Олеся Шалюкова - Участковая для нечисти

- Сложные?

- Не особенно, барышня. Бывают неприятные, но если хорошо учиться, то они сдаются без проблем.

- А ты? Хорошо учился?

- Нет, - Михаил с трудом сдержал смешок, глядя на изумленное лицо девушки. Настолько живая у нее была мимика, что всю смену эмоций, как в калейдоскопе, можно было хорошо рассмотреть.

- Но, как же так?

- Я учился из рук вон плохо, надеялся, что получится избежать уготованной участи.

- И не получилось?

- Как видишь, барышня.

- А почему ты не хотел становиться перевозчиком? Это плохо?

- Это… никак.

- В смысле? - озадачилась Лида, выключая под сковородкой огонь и повернувшись к тесту.

Мельник помолчал, глядя за окно.

Шумели птицы, слышался стук молотка по крыше. В соседней комнате можно было услышать ровное дыхание спящего человека. Димка как уснул, так до сих пор и не просыпался. Лида, в чью память буквально врезалось мертвое лицо брата, считала, что такой сон для него гораздо лучше.

Тесто под пальцами раскатывалось легко и послушно.

И на какой-то миг девушка словно провалилась сквозь время, когда вот так в кухне, она сидела совсем с другим человеком. В окно врывался свежий ветер, качая занавески, играя кисточками скатерти.

Чайник недовольно пофыркивал, и в его блестящем боку отражалась суетящаяся по комнате юная Лида. Краем был виден стол, за которым сидел какой-то парень.

Тогда тоже царила тишина: приятная, спокойная, потом разлетевшаяся на осколки.

- Барышня, вы побледнели.

Лида, прислонившись бедром к кухонной стойке, улыбнулась непослушными губами.

- Голова, это пройдет.

- Ну-ка, - Мельник плавно поднялся с места, придержал Лиду за плечи. - Давно?

- С той самой ночи, когда на меня на кладбище напали, - отозвалась девушка. - Повалялась в больнице, а когда вернулась, голова стала болеть.

- Одинаково?

- Нет, по-разному. Спасибо, Миша, я сейчас…

Лида не договорила, захлебнулась словами. Огромный Мельник неожиданно прижал ее голову к своему плечу. Глаза девушки потрясенно распахнулись. А потом… это не было теплом, как от солнца или от сковородки, это было что-то такое, совсем полуночное что ли. Мельник не светился, ничего особенного не происходило. В кухне не дрожала посуда, не тряслись стены, не волновалась вода в графине. Просто что-то случилось, и головная боль прошла.

Взамен пришла слабость, ноги подкосились, и Лида буквально осела на стул.

- Барышня, - Мельник немного придержал девушку. - К тебе что, память начала возвращаться?

- Сон, я видела странный сон, а вслед за ним пришло воспоминание, что шрамы на моем плече появились не случайно. А потом, пока папа из-за Димки был в расстроенных чувствах, я у него и выведала, что на меня действительно напал один из полуночников. Ну, и… А откуда, Миша, ты это знаешь?

- Тебя мучала память, и когда стало понятно, что с этим надо что-то делать, твой родитель привел тебя ко мне.

- Ты блокировал мне память?

- Да. А теперь эта блокировка рушится, и вместе с ней приходит головная боль. Нет, барышня, - слабый замах Мельник перехватил без труда, сжал своей ладонью кулак Лиды. - Ты тогда могла сойти с ума, а я, как палочка выручалочка, часто такими делами занимаюсь.

- Когда мы встретились, ты меня узнал?

- Барышня, - вздохнул мужчина. - Я занимался с ребенком. А на мельницу пришла участковая, которую я никогда не видел. В твоих чертах было что-то знакомое, но представь, за свою жизнь я видел стольких, что даже предположить, когда это случилось, было довольно затруднительно.

- А фамилия?

- Ни о чем мне, барышня, не сказала. А вот когда я твоего отца увидел, тогда да, вспомнил. С ним мы были знакомы задолго до несчастного случая, что произошел с тобой.

- Задолго?

- Именно. Видишь, ты о своей семье даже не все знаешь.

Лида промолчала.

Мельник отстранился, сел за стол.

Вновь воцарилась тишина.

Лида не знала, что спросить, о чем сказать. Потом все же собрала воедино разбегающиеся мысли.

- Можно снять блокировку?

- Нет, - ответ последовал быстрее, чем девушка успела осознать толком последствия своего вопроса.

- Нет?

- Нельзя. Она спадет сама, - Мельник кивком поблагодарил Тимофея, выбравшегося из-под шкафчика и занявшегося чаем для гостя и обессилевшей хозяйки.

- Когда?

- Когда придет время.

- А как я знаю, что время пришло?

- Когда проснешься со своими воспоминаниями.

- Как уклончиво! - обиделась Лида.

- Зато правдиво, барышня. Голова-то прошла?

Девушка прислушалась к своим ощущениям и подавленно кивнула. Теперь и ругаться, и злиться на Мельника было стыдно.

- Спасибо, - буркнула она едва слышно.

- Не за что, барышня.

- Было бы не за что, не говорила!

Мельник едва заметно усмехнулся и промолчал.

Лида, удивляясь собственной вспышке, вышла в ванную, умылась и после этого вернулась на кухню - доделывать пирожки.

Мельник ничего не говорил, ей тоже не хотелось снова выставлять себя дурой, поэтому Лида благоразумно занималась готовкой молча.

Пирожки с малиной были отправлены в духовку. Пирожки с зеленью жарились в масле на сковороде. А Лида сноровисто лепила грибные пирожки, поглядывая на мужчину искоса, а потом не устояла.

- Миша…

- Да, барышня?

- А снежный зверь, он вообще, кто?

- Вспомнилось первое дело, которое затащило тебя в мир полуночников?

- Точно.

- Изначально, снежных зверей создали бабки-ежки, в качестве нянь для своих детей. Малыши, а потом дети, да и подростки тоже, могли перейти на границу между мирами, сами того не понимая, а там им грозила иногда опасность. Снежный зверь был проводником, который мог не только защитить в том месте ребенка, но еще и вернуть его домой. Пару раз меня лично возвращал наш личный снежный зверь, взяв в зубы.

- Они недостаточно крупные же, вроде бы, для этого. По крайней мере, тот которого я видела, смахивал на крупного волка, не более того.

- Снежные звери - полиморфны. Они могут менять форму.

- В любую сторону?

- Именно, они могут становиться меньше, могут становиться больше.

- Твоя кошка…

- Верно, - Мельник одобрительно кивнул. - Единожды выбрав хозяина, снежный зверь больше его не покидает, служит верой и правдой до самого конца.

- Но сейчас он входит в перечень особо опасных видов ОСПБ.

- Причина тому случилась сто восемьдесят лет назад. Двое сводных братьев-некромантов не поделили наследство своей пра-пра-прабабки, которая была, как думаю ты уже догадалась, Бабой Ягой. В числе наследства был и снежный зверь. Один брат был другого посильнее, он сумел, используя свою силу, подчинить зверя и натравил его на брата. Так родился монстр.

Лида расстроенно покачала головой.

- Но ведь у них такое хорошее изначальное предназначение!

- Было. Некромантский зверь, отведав человечины, отказаться от нее не смог. Свободолюбивое создание своим хозяином довольно не было, и вторым сожрало… именно его.