Олеся Шалюкова - Участковая для нечисти

- Папа? Дима?

Степан Викторович подтолкнул сына в плечо, подсказал:

- Здесь надо шагнуть, Дима. Приподними правую ногу, хорошо. Наступи на порог. Отлично. Теперь подтяни ногу. Молодец. Шагни левой. Хорошо. Теперь иди.

Парень кивнул, шагнул в полосу света от неяркого настенного бра, и Лиде пришлось испуганно зажать рот. В прихожую шагнул живой труп.

У ее брата были пустые глаза мертвеца, серый цвет лица, мелкий тремор рук и головы. Он шагал, как мертвый. И его буйная шевелюра каштанового цвета покрылась светлым серебром. Всего за одни сутки, на которые Лида выпустила брата из виду, он поседел.

- Господи, папа, что это?

- Последствия умолчания. Сделай кофе. А я его пока уложу спать.

- Сейчас! - Лида бросилась на кухню. Попыталась зажечь спичку и не смогла, руки тряслись. И огонек гас еще до того, как девушка успевала зажечь конфорку.

- Сядь, матушка, - на плечи Лиде опустился легкий как паутинка платок. - Я все сейчас сам сделаю.

- Спасибо, Тимофей.

Первую кружку, пахнущую какими-то травами, домовой впихнул Лиде.

- Пейте, матушка, лишним не будет. Здравствуйте, Степан Викторович.

- Здравствуй, Тимофей.

Лида, уже сделавшая глоток дурманно пахнувшего чая, даже удивляться не стала. Догадывалась, что папа отлично знает, что в доме есть полуночники.

- Что с Димкой? - спросила она.

- Зов русалки, - пробормотал мужчина, отпивая из кружки. - Молодой дурак, в голове много всего наивного, вот и вдарило по нему так, что… Он скорее сейчас на овощ похож, чем на человека.

- Где он взял русалку?

- Мать ваша. Надо было мне еще года два назад сказать. Хотя бы тебе, но он так радовался… Как можно было лишить его этого…

- Этого?

Степан Викторович сгорбился на стуле, грея ладони о кружку с кофе. Не в силах рассказать, но не видя смысла скрывать то, что уже стало открытым ящиком Пандоры.

- Мать нас бросила. Сразу же после рождения Димки. Умчалась, не в силах быть на одном месте, не желая его кормить и портить свою великолепную фигуру, ее инстинкт материнства затих так же мгновенно, как и появился.

- Начнем с другого, - попросила Лида, - она человек?

- Не совсем. Несколько лет назад…

- Несколько? - скептически перебила отца Лида.

- Хорошо, пару сотен лет назад, она отведала плоти русалки, приобретя бессмертие, нечеловеческую красоту и завораживающий голос. Но за это она заплатила дорогую цену, совершенно утратив человеческие черты. Все, чего она хотела, - это петь. Каждый день, почти каждый час. Ей ничего не нужно было. Только пение. Она завораживала своим голосом всех, кто слышал ее, погружала людей в омуты безумия. От русалок отличалась только тем, что не убивала людей и жила на суше.

- Очаровательно, - прищурилась девушка. - Дальше давай.

- Мы встретились в тот год, когда ей в голову ударил материнский инстинкт. Она родила тебя, но почти не принимала участия в твоем воспитании. Все, что она делала - это пела тебе по ночам русалочьи колыбельные. Может, хотела передать тебе свое проклятие, может еще чего. Я не знаю. Но потом родился сын, а она сбежала.

- Далеко?

- В соседний городок. Там были гастроли бродячего театра. Она к ним прибилась. Прошла пробы, и пару лет ездила вместе с ними. Потом, по мере того, как ее голос становился все более и более нечеловеческим, она стала реже выходить на спектакли. Дальше - почти полное забвение. Ее потом увидел какой-то бандит, столичный, изгнанный. Лишенный своих денег, он искал шанс и увидел его в ней. Он увез ее из городка ночью, перевез в крупный столичный центр, выкупил захудалое местечко и сделал ее примой этого местечка. Не прошло и полугода, как чтобы попасть в это место, стала нужна запись загодя.

- Почему?

- Голос русалки сходен с наркотиками. Вызывает все те же симптомы. Только без привыкания. Это мгновенная разгрузка тела и рассудка. Кто смог бы устоять?

- Она… - Лида прикусила губу. - Нас помнит?

На лице Степана Викторовича появилось настоящее облегчение. Самую болезненную тему дочь подняла сама.

- Нет, - сказал он. - Забыла в тот же год, когда перестала петь для театра, и вернулся ее русалочий зов. Она…

- Какой же из нее человек? - грустно спросила Лида. - О чем ты говорил?! Она же…

- Прости.

- Димка значит ее нашел?

- Да. Видимо вошел в зал в разгар выступления. И…

- Сошел с ума? - предположила Лида худшее.

- Нет! Конечно, нет, - Степан Викторович суеверно сплюнул и постучал по краю стола. Хотя обычно в вере в суеверия замечен не был.

- Значит, не все так ужасно, просто плохо?

- Точно.

- Хорошо, - выдохнула девушка - значит, он попал под зов русалки, как обычно попадают под поезд.

- Форма странная, но содержание верное.

- И судя по твоему лицу, ты не знаешь, как с этим справиться.

- Да, - с неохотой признался Степан Викторович.

- Ладно, спрошу у полуночников, может, знают.

- Не у Мельника?

- У него даже спрашивать не буду, - отмахнулась Лида. - Продолжим. О полуночниках ты знаешь, в этом нет сомнения. Давно?

- Да.

- А здесь? Все случилось случайно или есть некий умысел?

- Умысел, - вздохнул отец участковой, разглядев в дочке профессиональную встревоженность. - Здесь государственный заказник. Сюда перевезли представителей почти всех видов.

- Отлично. Ты в этом заказнике?

- Егерь.

- Работа в школе - прикрытие. Ну, а слова о сменах на заводе - ложь.

- Точно, - кивнул мужчина. - Как и ожидалось от моей дочери, столько всего успела выяснить.

- Куда ты пропал в ту ночь, когда на меня напали?

- Хотел сделать то же, что и вы с Сашей, поговорить с кликушницей. Но до нее не доехал, увидел, как темная тень опустила тебя на крыльцо, и помчался следом. Не догнал, но след взял. И все эти дни пытался выследить.

- Темная тень. Человек или полуночник?

- Один из тех, кто как Мельник ходит между двумя мирами. С тем учетом, что тогда за тобой шел мертвяк, скорее всего, на тебя напал некромант.

- Некроманты - это повелители мертвых?

- Не совсем, хотя и близко. Они повелители мертвой материи. То, что жило и умерло, или того, что никогда не жило.

- Не вдохновляет. Но хотя бы понятно, почему полуночникам он планирует дать свободу убийств. Из живых он не сделает для себя ничего полезного. А вот с мертвыми ему простор для фантазии.

- Верно.

Отец и дочь немного помолчали. Лида отставила в сторону опустевшую кружку, подняла голову и прямо спросила:

- На меня, когда я была маленькая, действительно мертвец напал?

Кружка выпала из рук Степана Викторовича и покатилась по полу. Зазвенела выроненная ложечка.

- Ответ положительный, - Лида провела ладонью по мгновенно повлажневшему лбу.

- Кто сказал?

- Сама вспомнила. Мы в городе были, я почему-то от тебя ушла. Заблудилась. Вокруг дома были одинаковые. Тогда все и случилось. Так, это был мертвяк?