Диана Удовиченко - Семь камней радуги

– Я вижу, граф, все вещи в вашей коллекции имеют кровавую историю, - сказала Аня, - Мне становится страшно.

– О нет, что вы, милая графиня, - спохватился Пржевецкий, не желая пугать даму, - Есть очень милые вещицы, в истории которых нет ничего отталкивающего.

Граф показал своим гостям кольцо, подаренное императором Славии одному именитому купцу за верную службу, а потом проигранное тем в карты, браслет, который носила когда-то великая певица, и много других драгоценных вещей, историю каждой из которых он хорошо знал. Макс расстроился: они уже осмотрели всю коллекцию, а Аниной броши так и не увидели. Он попытался выяснить о ней хоть что-нибудь:

– У вас восхитительная коллекция, граф. Но откуда вы так хорошо осведомлены об истории всех драгоценностей? Неужели у вас нет ни одной загадочной вещи, историю которой вы не знаете?

– Конечно, есть, - улыбнулся Пржевецкий, - Скажу больше: у меня есть драгоценности, имеющие магическое происхождение и обладающие волшебными силами. Я держу их отдельно от остальных.

С этими словами он подошел к стене, задрапированной тяжелым матовым шелком, и что-то нажал в складах драпировки. Вслед за этим картина, висевшая на стене между двумя кусками ткани, сдвинулась в сторону, открыв небольшое квадратное отверстие в стене. Граф бережно вынул оттуда серебряную шкатулку. Он поставил ее на стол и осторожно открыл: внутри на бархатной подушечке лежало несколько украшений. Одним из них была Анина брошь. Макс с облегчением вздохнул: сапфир нашелся.

– С этими камнями связаны странные туманные легенды, - сказал граф, любовно перебирая драгоценности, - О них почти ничего неизвестно, и мне пришлось перечитать очень много старинных книг в поисках хоть каких-то упоминаний.

– Чем же замечателен этот сапфир? - спросила Аня, указывая на свою брошь.

– К сожалению, сударыня, местный жулик, который мне его продал, сказал лишь, что камень принадлежал древнему колдовскому роду и обладает якобы волшебной силой. Ни что это за сила, ни имя рода я узнать не смог.

– Он великолепен! - воскликнула Аня, - Этот камень затмевает все мои драгоценности! Ах, любимый, если бы ты мог купить мне что-то подобное!

Макс решил, что пора заканчивать затянувшийся визит. Он поговорил еще несколько минут, всячески пытаясь отвлечь внимание от последнего экземпляра коллекции, затем сказал:

– Поздравляю вас, граф, вы собрали драгоценности, достойные сокровищницы любого монарха. Нам было очень приятно познакомиться с вами, но - увы - пора откланяться. К сожалению, мы не сможем пригласить вас к себе: нам пришлось остановиться на постоялом дворе, а завтра вечером мы уезжаем - моя жена хочет непременно увидеть знаменитые леса Славии.

Они долго прощались с графом, раскланиваясь и уверяя друг друга в исключительной приятности знакомства, причем на лице хозяина было написано искреннее сожаление, вызванное, как Макс подозревал, скорее расставанием с Викторией, которая, скромно потупившись, стояла поодаль.

Наконец, распрощавшись, путники выехали из ворот замка и направились к постоялому двору. Гольдштейн встретил их нетерпеливым восклицанием:

– Ну как, сработало?

– Не притворяйтесь, Лев Исаакович, - сердито ответила Виктория, сдергивая ошейник, - Вы ведь прекрасно все рассчитали заранее!

– Тогда будем ждать, - довольно ответил Гольдштейн.

Макс прошел в свою комнату, где его ждал разобиженный Роки:

– Почему меня не взяли?

– В каком качестве? - уточнил Макс, - Для охотничьей собаки ты мелковат, а для любимой левретки - крупноват.

Он улегся на кровать и примирительно обнял пса. Тот немного посопел и уснул. Макс тоже закрыл глаза и тут же провалился в сон, утомленный напряжением вечера.

Утром его растолкал Гольдштейн:

– Вставай, скоро Пржевецкий приедет!

– Лев Исаакович, а что вы сказали такого, когда отвозили письмо с просьбой о встрече? - сонно поинтересовался Макс, - Он нас встретил прямо как особ королевской крови!

– Это и сказал, - хмыкнул Гольдштейн, - Путешествующие инкогнито августейшие особы.

Макс поднялся с кровати, оделся и спустился к завтраку. Девушки уже сидели за столом. Виктория сердито хмурилась, всем своим видом показывая, как недовольна происходящим.

– Быстро завтракай и переодевайся! - сказал Гольдштейн, не обращая внимания на ее грозные взгляды, - Скоро граф приедет по твою душу, ты должна быть в образе.

Он оказался прав: вскоре после завтрака, как только девушки ушли в свою комнату, на постоялом дворе поднялась легкая суматоха. Прибежала раскрасневшаяся хозяйка и доложила:

– Вас там ищут… его сиятельство граф Пржевецкий, - и заискивающе поклонилась, видимо, пораженная знакомствами своих постояльцев.

Макс спустился в трактир и застал там графа, озадаченно разглядывающего непритязательную обстановку. Тот обернулся и сказал:

– Я приношу свои извинения, граф Гриндейл, за то, что не предложил вам свое гостеприимство. Если бы я подозревал, в каких условиях вам пришлось остановиться, мой скромный замок был бы к вашим услугам!

– Я - бывалый путешественник, - ответил ему Макс, - А моя супруга считает своим долгом разделять со мной любые трудности. Но я благодарю вас за столь любезное предложение. Что привело вас ко мне?

Пржевецкий замялся, не зная, видимо, как начать щекотливый разговор. Затем, внезапно решившись, произнес:

– Скажите, граф, вам очень дорога ваша рабыня, Виктория?

– Мне - нисколько. Скажу больше, она меня даже раздражает - уж очень у нее взгляд непокорный. К тому же у нас на родине - в Сассии - рабства нет. Но жена купила Викторию в Восточном Эмирате, и очень привязалась к ней. С тех пор девица следует за нами повсюду. Приходится терпеть. Каприз женщины - это святое, вы же понимаете.

– Быть может, вы согласитесь продать ее мне? Я заплачу любую цену, - голос графа Пржевецкого задрожал, выдавая его страстное желание заполучить девушку.

– Вряд ли… - задумчиво протянул Макс, - Супруга не согласится. Вы лишь расстроите ее этим предложением.

Пржевецкий кусал губы, не в силах расстаться с мечтой о темнокожей красавице. Было видно, что он судорожно придумывает способ завладеть ею. Наконец он сказал:

– Я заметил, что ваша прелестная супруга неравнодушна к сапфирам?

– Да, - улыбнулся Макс, - Мы покупаем их везде, где можно найти интересные экземпляры. Конечно, самые лучшие вещи остались в нашем родовом замке, но и те, что жена взяла с собой, тоже весьма недурны, как вы считаете?

– И все же вряд ли на свете существует сапфир, равный по ценности тому, который я вам показывал! - горячо воскликнул граф, - И ваша супруга вчера это заметила!

– Да, - осторожно согласился Макс, - Она что-то такое потом говорила…