мы собирались их вытащить оттуда, но попали сюда…

Она наклоняется вперед и бросает осуждающий взгляд на Ириона. Ахрон, натянуто улыбаясь Дробгу, хватает девушку за плечи и возвращает в исходное положение. Та возмущенно сопит, но не произносит ни слова.

— А, понятно, — говорит оборотень. — А вампиры вам на что?

— Проредить армию моей матушки, да и сбагрить ее в хорошие руки, — снова влезает эсхиллка.

— Уж не в Ирионовы? — ехидно тянет Дробг, косясь на вампира.

— В его-его, — подтверждает девушка, еще и кивая для достоверности. И тут она произносит то, чего от нее уже никто не ожидал: — а вы поможете нам дойти до границы? Боюсь, что мы заблудимся.

— Ой, да не бойся, здесь всего-то пара деревьев, — машет огромной лапищей существо.

Темный со всей силы наступает на ногу Тьяцле. Та подскакивает на месте, вскрикивает, поворачивается к нему и, не обращая внимания на явное предостережение в его взгляде, замахивается.

— Пожалуй, я отправлю с вами пару проводников, — усмехается Дробг и, обращаясь к дочери, добавляет: — Имария, приведи тех двух остолопов, которые в очередной раз провалили охоту. Надеюсь, из них хотя бы нормальные провожатые получатся. Иначе придется изгнать их из стаи.

Женщина встает с бревна и идет в гущу зарослей. Когда за ней смыкаются ветки, оборотень произносит:

— Вы пока располагайтесь поудобней, она долго будет их искать, — встает, подходит к Ахрону, хватает его за воротник и произносит: — а с тобой мы поговорим наедине, внучок.

Лезет через заросли.

Темный зажмуривается, чтобы отскакивающие обломки веток не попадали в глаза. Когда он распахивает веки в следующий раз, он оказывается на другой поляне. Пустой поляне.

Оборотень ставит его на землю и делано строго говорит:

— Ну, внучок, а теперь рассказывай обо всем и с подробностями. Начинай с самого- самого начала.

Иллиор обреченно закатывает глаза, но все же начинает рассказ.

Тьяцла долго рассматривает очередного родственничка. Когда уже в десятый раз сканирует его пристальным взглядом с головы до ног, не выдерживает и произносит:

— Веня, значит?

Вампиреныш возмущенно сопит, бледнеет еще сильней, но пытается сдержаться. Девушка не придает этому значения, но не без ехидства спрашивает у Ириона:

— А почему, как зеницу ока? Хрустальный он что ли?

Она понимает, что сморозила что-то не то только тогда, когда вампир выпучивает глаза так, что они готовы вывалиться из орбит. Зажимает рот рукой, не понимая, что как вообще могла такое сказать.

Вениамин успокаивается и, расправив гордо плечи, с презрением произносит:

— Похоже, в вас просыпается настоящая эсхилльская сущность. Их склочность, вечное ехидство, готовность поддержать любую драку… Надеюсь, мне никогда не придется лицезреть ваш основной облик. Даже боюсь представить, на что вы будете похожи…

— А тебе, не все ли равно, Веня?.. Мы с тобой вряд ли еще увидимся когда-нибудь, но ты ведь не хочешь осознавать, что где-то совсем близко находится враг? — шипит Тьяцла, приближаясь вплотную к брату, который шарахается в сторону, но при этом огрызается:

— Заткнись, тварь эсхилльская!.. Не…

Он не успевает закончить мысль, а девушка, заслышав оскорбительные слова, рычит:

— Значит тварь? Значит эсхилльская? Ну, ты нарвался… — она медленно приближается к нему, угрожающе вытянув руки и готовясь вцепиться в глотку.

— Не подходи ко мне! — срывается на фальцет вампиреныш, пытаясь отскочить подальше, но натыкаясь спиной на край столешницы.

Ирион пытается вмешаться в разборки, но Тьяцла предостерегающе зыркает в его сторону. Тот захлопывает рот и отходит в сторону.

Девушка одним шагом преодолевает расстояние, отделяющее ее от Вениамина, наносит удар, попадая ровнехонько в глаз, и сбивает его с ног подсечкой под колено. Тот вереща падает, пытается, потирая лицо, встать, но Тьяцла прыгает сверху, придавливая всем весом.

Вампиреныш пытается извернуться, и попытка завершается удачей. Он придавливает эсхиллку к полу всем весом, бьет в ответ, но промахивается, попадает кулаком по доскам пола, взвывает от боли и принимается потирать руку, неосмотрительно предоставляя Тьяцле свободу для маневра, которой она с удовольствием воспользовалась.

Перекатив оглушенного болью брата в положение идеально подходящее ей, девушка обхватывает того за шею и начинает самозабвенно душить. При этом она осознает, что вампиру от этого ничего не будет.

— Как ты там меня назвал? — шипит она, как заправская змея. — Тварью эсхилльской, да? Так сдохни же… Вениамин… или лучше Веня?.. — последнее звучит с нескрываемой издевкой.

Она не слышит ни того, как по комнате, громко топоча и в полную глотку вереща извинения, носится Ирион, ни того, как открылась дверь и в дом зашли новые действующие лица, ее останавливает только голос Ахрона, внезапно раздавшийся в полной тишине, образовавшейся в ее голове: