Somber - Второй шанс

Он посмотрел в сторону стрельбища, и его улыбка слегка угасла.

— Со всей откровенностью, едва ли я смогу оказаться хоть как-то полезен. Полагаю, именно это беспокоит моего брата больше всего. О сражениях вне рамок церемониальных дуэлей я практически ничего не знаю.

— Подобное беспокойство гложет нас всех, — озабоченно отозвался Капкейк. — Пекари, портные, кондитеры, фермеры, принцы. И мы собираемся бросить их в сражения, которых они даже представить не могли. Сражения, что мы могли видеть только в кошмарах. С восхождением на трон Принцессы Луны, зебры также увеличили темпы вербовки. Даже те племена, что до начала войны были нейтральны, присоединяются к битве. Сможет ли Эквестрия выстоять с подобными солдатами?

— Агась, — донесся спокойный, уверенный ответ Биг Макинтоша. — Если не возражаете, но Эквестрия это нечто большее, чем просто солдаты. Все до единого здесь любят свою страну. Конечно, никто из нас и рядом не стоял с вами, стражниками. Сейчас я бы с удовольствием предпочел находиться в южных владениях. Но Эквестрии я нужен гораздо больше, чтобы сражаться за эти земли, нежели собирать яблоки. Поэтому я обучусь всему, чтобы достичь этого. А к южным владениям я вернусь сразу, как только закончу здесь.

— Я тоже! — притопнула копытом Твист. — Я, может, и не жнаю ничего о штрельбе, но могу вытянуть дешять килограммов иришок голыми копытами и ни капли не вшпотеть!

— Мы будем сражаться, — уверенно произнес Эпплснек, широко улыбаясь. — Мы будем сражаться, пока Эквестрия нуждается в нас. Мы жизни положим, если на то будет необходимость. ничто не встанет на нашем пути к победе в этой войне, и мы сделаем все от нас зависящее, чтобы на столетия вперед оградить Эквестрию от бед.

Вэнити улыбнулся и кивнул, выглядя потрясающе в своей вкопытную сшитой форме.

— И это будут не только солдаты. До меня доходили слухи, что Принцесса Луна собирается обрушить на врагов всю мощь Эквестрии. Будет использована каждая фабрика и любые ресурсы, которыми может обеспечить Эквестрия. Это будут не только стражники, которых пошлют сражаться, пока остальные продолжат жить как ни в чем ни бывало и пытаться притвориться, будто война всего лишь очередная ничем ни примечательная новость. — Вэнити посмотрел на восток и посерьезнел. — Хуффингтон послужил доказательством тому, на что способен враг, если дать ему возможность. Литлхорн показал, что никто из нас не сможет избежать уничтожения и не важно, насколько ты слаб или беспомощен.

— Я видел результаты, когда шестеро друзей моей сестры работали сообща. Если вся Эквестрия сплотится и не отступит, как мы вообще сможем проиграть? — слегка улыбнулся Биг Макинтош. — Все будет хорошо. Вот увидите.

Капкейк, впрочем, выглядел не слишком убежденным, даже чуть напуганным.

— Да. И все же это будет трудно. Селестия всегда пыталась уберечь страну от войн. Я сражался против зебринских машин у Рассветной Бухты и противостоял воинам Ачу вдоль всего хребта Разбитое Копыто. Стража, по идее, должна была справиться со всем. Но, полагаю, после Литлхорна это вряд ли уже возможно.

— Сам увидишь. Будет здорово. Мы будем драться с ними сообща и добудем победу ради Эквестрии, — Дуф был полон энтузиазма. — Вот Твист, например, может работать часами напролет и не уставать.

— А Дуф мой работник номер один. Он может переташкивать двадцатикилограммовые мешки ш шахаром, будто пушинки! — широко улыбаясь, отозвалась Твист.

Пегас оглядел всех нас, его лицо пересекла странная улыбка. Он указал на каждого из нас, словно запоминая наши имена.

— Биг Макинтош, Эпплснек, Твист, Дуф, Эхо, Вэнити, Джетстрим, Стоунвинг, Псалм. — Он кивнул. — Верно. Буду приглядывать за вами. Может, вся эта затея с армией Эквестрии, все-таки, сработает…

Дальше последовали недели, во время которых мы все вместе познавали трудности искусства войны. Королевский Страж Капкейк снял свою броню и стал капитаном Капкейком. Твист поняла, что, хоть её зрение всегда будет постоянной помехой в стрельбе, она оставалась неутомимым и упорным бойцом, а еще она одолела свою шепелявость и научилась четко отдавать приказы и общаться. Дуф похудел и набрал мышечную массу, постоянно тренируясь и работая. Вэнити обучил остальных гордо держать себя в обществе, а сам познал грязные реалии сражений. Стоунвинг и Джетстрим, работая в команде, защищали своих привязанных к земле друзей. Эпплснек унял циничное и жесткое отношение к окружающим и научился работать с остальными. А Биг Макинтош работал, чтобы стать достойным лидером, мягким в общении, но всегда предельно сосредоточенным и уверенным в правильности своих действий.

А я? Я обнаружила, что, хоть с магией у меня было плохо, с вооружением земных пони могу быть столь же эффективной, как боевые маги единорогов древности. Пусть даже для меня было сложно прицелиться и спустить крючок.

Мы были друзьями. Мы были соратниками. Мы были Мародерами Макинтоша…

Я пришла в себя лицом на холодном полу, чувствуя дикую боль во всем теле. Да и сверлящее ощущение в груди никуда не исчезло. Хм, ничего такого, к чему я не привыкла.

— Значит… я еще не померла? — пробормотала я, медленно поднимая голову и осматриваясь. Мы находились в кладовой рентген-кабинета. Большая часть ящиков и бочек была убрана за исключением импровизированной химической лаборатории, что была устроена в углу. С одной из склянок, через своего рода фильтр, медленно капала жидкость цвета радуги и сильно попахивающая мочой, возле неё находилась бутылочка с радужным Флюксом. А рядом с ней стояли банки с янтарно-оранжевой субстанцией.

Переработанный Антирадин. Никогда бы не додумалась. Так как мой дозиметр не показывал никаких признаков заражения, я предположила, что помещение каким-то образом было защищено от излучения. До этого я тоже никогда бы не додумалась.

Еще больше удивляла пони, что управлялась с бутылочками. Рампейдж, где-то откопавшая грязный белый халат и очки, обращалась со стеклянной утварью и химикатами с осторожностью и исключительным мастерством. Она глянула на меня, поднимающуюся на шатающихся ногах.

— К чему разочарование, Блекджек? Лакуна посвятила меня насчет твоего предыдущего близкого к смерти состояния в Тенпони. Если бы не факт, что все твои жизненно-важные органы искусственные, да еще и в мозгу некие аликорньи опухоли, ты бы точно умерла.

Она поставила одну из банок себе на спину, приблизилась и ловко соскользнула её по ноге на пол передо мной.

— Пей, — сказала она. Я снова легла, левитировала к себе банку и принюхалась.

— Пахнет мочой, — угрюмо проворчала я. Грудь по-прежнему грызло проклятье. Я огляделась и заметила Шиарса на противоположной стороне кладовой, его голова была низко опущена, грязная коричневая грива скрывала лицо.