Ирина Матлак - Иссушение

— Можно спросить? — неожиданно для самой себя обратилась к нему Джолетта.

Обернувшись в ее сторону, ректор кивнул.

— Кем вам приходится миссис Рудольф?

Ректор искренне удивился заданному вопросу, и в его глазах блеснул интерес:

— А вы проницательны. Вообще-то я никогда об этом не распространяюсь, но, пожалуй, сделаю исключение. Миссис Рудольф я знаю столько, сколько себя помню. Она — вырастившая меня няня. — Увидев на лице Джолетты неподдельное изумление, он улыбнулся. — Да, можете себе представить, когда-то и я был ребенком.

Если Арос Лосгар в виде ребенка ей хотя и очень смутно, но представлялся, то вот миссис Рудольф в роли няни — никак.

— Да, человек она своеобразный, — правильно угадал мысли Джолетты магистр Лосгар. — Временами резкий, но для тех, кто ей дорог, сделает все что угодно.

Джолетта резко его оборвала:

— Так не бывает! Няни, экономки, горничные… — На последнем слове она запнулась, но тут же продолжила: — Они ничего не делают бескорыстно! За любовь и заботу ей наверняка неплохо платили, а потом и вовсе вместо того, чтобы уволить, дали место секретаря ректора академии!

После ее запальчивой речи Лосгар удивился еще больше:

— Еще пара таких заявлений, и я подумаю, что у вас с этим связана какая-то личная травма. А насчет миссис Рудольф — вы в корне не правы. Не стоит судить обо всех по недостойному поступку одного.

— Извините, если задеваю ваши чувства, но я останусь при своем мнении, — отрезала Джолетта, в то же время осознавая, что в который раз при ректоре выпустила из-под контроля эмоции. — Никому нельзя доверять, кроме себя самого!

— Когда-нибудь вы поймете, что были не правы. И измените свое мнение.

В его голосе звучала такая спокойная и непоколебимая уверенность, что Джолетте стало не по себе. Посчитав, что их беседа и так слишком затянулась, она ушла, в очередной раз сбежала от ректора, от разговора, который посеял сомнения в и так пошатнувшихся убеждениях. Раньше все было просто и понятно. Эгоистом быть легко, а вот пересмотреть то, что помогало существовать долгие годы, — нет.

Спускаясь по лестнице, Джолетта внезапно споткнулась и потеряла равновесие. Она бы полетела вниз, если бы ее внезапно не подхватили сильные и теплые руки.

— Осторожнее, — сказал магистр Лосгар, который, как оказалось, покинул башню следом за ней.

Джолетта нервно сглотнула и внезапно севшим голосом поблагодарила:

— Спасибо.

Пока они спускались, Джолетта буквально чувствовала прожигающий затылок внимательный взгляд. Ощущала его и тогда, когда шла по коридору, ведущему в общежитие квинтов. Когда она скрылась из виду, Лосгар еще некоторое время стоял, задумчиво глядя в пустоту. После чего развернулся и пошел в направлении главного корпуса.

Звездный Странник, живущий на небе, сбросил на землю тоненькую нить. Найдя нужный путь, она коснулась другой. Две судьбы были связаны.

Идя в комнаты, Арос Лосгар и Джолетта де Лэйр заметили в небе странный проблеск. Они одновременно подумали, что это всего лишь упала звезда…

Очнувшись, Ника увидела над собой высокий светлый потолок. На то, чтобы восстановить в памяти недавние события, потребовалось не больше секунды, и она подумала, что лучше бы потеряла память. Перекатившись на живот, Ника накрыла голову подушкой и с силой зажмурилась, но это не помогло. В мыслях все равно всплывала сцена, где они с Грэмом стоят под едва сдерживающим натиск дарха щитом и целуются. Абсурд!

Она понимала, что тот внезапный поцелуй был не более чем способом заставить ее силу пробудиться, но ничего не могла с собой поделать — он всколыхнул в ней вполне определенные чувства. Вот же… дарх!

Ника помнила, как потеряла сознание, а после ее, вероятно, перенесли сюда. Выглянув из-под подушки, она внимательно осмотрелась и убедилась, что действительно находится в лазарете. В следующую секунду в ее памяти всплыл отрывок случайно услышанного разговора. На несколько секунд она приходила в себя, но никто этого не заметил. Ника слышала, как сюда ворвалась медсестра, сообщившая, что обнаружила в палате Дарины без чувств лежащего парня.

Ника не могла с точностью определить, действительно ли она слышала или это ей привиделось, но в большей степени склонялась к первому. И это ей совсем не нравилось. Уже после случая с Дариной она стала подозревать, что происходит что-то неладное, а теперь — и подавно. Ника припомнила слова Алиты, сказанные в тот день, когда она только поступила в академию. Тогда секретарша рассказывала, что прошлой весной в академии произошли какие-то убийства, но дело замяли. Следовательно, вполне может оказаться, что никакого расследования тогда толком проведено не было, и убийца по-прежнему находится на свободе. Что, если нападение на Дарину вовсе не случайность, а закономерность?

Додумать Нике не дала медсестра, вошедшая в палату.

— Очнулась? Как себя чувствуешь? Лорд Грэм сказал, что, если будет плохо, на пары можешь не ходить. — С этими словами она поставила на столик кружку куриного бульона и, к удивлению Ники, голубцы.

«Выходит, госпожа Лили времени даром не теряла! Вот только надо будет ей сказать, что это блюдо больше подходит для обеда, чем для завтрака…»

— Спасибо, со мной все в порядке, — отозвалась она. — Скажите, а вчера вечером в лазарете происходило что-нибудь… необычное?

Медсестра недоуменно на нее посмотрела:

— Необычное? Что ты имеешь в виду?

Либо она действительно была не в курсе, либо очень хорошо притворялась, но в любом случае стало понятно, что внятного ответа Ника от нее не дождется. Выпив бульон и съев восхитительные голубцы, вкус которых был как мимолетный привет из родного мира, Ника стала собираться на учебу. До начала занятий оставалось не более получаса, и еще предстояло забежать в общежитие, чтобы переодеться. Хотя первой парой стояла лекция Лютика, который едва ли видел дальше своего носа, опаздывать все равно не хотелось.

В комнате еще копошилась Анна, которая тоже явно встала позже положенного и сейчас собиралась впопыхах. Увидев Нику, она обрадовалась и тут же бросилась к ней:

— Как хорошо, что ты объявилась! Я уже думала, с тобой что-то случилось!

Рассказывать о вчерашних приключениях, дархе и уж тем более поцелуе с деканом Ника не собиралась, поэтому отделалась ничего не значащим: «Все нормально». Наспех приведя себя в порядок и захватив учебники, она собралась уходить, как вдруг заметила, что Анна, кляня весь белый свет, пытается уложить свои шикарные локоны. Вздохнув, Ника принялась ей помогать, попутно в который раз удивляясь таким разительным переменам. Она и свою кудрявую гриву считала длинной, а уж у соседки был и вовсе невероятный подарок природы!