Андрей Голышков - Карта Саммона са Роха

— Они уже здесь, — промурлыкала Орини, проводя пальчиком по длинному кривому шраму на груди Доу Дарижара.

— Я чую, — отвечал феа шепотом.

— Тебе пора?

— Нет ещё, рано, — Доу ласково пробежал пальцами по ее обнаженному бедру. Большую половину тела Орини, покрывали пятнышки тиу, имитирующие шкуру древесной кошки. — Сделай всё, как мы договорились, милая.

— Хорошо, — податливо выдохнула она, — а когда это закончится, ты поиграешь со мной?

— Обязательно.

— Иди тогда, не смущай меня, а то разозлюсь и пристрелю кого-нибудь раньше времени.

— Тоже мне — «престрелка» нашлась, надень что-нибудь…

— Зачем? Тут кроме нас нет никого, сельские сюда не заходят.

— Оденься, а то все свои прелести тетивой окорябаешь.

— Прелести у меня миниатюрные, — игриво промурлыкала Орини, и завертела плечами, демонстрируя свои аккуратные грудки, пятнистые от кошачьих тиу.

— Пора. — Доу встал, натянул штаны, взялся за сапоги. — Оденься, дурочка.

— Нет, — огрызнулась она, но тут же переменилась и согласно закивала. — Конечно оденусь, за кого ты меня принимаешь?

— За маленькую, глупенькую, девочку, — сказал Доу, отдельно выделяя каждое слово. — Ну всё, я пошел.

— Погоди! — Она притянула его к себе и лизнула в щёку, ну прям как кошка. — Будь осторожен, любимый.

Он ничего не ответил, и ничего с собой не взял, как был в штанах и сапогах, голый по пояс, шагнул на табурет, с него в оконный проём и дальше…

Орини не успела ещё подойти к окну, как услышала воинственные крики охотников за головами, а когда выглянула, увидела бегущего к лесу Доу и веер из пяти рассыпавшихся по полю преследователей, которые вмиг позабыли о развалинах и устремились в погоню.

«Пятеро… — задумалась Орини, — а должно было быть шестеро…»

— Ну что же, пора и мне на охоту. — Она взялась за лук, но скрип лестницы за спиной заставил её обернутся…

Они гнали Доу как гонят волка, ломились с шумом и ором, способным всполошить всё селение. Их пятеро — он один, и ничего что феа стоил их всех, не в поле же, не полуголый да безоружный.

— Стой, Дарижар! Остановись, хуже будет!

«Да? Вот это новость!»

Доу нёсся по грязи, не замедляя шага, сердце стучало так, будто вот-вот выскочит. Они бежали за ним, растеряв в азарте всякую бдительность. Видели, что безоружен, и думали, что деться ему уже не куда. Стрелков хороших (Доу знал) среди них нет, а коли и нашелся желающий пострелять по бегущей мишени — на то и Орини на втором этаже развалин с луком — враз утихомирит нетерпеливого. Но до того ни-ни, таков план… Ну не любил Доу возиться с трупами, а оставлять собратьев по цеху, пусть и мчались те его убивать, неупокоенными нельзя. Вот и вёл он эту беснующуюся ватагу за собой, к скрытому прошлогодним бурьяном рву на краю поляны, неизвестно кем и когда выкопанным. Там было сухо, до определённой степени разумеется, — вся вода утекала в ров а смятая прошлогодняя трава не давала сапогам скользить.

Доу прикрыл лицо руками и с разбега сиганул сквозь бурьян. Перемахнув через ров, развернулся и застыл словно каменный. Пригляделся сквозь прореху — до первого преследователя около двадцати шагов.

Доу метнулся к кусту дрока, где под присыпанной землицей рогожкой, со всем нетерпением ждали его две четырёхзарядные кибийские балестры с болтами на взводе и пара вартарских топориков (это уже на всякий случай, до них дело дойти не должно).

Он взял одну из балестр, скоро осмотрел спусковые крючки и предохранительные скобы — всё в порядке, положил на траву, направив наконечниками болтов в сторону просвета. Взял вторую, осмотрел, встал наизготовку, широко расставив ноги, так чтобы лежащая на земле балестра лежала строго посередине ступней. Хорошее оружие кибийская балестра, надежное и не тяжелое, но одной рукой с ней все равно не управиться, не удержать, да и скобы защитные скидывать долго и неудобно.

Минуты не прошло, как перед ним возник первый марафонец…

«Гулир. — Доу поддел пальцем нижнюю закрывающую два крючка скобу. — Ну здравствуй, друг дорогой, давненько не виделись».

Увидев добычу, которая перестала считать себя таковой, Гулир попытался остановиться, а Доу, для верности, нажал на два спуска сразу.

Ретрий повалился на колени, прижимая руки к животу, откуда торчали оба болта; покачался так несколько мгновений, ловя ртом воздух и словно выбирая, куда ему упасть, и полетел, как задумано — головой, в яму. Не успел он достичь дна, как Доу навел балестру на следующего перед ним появившегося, им оказался Ферик. Выстрел. Одиночный. Так же как и первопроходец Гулир, Ферик не издав ни звука, лишь клацнув на прощание стальными зубами, рухнул следом.

Третьим добрался до отметки дауларец Хонрат, этот подскочил от удара, будто в него влетел мельничный жернов, видимо болт угодил в кость. Дауларец повалился на спину и сполз в яму вперёд ногами, как, по сути, ему теперь и полагалось.

Пока всё шло по плану. Доу отбросил разряженную балестру, плюхнулся задом на землю, схватил вторую, она оказалась точно меж его раздвинутых ног. Привычным движением сдернул скобу, навёл на того кто бежал следом — это был сам Шарон. Вот он то закричал, и не просто так а обматерил, рыгая кровью, и Доу и всю его родню вплоть до седьмого колена, после чего принял на грудь ещё один болт и благополучно завалился в яму. Последней была «красавица» Накиза — она хоть и поняла по воплям Шарона, что дело худо, но превозмочь инерцию движения и желание прийти любимому на помощь не смогла — а посему умерла, как и жила, без лишней дерготни, легко и красиво.

«Куда ты так спешила, дурёха?! Ну и где ещё один? Два болта, одна цель. Кого нет? — Доу обвёл взглядом трупы. — Толстяка Бэрстуда! Опять отстал, вот же битюг коротконогий».

Доу подождал немного — никого. Аккуратно поднялся, не опуская балестры, и, отойдя на несколько шагов в сторону, раздвинул траву — Бэрстуда на поле не было. Пусто. Только одинокая фигурка вдалеке — девушка-кошка шла к нему, нагая, из одежды лишь сапожки да его гинтор, накинутый на голое тело. В правой руке Орини окровавленный рап-сах, левой она держала за волосы голову толстяка Бэрстуда.

«Нашелся потеряшка».

Доу собрал пожитки, отошел на несколько шагов назад и перепрыгнул на ту сторону рва. Обернулся и пробежался глазами по трупам бывших противников, высматривая кому подарить два последних болта.

«Тишина и спокойствие — мертвы все. Покойтесь с миром, дети мои! — Он криво улыбнулся — это было Хорбутски просто, и настолько же весело, не сражение — забава, он мог запросто прибить всех этих вооруженных до зубов людей, в доспехах из буйволиной кожи, имея на руках лишь ножичек для бумаги… а возможно и просто голыми руками. Раньше точно бы сумел, теперь — возможно, не был уверен на все сто, на девяносто девять — да. Но даже при этом он не рассчитывал, что всё пройдёт так гладко…»