Анна Полянская - Волшебники в бегах. Часть 2

Кеннет! Так вот оно что! Ощущение чужой воли, враждебной ауры, пронизывающей проклятый дом и закрадывающееся даже в самые дальние его уголки. Вся гамма эмоций — злость, досада, обеспокоенность, усталость, в конце концов! — отражалась в ауре мага и давила, давила на сознание колдуньи, заставляя метаться по комнате и тоже злиться, досадовать и нервничать. Как только люди могут жить в этом поместье, рядом с этим… этим… Лорисса не могла найти подходящего эпитета. Может, они так давно живут здесь, что привыкли и ничего не чувствуют? Может, все слуги здесь изначально нечувствительны к любого рода магии? Но подобных людей так мало… Лорисса еще не встречала никого с этим редким, непонятным никому даром. Вряд ли хоть кто-то здесь обладает способностью устоять перед магическим воздействием. Скорее всего, сейчас дом затих и затаился. И наверняка в нем не сыскать никого, кто бы согласился попасться на глаза хозяину, кроме разве что самых старых слуг, привыкших к подобным встряскам. Или нет? Ведь старший брат Кеннета гораздо более приятный человек. Пусть он и отплатил предательством за ее помощь, но это всего лишь человеческая натура, а не магическая аура. Вряд ли такое творится тут каждый божий день с утра и до вечера. Нет, незабываемым времяпрепровождением колдунья обязана ночным событиям.

Как бы то ни было, надо что-то делать. Отвлечься, попытаться не замечать холод на коже и не поддаваться желанию раздраконить все, на что упадет взгляд. Раз уж поспать не удастся, поскольку даже если ей удастся уснуть, то сны, порожденные ее собственным беспокойством, вряд ли поспособствуют безмятежному отдыху, стоит придумать какое-то дело. К сожалению, у Лориссы не было с собой ничего, что бы могло занять ее хотя бы на время. Она вздохнула — если б только Линн была здесь… Лорисса с удивленным смешком поняла, что соскучилась. Как там эта негодница, где-то далеко, куда ее занесло вместе с Кеннетовым братом? «Надеюсь, Линн еще отыграется за все и устроит проклятому магу веселую жизнь!» — гневно подумала она, но тут же осеклась, иначе это могло плохо кончиться — в первую очередь для комнаты. Переселят ли ее, если от этой ничего не останется? Колдунье не хотелось проверять.

Решение нашлось само собой: пройтись по дому (не наткнуться бы на хозяина — разговаривать с ним хотелось меньше всего) и спросить слуг, где можно раздобыть книг. Чем еще можно заняться в этом доме? Колдунья быстро зашнуровала ботинки, также заботливо найденные и принесенные слугами, мимоходом снова вспомнила Линн, чья обувь тоже осталась в Моинаре, и вышла из комнаты, оставив незастеленную кровать и распахнутое окно.

«Ох! — Лорисса повисла на дверной ручке. По дому волной прокатилась и исчезла непонятная сила, чуть не сбившая колдунью с ног. Это было похоже не просто на легкий сквознячок, но на порыв ветра, происхождение которого она разгадала без труда. — Кеннет, тварь ты эдакая! Приспичило магией побаловаться?! Самое время, нечего сказать! Пошел бы, прогулялся по окрестностям, что ли, если не спится!» Ярость поднималась в ней, как лава, хотя вряд ли Кеннет мог ощутить чужую ауру, управляя такими энергетическими потоками. Лорисса от души пожелала ему на секунду оказаться на ее месте и вернулась в комнату за плащом, понимая, что теперь в доме делать нечего.

Колдунья пошла по галерее, прикидывая, где может быть конюшня. Еще пару раз ее окатывало магическим ветром, но она была настороже и не поддавалась. На лестнице она столкнулась со старушкой, которую, казалось, ничуть не беспокоили фокусы Кеннета. Та поднималась, шаркая, кряхтя и являя собой образец невозмутимости и преданности хозяевам.

— Почтенная, не подскажете ли, как мне найти конюшню? — спросила Лорисса, надеясь, что старуха, прожив столько лет в этом сумасшедшем доме, все же не страдает слабоумием.

— Ой, это ты, что ли, к нам вчера ночью приехала, деточка? И уже уезжать хотишь? А милорд Кеннет сказали, что ты погостить останешься…

— Останусь, останусь, почтенная. Просто хочу немного прогуляться. — Лорисса глянула на подслеповато щурящуюся бабку и поняла, отчего заслужила обращение «деточка». Никакой косметики на лице, коса и простенькое платье даже без вышивки. Цвет, правда, вовсе не девичий, но откуда служанке знать такие тонкости? Интересно, сколько ей дали лет?

— Вы погуляйте, деточка, погуляйте. Погода-то вон какая хорошая. — Лорисса опять пошатнулась от накатившей силы. — Экая вы бледная… Пойдемте, провожу.

Меньше всего ей хотелось гонять сердобольную служанку в такую даль, да еще тащиться нога за ногу с ее скоростью, но старушка уже необычайно бодро шаркала вниз по лестнице.

Ветер в поле был самым обычным, чему Лорисса, уже пару часов пускавшая Кокетку то галопом, то шагом, была несказанно рада. Она сочла бы свой выезд из ворот Моинара бегством, если б не устала сверх меры от беготни и опасностей. Само поместье было теперь далеко — не меньше, чем в паре миль, — и Лорисса не имела никакого желания возвращаться туда в скором времени.

Свежий воздух вымел из головы мрачные мысли, а день действительно был чудесным. Она не сразу заметила, что давление, так мучившее ее в поместье, исчезло и осталась только невероятная легкость — как будто с колдуньи сняли груз, равный ее собственному весу. Хорошее настроение разогнало и сонливость, но Лорисса понимала, что уже к сумеркам захочет спать, и радовалась, что не стала закрывать окно в комнате. За день лаванда, конечно, вся не выветрится, но вонять будет меньше. Только одно беспокоило колдунью — останется ли в доме так опротивевшая ей аура Кеннета? Создавалось впечатление, что он отлит из стали, холодной и бездушной, и не способен чувствовать что-либо, кроме злости, но должен же он хоть иногда спать? Впрочем, был ли смысл думать об этой проблеме уже сейчас? Вернется в Моинар, тогда и подумает. Лорисса снова пустила Кокетку в галоп, подставив лицо солнцу и прочитав короткое защитное заклинание. Не хватало еще, чтобы ее кремово-белая кожа покрылась вульгарным загаром, более присущим мужчинам и крестьянкам, с утра до ночи работающим в поле.

Кстати, о крестьянах. Деревня располагалась ближе, чем Моинар, и Лорисса жалела, что не взяла с собой ни монетки, потому что голод проснулся, как только она перестала чувствовать Кеннета в опасной близости от себя. Вряд ли у местных принято задаром кормить всех проезжающих мимо благородных господ, и без пары медяков в кармане нечего и думать о пропитании.

Колдунья объездила все окрестные поля, заглянула даже в ту рощицу, где они с Линн оставляли лошадей. Не побывала она только в деревне. Лориссу одолевало безумное любопытство: как живут эти люди, находящиеся под протекцией ее бывшего — хм, бывшего ли? — врага. Хотелось поговорить с ними, посмотреть, каков их достаток и состояние домов. Сомнительно, однако, что там она увидит нечто необычное. И Моинар, и окрестности отличались ухоженностью и опрятностью — в деревне, скорее всего, было так же. Все же она направила кобылу шагом в ту сторону, где виднелись соломенные и деревянные крыши и тянулся еле видный в голубом небе дымок печных труб.