Диана Дуэйн - Дилемма волшебника

Миллиононожка , поправил себя Кит, глядя на светящееся серо-чёрное существо около ярда длиной, со скрежетом проползающее мимо него по полосатому серому полу во главе группы, наверно, двадцати таких же. Всё это было всё больше и больше похоже на пол кухни глазами жука поздно вечером, когда ещё никто не пришёл и не включил свет.

Место, на котором он, Понч и миллиононожки находились, напоминало линолеум.

Кит прислушался к своему пульсу, частота которого снизилась до нормальной, в то время как первая многоножка кружила напротив него, и все эти маленькие ножки, касающиеся пола, издавали совершенно безопасный звук, ведь теперь Кит знал, что это было. Понч с подозрением посмотрел на существо и издал рык.

Нет, всё в порядке , сказал ему Кит. Пусть идёт. Оно не причинит нам зла .

Ты уверен?

Кит решил на всякий быть настороже.

— Я думаю, всё в порядке, сказал он. — Пусть идёт. Хотя… Я странствующий рыцарь, и я приветствую тебя, — сказал Кит на Речи.

Миллиононожка притормозила, приподняла заднюю часть от земли и посмотрела на них, а её маленькие ножки забарахтались в воздухе. Но не было ни чувства узнавания, ни ответа. Создание продолжило свой путь мимо Кита и Понча, цепляясь ножками за землю.

Ее товарищи последовали за ней, конечности мягко шелестели и мельтешили, касаясь пола. Кит посмотрел на медленно исчезающие тени и постепенно расслабился.

Ну и зачем ты это сделал ? спросил Понч, неодобрительно глядя на многоножек.

Это я их сделал ?

Я знаю, что я их не делал , сказал Понч с укоризной. И мне без разницы, как они пахнут.

Просто не делай таких больше, хорошо?

Думаю, в этом мы с тобой единодушны.

Кит пошёл вперёд, не имея намерения создавать новый мир или что-то подобное прямо сейчас. Он просто хотел немного передохнуть.

Понч плёлся рядом с ним, вывалив язык.

Они были похожи на существ, которых я вижу иногда во сне, когда всё идёт неправильно.

Кит знал, что Понч видел сны, но никогда не думал, что ему могут сниться кошмары.

И что ты обычно делаешь, когда их видишь?

Кусаю их… и потом убегаю.

Кит засмеялся.

Думаю, что если бы я укусил одну из многоножек, вряд ли они понравились бы мне на вкус.

Но теперь, когда он уже разглядел этих созданий, они не внушали ему более страха. В прошлом он видел инопланетян, которые выглядели гораздо страшнее. Если это и был кошмар, то чей-то чужой.

Хотя, если бы ситуация была немного другой, это был бы мой кошмар. Если бы я побежал, например . Кит внезапно осознал это.

Мне нужно следить за тем, о чем я думаю здесь, контролировать свои мысли.

Он посмотрел на Понча.

Может, ты сначала сделаешь что-нибудь вроде белок? спросил Понч.

Кит закатил глаза.

Слушай, я буду думать другое. Можно, я первый? Мы можем наделать белок потом, и ты сможешь побегать вокруг, пока я отдохну.

Хорошо.

Они прошли уже больше 15 или 20 вселенных. Киту удавалось придумывать их все быстрее и быстрее, но, кроме того, он всё меньше проводил времени в каждой, лишь удостоверялся, что мелкие детали выглядят правильно.

Раз уж все эти штуки будут выглядеть такими же после того, как я уйду, мне нужно быть чуть более осторожным.

В одном из миров Кит провел достаточно долго времени, убеждаясь, что кольца Сатурна поднимаются и опускаются, как положено.

В другом он стоял на длинной узкой полоске суши среди бурлящего моря и ждал не меньше часа, пока наконец из бушующего шторма не показался флот из огромных кораблей. Корабли с трудом подобрались поближе к берегу, и из них к странной незнакомой земле поплыли люди.

Когда последний из чужеземцев вышел из моря и направился к своему новому дому, высоко неся черное знамя с нарисованным в центре белым древом, Кит бросил взгляд на Понча, сидящего у его ног и равнодушно взирающего на происходящее, время от времени лениво почесывая ногой за ухом.

Пес посмотрел в ответ только когда закончил чесаться.

Ты еще не все? Почему бы не остановиться на чем-нибудь одном?

Кит рассмеялся.

На таком, которого ты ждешь? Ну хорошо!

Ну погоди. Будут тебе белки…

Понч прыгнул вперед, и море и небо как будто растворились вокруг них, и они внезапно оказались внутри рощи. Высокие деревья обступали их насколько хватало глаз и, казалось, они всегда были здесь. Землю покрывал настоящий ковер из белок, бросившихся врассыпную, как только Понч ринулся в самую гущу.

Кит усмехнулся и зашагал вдоль деревьев, слушая возрастающую возню за спиной.

Может, Нита закончит к тому времени, как я вернусь домой , думал он, углубляясь в лес.

Она должна увидеть все это.

Зеленые тени сгущались вокруг него. Роща редела, но деревья становились все выше, а их кроны — плотнее. Кит засунул руки в карманы и уставился вниз, разглядывая траву, через которую брел. Он чувствовал себя странно и неловко. До сих пор любые мысли о Ните были совершенно обычными. Но теперь, вспоминая ее, он непременно вспоминал и ее маму… И так же неизбежно приходила мысль о том, что с ней может случиться.

Что, если бы это была моя мама? Или папа ?

Кит не додумал эту мысль до конца. Только от одного такого предположения у него пересохло во рту. Неудивительно, что она мне не позвонила. Она была абсолютно и полностью не в себе.

Тени вокруг него становились все глубже, и, хотя Кит все еще чувствовал траву под ногами, он отметил про себя, что это ощущение становится неясным.

В конце концов, Нита работает над этим вопросом , думал он. Но все же он поймал себя на мысли, что независимо от того, что любой из них делает для мамы Ниты, хоть волшебник, хоть нет… все равно, всегда остается вероятность того, что ничто не сработает.

Кит прошел последние оставшиеся деревья и оказался на месте, где трава усматривалась лишь смутно. Он медленно подошел к краю, и свет вокруг него тихо угас совсем, превратив это место в темную девственную пустоту, совсем не похожую на ту вселенную с многоножками; просто пустой космос без ничего. Он остановился и оглянулся. Вдалеке виднелся лес, как будто сквозь уменьшительное стекло, гало солнечного света окружало траву и деревья, и где-то там Кит обнаружил маленькое черное пятнышко, бегающее туда-сюда за сотнями других серых пятнышек.

Кит повернулся и снова уставился в темноту. Это была просто пустота, в ней не было ни многоножек, ни призраков из детских страхов, ничего.

Я поражаюсь, как я мог так бояться темноты тогда, много лет назад …

Эта часть его жизни осталась в прошлом, она закончилась без предупреждений, когда ему было восемь. У него до сих пор сохранились воспоминания о первых спокойных ночах, когда он внезапно осознал, что больше не боится, что может просто лежать в темноте своей комнаты, смотреть в потолок и не страшиться засыпать, поскольку больше ничто не поджидало его с другой стороны сна.